История его народа тоже была достаточно жестокой, но соплеменники Дебо – таково было собственное имя инженера, – по-видимому, оказались умнее людей, ибо в свое время отказались от мысли создать свой аналог Главной Системы. Столкнувшись с ней, они быстро сообразили, что этот чужой компьютер непобедим, и приняли новое общественное устройство, понимая, что единственная альтернатива ему – геноцид.
Маккикоры говорят на языке, который люди в принципе не способны понять, поэтому Дебо имплантирован небольшой передатчик, управляемый с помощью электрохимических реакций самого организма. Имплантант передает слова маккикора на другое устройство, которое, в свою очередь, переводит их. Этот, все еще недостаточно совершенный, прибор был все же гораздо лучше того устройства, которое Дебо использовал, когда только-только присоединился к экипажу "Грома".
– Как поступят новые повелители с моим народом? – спросил он в ответ на предложение, сделанное командиром.
– Никак, – ответил Козодой, испытывая чувство огромной благодарности и признательности Али бен Суде за то, что тот был рядом во время этих переговоров. – Мы освободители, а не поработители.
Маккикор оказался не слишком доверчив.
– Почти все поработители начинали как освободители, – заметил он. – Это случалось и в нашей, и в вашей истории. Большая власть – огромное искушение, и человеческая история – это история геноцида. Боюсь, что, даже если мы обретем свободу и выйдем в открытый космос, как пытались наши предки, мы увидим, что новое человечество делает то же, что и старое.
– Здесь нет никаких гарантий, – признал Козодой. – Что касается будущего, то я вправе говорить только о себе. Но есть ли у нас выбор? Наши народы задушены, наше развитие замедляется насильно, и с этим необходимо покончить. Что произойдет, когда это существующее равновесие нарушится, я не могу сказать. На карту поставлено неприемлемое настоящее против неизвестного будущего, а боюсь, что будущее нашему народу выпадет именно то, которого я опасаюсь. Но все-таки я надеюсь на лучшее. Система, которую мы имеем сейчас, неверна в принципе. Нам очень повезло в том, что представитель вашей расы сейчас среди нас. Мы пошли на риск и нанесли удар. Для меня этого уже достаточно. Этого трудно было ожидать и невозможно забыть.
Маккикор задумался. В свое время он примкнул к бен Суде, а почему – никто не мог понять. Однако он был лоялен по отношению ко всем людям и к тому же проявил себя отличным инженером – "Бахакатан" по праву считался самым быстрым и маневренным кораблем во всем флоте пиратов. Он пришел на "Гром" вслед за своим капитаном и все эти годы трудился не только для своего экипажа, но и для других.
– Я стар, – наконец сказал маккикор. – Я стар и устал. Я сделаю то, что вы просите, не потому, что верю в лучшее будущее. И не для того, чтобы прославить свой или ваш народ. Я сделаю это, потому что хочу умереть среди своих соплеменников. Я сделаю это, потому что между двумя эпохами – той, когда умирает старый мир, и той, когда рождается новый, пройдет больше времени, чем мне отпущено, и наверняка больше, чем займет у меня дорога домой.
– У каждого из нас свои мотивы, – ответил Козодой. – Я не спрашиваю о причинах, меня интересуют лишь следствия.
– Эти корабли. Ты сказал, что они находятся на расстоянии тысячи километров.
– Да. Но, конечно, это весьма приблизительно.
– Слишком далеко для реактивного броска, а энергетическая мощность должна быть минимальной, иначе нас заметят и атакуют. "Молния" – хороший корабль, но мы не можем рисковать, производя прокол за проколом, даже очень короткие. Мы подготовили истребитель с самыми мощными двигателями, но это займет какое-то время. Туда, затем обратно, к каждому кораблю и в конце концов к "Молнии", которая будет находиться в относительной неподвижности в центре флотилии. Хорошо. Но нам предстоит большая работа.
Ворон тоже работал не покладая рук. Приняв решение, кроу радикально изменился. Казалось, это стал совершенно другой человек. Правда, теперь он выкуривал гораздо больше сигар, а его запасы марочных вин и хороших ликеров значительно пополнились за счет запасов, оставшихся после Савафунга. Ремонтные роботы трудились над переоборудованием "Эспириту Лусона". Силуэт корабля стал более вытянутым, а масса уменьшилась. Ворон установил самые мощные защитные поля и добавил дополнительное вооружение. Козодой одобрительно отнесся к результатам его работы.
– Твои старания заставляют усомниться в том, что ты собираешься расстаться с жизнью, – заметил он. – Постарайся оставить кого-нибудь из них и для нас.
Ворон усмехнулся:
– Да ладно, вождь, на всех хватит с избытком. Не стоит об этом и говорить. Это, конечно, отчаянный рейд, но все же не самоубийство. Разумеется, я собираюсь снять сливки, но не стану облегчать жизнь другим. У меня будет возможность с толком потратить время и спасти свою шкуру, я так и сделаю. От нас ждут каких-то действий, но можно надеяться, что ждут грандиозной атаки, а не того, что мы в действительности затеяли. Поэтому я рассчитываю, что меня воспримут не слишком серьезно и тем самым дадут небольшой, совсем крохотный шанс уцелеть. И поскольку я считаю, что он есть, я не собираюсь его упускать. Козодой кивнул и спросил:
– Когда ты будешь готов?
– Будь на то моя воля – никогда. Но поскольку выбора нет, то дня через три, может быть, через четыре. Как дела у маккикора и "Молнии"?
– Они уже готовы. Программы созданы и протестированы. Они могут управлять системами корабля, производя наступательные и оборонительные действия. А ты уже решил, что будешь делать с рабами Савафунга?
– Понятия не имею, – пожал плечами Ворон. – Красивые тела и пустые головы. У них нет будущего, и ты это прекрасно знаешь. Но пожалуй, я оставлю их у себя на борту. Можно одновременно быть и эстетом, и благородным человеком.
– В этом принципе мне видится что-то грязное. У них не хватает ума даже сделать свой собственный выбор или хотя бы задуматься о возможности гибели. Я с радостью перевел бы их на "Гром", но здесь они бесполезны, а отдавать их кому-то еще – не хочется. Это развратит экипаж. Ладно. Забирай их. Пусть это будет на моей совести.
Ворон ухмыльнулся:
– Тебе приходится слишком дорого расплачиваться за свою совестливость, вождь. Нельзя же нести на своих плечах вину всей Вселенной. Так запросто можно нажить себе инфаркт и сдохнуть еще до того, как сможешь увидеть кольца в действии.
Козодой припомнил беседу с маккикором. "Если бы не Танцующая в Облаках и дети, – подумал он, – то в подобных обстоятельствах сердечный приступ был бы, пожалуй, лучшим выходом для меня". А вслух он сказал:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});