Читать интересную книгу Сорок вопросов о Библии - Андрей Десницкий

Христос избрал этих людей и отправил на проповедь еще прежде Своего распятия и Воскресения, когда, казалось бы, они совсем не были к этому готовы. Учиться всему им приходилось по ходу дела, и тут неизбежны были и ошибки, и сомнения. Так, Петр, когда схватили Иисуса, трижды отрекался от Него перед другими людьми, боясь преследований (Мф 26:69–75). Другому апостолу, Фоме, непросто далась вера в Воскресение: он не мог принять чужого свидетельства и должен был сам осязать воскресшего Христа. И Христос действительно явился ему, настолько важным было для Него привести к вере и Фому (Ин 20:24–29).

Вестники Царя

Христос – Царь мира, апостолы – его послы. Ветхозаветные пророки обращались прежде всего к Израилю, напоминая ему о вере отцов, открывая ему волю Божию, но перед апостолами с самого начала стояла несколько иная задача. Сам Христос назвал ее так: «будете Мне свидетелями в Иерусалиме и во всей Иудее и Самарии и даже до края земли» (Деян 1:8). Главное, что от них требовалось, – личное свидетельство о Христе перед всеми народами, и такой же остается основная миссия Церкви и по сей день.

Казалось бы, звание царского посла исключительно почетно, оно дает его носителю немалые привилегии и полную неприкосновенность. Но об апостолах этого никак не скажешь: они пошли по пути своего Учителя, проповедуя благую весть в разных странах, и такая проповедь приводила их к мученической смерти. Они отправились в поход, чтобы завоевать мир для новой веры, но действовали не мечом, а словом, и кровь, которая проливалась, могла быть только их собственной кровью. Не так ли поступил Сам их Учитель?

Изначально апостолов было двенадцать – именно столько оказалось ближайших учеников, повсюду следовавших за Учителем. Вот их имена, кроме Иуды Искариота, как перечисляет их книга Деяний: «Петр и Иаков, Иоанн и Андрей, Филипп и Фома, Варфоломей и Матфей, Иаков Алфеев и Симон Зилот, и Иуда, брат Иакова» (1:13). Число двенадцать было еще и символическим, оно означало полноту: именно столько насчитывалось «колен», то есть племен в израильском народе.

Один из двенадцати, Иуда Искариот, оказался предателем. Тогда апостолы решили избрать на освободившееся место по жребию еще одного человека из числа учеников «второго ряда» (им оказался некто Матфий); постепенно к двенадцати апостолам добавились и другие, числом семьдесят. Не все из них были знакомы со Христом во время Его земного служения, но их проповедь и сама жизнь вполне следовали тому образцу, который показали первые апостолы. Особый случай – это апостол Павел, автор многих книг Нового Завета. Его, строго говоря, никто не «назначал» на эту должность, и об этом мы еще поговорим дальше. Более того, проповедники, принесшие христианство в новые земли в последующие века, обычно называются «равноапостольными» – повторив через многие века подвиг апостолов, они словно сравнялись с ними. Значит, апостольское служение – не просто подробность евангельской истории и даже не эпизод из истории Церкви, но нечто такое, что постоянно живет в ней.

Единство в главном не означает, что у апостолов не возникало споров и разногласий. Они неизбежны среди людей, особенно если они занимаются делом такого масштаба. Например, Петр отмечал, что в Посланиях Павла «есть нечто неудобовразумительное» (2 Петр 3: 16), а Павел рассказывал, как горячо спорил с Петром, доказывая, что христианам нет нужды соблюдать ветхозаветные пищевые ограничения (Гал 2:11–14).

Но все разногласия они старались решить в мире и любви. Одно из таких собраний, где обсуждался как раз вопрос об отношении к бывшим язычникам, описывает 15-я глава книги Деяний – мы называем его сегодня Иерусалимским Собором, по месту его проведения. Он стал, по сути, первым в длинной череде Соборов, решавших основные вопросы веры и жизни Церкви. «Угодно Святому Духу и нам…» – так начиналось принятое на Соборе постановление. Всё решала не борьба фракций и не единоличная воля диктатора – нет, ответ был найден в таинственном взаимодействии Духа Святого и человеческих воль, и этот принцип остался краеугольным для церковной жизни навсегда. И когда сегодня мы говорим об «апостольской Церкви», мы не просто признаем тот факт, что Церковь была основана этими людьми, мы стараемся следовать их опыту веры и жизни.

Две судьбы

Итак, апостолы были людьми разного возраста, опыта, характера, но вместо общих характеристик стоит теперь сказать о двух людях, очень не похожих друг на друга, – о Петре и Павле. Прославляя их в один день (29 июня по старому стилю), Церковь, видимо, хочет напомнить нам о разнообразии человеческих характеров и путей, ведущих к Богу. Обоих апостолов называют первоверховными, но и первенство у них совсем не одинаковое. Петр был одним из ближайших учеников Христа при Его земной жизни, мы постоянно встречаем его в Евангелиях, а Павел вообще не имел никакого отношения к евангельским событиям. Он начал проповедовать намного позднее, его первенство – это первенство результата, первенство основанных им общин и написанных книг.

Симон, позднее прозванный Петром, как его брат Андрей, был простым галилейским рыбаком. А вот Павел, или, точнее, Савл (как назывался он прежде обращения ко Христу), напротив, был из тогдашней элиты. Родился он в эллинском городе Тарсе, столице провинции Киликия, был из колена Вениаминова, как и царь Саул, в честь которого его назвали. Одновременно он по рождению был римским гражданином – редкая для провинциалов привилегия, дававшая ему множество особых прав (например, требовать суда лично у императора, чем он впоследствии и воспользовался, чтобы попасть в Рим за казенный счет). Паулюс, то есть «малый», это ведь римское имя – вероятно, оно было у него с самого начала, но только после обращения в христианство он стал использовать его вместо прежнего имени Савл. Образование он получил в Иерусалиме, у авторитетнейшего богослова того времени Гамалиила. Савл принадлежал к числу фарисеев – ревнителей Закона, стремившихся в точности исполнить все его требования и все «предания старцев». Хотя Христос обличал фарисеев, но мы знаем несколько примеров, когда именно фарисеи становились Его преданными учениками, так что Савл-Павел был в этом не одинок.

А вот в характере у Симона и Савла было немало общего. Выучившись у Гамалиила, Павел не просто погрузился в толкование Моисеева Закона. Нет, ему надо было применять и даже насаждать этот Закон на практике, а самой подходящей областью применения ему показалась борьба с недавно возникшей «ересью», сторонники которой рассказывали о некоем воскресшем Иисусе и о том, что вера в Него куда важнее дел Закона! Такого Савл снести не мог. Когда за подобную проповедь побивали камнями диакона Стефана, он всего лишь сторожил одежду побивающих (Деян 7:58–59), но скоро ретивый юноша сам выступил в путь, чтобы покарать неверных в Дамаске (Деян 9). Именно на этом пути произойдет встреча, навсегда изменившая его жизнь.

А Симон, с самого начала бывший учеником Христа? Он такой же пламенный и нетерпеливый. Вот Христос приказывает ему, еще рыбаку, а не апостолу, заново закинуть сети после безуспешного ночного лова – и он повинуется, а когда сеть приносит необычайный улов, говорит Учителю: «выйди от меня, Господи! потому что я человек грешный» (Лк 5:8). Настолько остро ощущал он свое недостоинство и свою нечистоту… Зато позднее, увидев Спасителя идущим по воде, он, наоборот, немедленно просит: «повели мне придти к Тебе по воде» (Мф 14: 28). Да, потом он усомнился и начал тонуть, но остальные-то апостолы даже попробовать не решились! Когда рядом с Симоном происходит чудо, он немедленно должен отреагировать на него, всё для него свершается здесь и сейчас. И не случайно именно он без колебаний произносит свое вероисповедание, еще задолго до Воскресения Христова: «Ты – Христос, Сын Бога Живаго» (Мф 16:16). А ведь даже Иоанн Креститель посылал ко Христу учеников с вопросом, Он ли то был на самом деле (Мф 11:3). Петр не сомневается, и в ответ на эти слова Христос и называет его камнем, на котором Он созиждет Свою Церковь. Арамейское и греческое слова для обозначения камня, соответственно Кифа и Петр, становятся новыми именами Симона.

В жизни каждого из них был переломный момент, сделавший их тем, кем они стали. Савлу, как уже было сказано, явился по дороге в Дамаск Воскресший Христос и спросил его: «Савл, Савл! что ты гонишь Меня?» (Деян 9:4). С этого момента в его жизни изменилось всё – точнее, его собственной эта жизнь уже не была, она была посвящена проповеди Того, Кого он прежде гнал.

А для Петра таким моментом стало, наоборот, отречение. Накануне распятия он обещал Христу, что и под страхом смерти не оставит Его, но Христос ответил: «в эту ночь, прежде нежели пропоет петух, трижды отречешься от Меня» (Мф 26:34). Может быть, если бы к нему тут же приступили палачи, он мужественно пошел бы на казнь, но впереди была долгая ночь, полная страхов и неизвестности… И Петр как-то незаметно отрекся от Христа, по-будничному, сам того не заметив, – вплоть до самого петушиного крика. На собственном примере первый из апостолов увидел, как легко можно стать последним. И только после покаянных слез Петра прозвучали обращенные к нему слова Спасителя: «паси овец Моих» (Пн 21:17). Но прежде Он задал ему очень простой вопрос: «любишь ли ты Меня?» Задал его трижды, так что Петр даже расстроился, но после ночи с петухом это было не лишним: трижды отрекшийся трижды исповедал свою любовь.