а уж серьезные — и подавно. С чего все началось, неизвестно. За бильярдными столами кто-то вскрикнул, послышался звук удара плоти о плоть. Скрипнули стулья — публика вокруг повскакала на ноги. Спеша к месту событий, бармен только выбрался из-за стойки, а верзила ростом метра два, не меньше, уже замахнулся бильярдным кием. Он явно вознамерился ударить тщедушного оппонента, который — так же явно — ничего не мог поделать.
Верзила почти развернулся. Те, кто поближе, бросились вперед, понимая, что не успеют, Гриффен и Джером, также на йогах, рванулись вместе со всеми, хоть и были слишком далеко. Однако раньше, чем кий набрал инерцию, рука, резко дернувшись, вдруг остановилась. Наверное, весь паб слышал хруст в плече.
Все, как один, замерли, не веря глазам. Верзила, занеся кулак, обернулся, чтобы ударить храбреца, схватившего кий, и оцепенел. Перед ним открылся вид, поразивший и всех остальных. Немецкий дог! Прикусив конец кия зубами, которым позавидовала бы даже лошадь, пес радостно вилял хвостом.
Потом ходили даже слухи, что подмигивал.
Далее случилось то, за что Гриффен так любил этот паб и почему о таких стычках здесь почти не вспоминали. Оба участника драки были не местными в отличие от тех, кто бросился их разнимать. Сообща, под присмотром бармена драчунов вытурили за дверь, без ущерба пабу. Детине уделили особое внимание. Очутившись на улице, тот затеял перебранку снова, но былая злость уже прошла. Ясное дело, тщедушного драться не тянуло, а верзилу убедили идти своей дорогой, пока не вмешалась полиция.
Мало— помалу люди стали возвращаться в бар. Конечно, только и было разговоров, что о прошедших событиях. Вспомнили и о выпивке, заказали по новой. Кое-кто дружески похлопывал дога, который довольно свернулся в уголке и принимал комплименты. Гриффен вернулся за стойку одним из первых. Джером отстал не слишком, собачонка тоже. Усевшись на прежнее место, она вновь затявкала. Гриффен бросил строгий взгляд, и песик, кувыркнувшись на спину и вытянув все четыре лапки, притих.
— Недурно, Гриффен, — похвалил Джером.
— Спасибо.
— Только не зазнавайся. Собаки — это легко. Они сами рады-радешеньки услужить.
— Премного благодарен за напутственные слова. Неожиданно в паб боязливо заглянул тщедушный драчун.
Все притихли. Обычно после подобной ссоры зачинщиков либо не пускали в бар, либо отказывались обслуживать — на вечер. Неисправимых нарушителей или тех, кто сильно раздражал бармена, отлучали навсегда. Бармен и большинство сидевших за стойкой не сводили с него глаз. Наконец, робея, человек заговорил.
— Э-э-э… прошу у всех прощения за беспокойство. Если хотите, уйду сразу. Только… — замялся он.
— Что? — бросил бармен.
— Прежде чем уйти, могу я заказать стаканчик? Для собаки.
Единодушно решили, что на этот раз запрет — в виде исключения — можно снять.
— Должен признать, человек весьма учтив, — усмехнулся Джером.
Гриффен молчал, уставившись на свой стакан. Воды в нем заметно прибавилось.
— Что с тобой, Шулер? — озабоченно спросил Джером. — Выглядишь так, будто увидел призрака. Ну, очередного.
Все так же молча Гриффен пододвинул другу стакан с минералкой. В нем плавал невесть откуда взявшийся кружочек лайма. Мало того, он был наколот на пластмассовую зубочистку в виде шпаги. Надо ли говорить, что пластмассовых шпажек в ирландском пабе сроду не водилось.
ГЛАВА 39
Гриффен заметил, что приспосабливается к повой жизни на удивление непринужденно. Переселившись во Французский квартал, он легко переобучался и свыкался со статусом юного дракона. Да, временами сосало под ложечкой при мысли о преследующем его убийце или от опаски подвести тех, кто уже от него зависел. Хотя в последнем случае страх — с каждым новым инцидентом — потихоньку исчезал.
Впрочем, удивлялся не только он один. Все, кого встречал Гриффен, включая Мойса и Джерома, хоть и тщательно скрывали, но не переставали поражаться той легкости, с которой он добился очевидного прогресса и успехов в делах. Однако не обходилось и без чувствительных сюрпризов, да и развлечений вокруг хватало с избытком, поэтому Гриффен то и дело забывал, что большие перемены происходят не только в его жизни.
В ирландском пабе он играл в бильярд на дальних столах. Его соперник, Падре, вел с большим отрывом. И немудрено: сказывались серьезный многолетний опыт, знание тонкостей позиционной игры и стратегии. Гриффен не стеснялся спрашивать, Падре — давать советы. Достойные проигрыши в бильярд никак не принижали его статус. Хотя нет-нет, да и выглянет из бара перед новой игрой Грис-Грис, позволяя себе невинно подшутить — после того, как запишет мелком свое имя на доске.
Гриффен, попытавшись сделать резаный удар, промазал, когда услышал, как шумно распахнулась угловая дверь. Вот что-что, а это ему в пабе нравилось особенно. Никто не мог войти или выйти незамеченным. Скрипучие двери на обе улицы давали полную гарантию. На этот раз не нужны были и двери. Ворвавшийся смех безошибочно определил посетителя.
Гриффен до встречи сестры с Грис-Грисом никогда не слышал, чтобы она так смеялась. Теперь же слышал все чаще и чаще. Ему нравился гортанный веселый смех, полный радости и довольства. Вот только сейчас Грис-Грис сидел в баре, а Валери была не одна.
Скрыв удивление, Гриффен медленно привстал из-за стола, чтобы лучше рассмотреть ее кавалера.
Ему сразу же бросилась в глаза походка. Хотя нет. Если честно, то первое, что заметил Гриффен — мужчина и его рука на талии девушки. Походка — уже потом. Изящный свободный шаг, почти как у сестры. Незнакомец был немного выше, с темными, стильно зачесанными назад волосами.
Одежда, на которую Гриффен обращал в Квартале все больше внимания, — строго по фигуре. Отличный покрой темных брюк и многоцветная рубашка, застегнутая лишь на одну пуговицу. Чуть иной бы язык тела, и любой мог подумать, что перед ним гей — настолько утонченным было
Игры драконов
чувство стиля и материала. Однако ошибки в предпочтениях кавалера быть не могло, видя, как тот открывает дверь перед Валери и подает ей руку.
Махнув сестре, Гриффен отложил кий в сторону и сделал шаг вперед. На другой шаг времени не хватило; быстро и легко преодолев расстояние, Валери сграбастала его в медвежьи объятия и приподняла. С высоты он мельком увидел партнера по бильярду: Падре уже сидел со стаканчиком и улыбался — какая там игра! Спутник Валери последовал взмаху ее руки и теперь с довольным видом стоял чуть в сторонке, наблюдая бурное приветствие.
— Вал! Глотнуть бы воздуха, — не выдержал Гриффен и уперся ей ладонями в плечи.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});