Они оба всегда старались обходить болезненную тему признания их отношений перед другими.
И вот сегодня днем -- Игорь оказался в тупике. Не смогли помочь и продавцы - пусть сами они неоднократно видели Иру, на пальцы никто не обращал внимания.
Тогда менеджер предложил постоянному покупателю единственный вариант -- Игорь оплатил кольцо. Теперь он должен был измерить безымянный палец сестры, сантиметром, что ли. И позвонить тому самому менеджеру. А тот пришлет эту модель кольца нужного размера курьером, хоть в пять утра, если заказчик пожелает.
Игорь смутно представлял себе, из чего формируется показатель размера кольца. Но надеялся, что менеджер в этом понимает больше.
Итак, он должен был заняться именно этим теперь, пока Ира спит.
Единственным подходящим, что сейчас нашлось поблизости -- оказался лист бумаги, лежащий на журнальном столике.
Осторожно, чтобы не разбудить Иру, Игорь потянул тот за край. Бумага с шорохом подалась. Но в этот же момент Ира вновь начала шевелиться.
Игорь замер. Он не хотел, чтобы она узнала о кольце раньше времени. Иначе, какой же это будет сюрприз?
Переждав пару секунд, пока сестра вроде бы успокоилась, он достал бумагу и еще осторожней оторвал от нее полоску, проклиная шумный материал. Однако Ира, вроде бы, не тревожилась, спокойно спала.
Затаив дыхание, Игорь постарался как можно аккуратней просунуть полоску между тонкими пальцами сестры, которые держал своими. Зажав край, он быстро надорвал его, отмерив таким образом, обхват.
Стоило Игорю потянуть за оставшийся кусок, Ира открыла глаза и сонно посмотрела на него.
- Может, тебя в кровать отвести? - как можно непринужденней предложил он, пряча бумажку в карман домашних брюк.
- Не знаю, - все так же сонно улыбнулась Ира. - Все-таки, поход по магазинам, и правда, утомительная штука, - она оперлась на пол одной рукой и привстала.
- Именно это я всегда тебе и говорил, - немного самодовольно, со смешком ответил ей Игорь, поднявшись сам, и помогая встать Ире.
Ее нога поехала на белом надорванном листке, который все лежал на ковре.
- Ой! - Ира ухватилась за его руку и удивленно глянула себе под ноги. - А это тут откуда? - посмотрела она на него с недоумением.
- Да, это я от нечего делать, рвал, - Игорь безразлично пожал плечами.
Если Ира и засомневалась, то ничем этого не показала. Кивнув, как будто полностью удовлетворенная таким объяснением, она положила голову Игорю на плечо и позволила увести себя в спальню.
Менеджеру ювелирного магазина он звонил с балкона, измерив ленточку бумаги линейкой и только тогда, когда точно удостоверился, что Ира не может услышать.
Глава 14
Он заснул уже после полуночи, хоть и понимал, что вставать придется рано. Менеджер действительно согласился привезти кольцо к пяти утра. Сам, видимо побоялся посылать курьера с таким украшением. Так что Игорю явно не удастся выспаться сегодня. Но его это мало волновало.
Немного глупо, суеверно, возможно, но он должен был убедиться, что и в эту полночь, нового шестого ноября держит спящую Иру в своих руках.
Это было его маленькой тайной от сестры. Единственным секретом. Она не знала, что он никогда не засыпал, пока на электронных часах не обнулится счет. И только потом, с какой-то тихой радостью на душе, Игорь позволял себе погружаться в сон.
И сегодняшняя ночь не была исключением. Хотя, разбередив память рассказом Иры и воспоминаниями, он никак не мог перестать думать о том, сколько мог бы исправить тогда, как должен был бы поступить, но упустил возможность, не остановился, не подумал. Растянул мучения и Иры, и свои на многие месяцы.
Даже ее теплое сонное дыхание не помогало отстраниться от прошлого, и засыпая, Игорь знал, что и во сне, будет вспоминать дальше...
... Сороковой день после его возвращения.
Он хмыкнул -- чем не дата для поминок?
Интересно, кто-нибудь проверял, сколько человек может вынести разумом своих смертей? Не физических, тут все ясно. Моральных...
Игорю казалось, что он умирал ежесекундно, а все никак не мог подохнуть. В который раз за эти беспросветные, горькие, полные ненависти и обиды дни, он задумчиво рассматривал сквозь лобовое стекло своей машины встречные полосы, заполненные автомобилями и задавался вопросом, а что чувствовал дядя Паша, когда его машину снесло с дороги?
Наверное так и приходит сумасшествие.
Тихо, неслышно заманивая в странную реальность обещанием избавления от слишком болезненных мыслей. Только Игорь не шел за этим шепотом.
- Сбрось скорость, я не собираюсь умереть из-за того, что кто-то любит лихачить на дороге, - злой голос Юльки не вызвал никакого интереса. Он ее с собой не звал, и ее мнение о способе его передвижения Игоря не волновало.
- Могу остановиться -- выйдешь, - не глядя на жену, безразлично проговорил он. - Всем легче будет.
- Не дождешься, - хмыкнула Юлька и скрестила руки на груди. - Должна же я как-то развлекаться, и потом -- разве это не семейный ужин? - ее голос просто сочился ироничной насмешкой.
Игорь проигнорировал жену. Как и всегда.
Она догнала его в последнюю минуту, и у Игоря имелось огромное искушение просто послать ту куда подальше. Его уже воротило от всего этого. Он не понимал, зачем вообще расписался с этой женщиной? Зачем она упорно делает вид перед всеми, что безумно любит его, когда никаких чувств, кроме взаимного раздражения и отвращения в их браке и в помине нет? Да и сразу не было, кроме его злобы, и ее расчета.
Но не толкать же Юльку из салона на дорогу?
Вот она и сидела на пассажирском сидение, периодически отпуская язвительные комментарии по поводу его манеры вождения, внешнего вида, или того, что опять придется общаться с его недалекими родственниками.
Игорь мог бы указать на противоречивость поведения Юли. Да только жена своим присутствием почти не затрагивала сознание Игоря.
Он ехал к родителям не для сомнительного удовольствия воссоединения семьи и не для приятного времяпрепровождения.
Игорь ехал, чтобы сделать себе больнее, чтобы в который раз попытаться добить себя, и в то же время, чтобы впервые за целую неделю вдохнуть на полную грудь. Он мчался в этот проклятый поселок с такой скоростью только для того, чтобы скорее увидеть сестру. Пусть на ее плечах и будет лежать рука другого мужчины, пусть она не поднимет на него глаз и не скажет ни слова за целый вечер.
Он не мог без Иры. Ненавидя, не понимая, злясь, он любил ее так, что готов был вытерпеть что угодно, лишь бы несколько часов просто смотреть на нее. Просто стать рядом, не пытаясь прикоснуться к коже, как бы сильно не хотелось до боли в своих же руках обнять ее.