Утром двадцать седьмого ноября Жака Лорье охватил сильнейший кризисный приступ. Думали, что он сейчас умрет. При всей своей слабости Лорье так бился и метался, что приходилось удерживать его в постели. При этом он безостановочно бормотал:
— Там… там… вулкан… извержение… золото… золотая лава…
Затем в отчаянии призывал:
— Мама, матушка… это для тебя… для тебя одной!
После долгого приступа, исполненного страха и тревоги, несчастный снова впал в прострацию. Признаком жизни было только едва заметное дыхание. Но агония еще не наступила. По мнению доктора, Лорье не вынесет второго такого кризиса и испустит дух.
Днем Бен Реддл сидел у изголовья больного. Тот был спокоен, и к нему как будто даже вернулось сознание. Наступило своеобразное улучшение, случающееся иногда перед самой смертью.
Жак Лорье открыл глаза и пристально поглядел на Бена Реддла, того самого Бена Реддла, которому он кое-как, но все же рассказал о своих приключениях и который не раз отвечал ему:
— Мы ваши друзья… друзья, которые не покинут вас. Мы сделаем все, что сможем, для вас и для вашей матери.
Теперь, ухватив Бена Реддла за руку, он произнес:
— Выслушайте меня… я умираю… жизнь уходит… я это чувствую.
— Нет, нет, — запротестовал инженер, — вы выздоровеете, мой друг!
— Яумираю, — повторил Жак Лорье. — Приблизьтесь, месье Реддл, и выслушайте внимательно, что я вам скажу.
Постепенно слабеющим, но в то же время ясным голосом человека, пребывающего в здравом рассудке и твердой памяти, он начал говорить Бену Реддлу:
— Карту, которую вы у меня нашли… которую вы мне показывали… покажите еще раз.
Бен Реддл тотчас исполнил его желание.
— Это, — продолжал француз, — карта места, откуда я возвращался. Там богатейшие в мире залежи. Стоит копнуть землю, и покажется золото. Да земля сама скоро выбросит его из своих недр! Там я открыл гору, вулкан, внутри которого огромное количество золота… да, Золотой вулкан… Голден-Маунт.
— Золотой вулкан? — воскликнул Бен Реддл, но в его голосе больному послышались нотки недоверия.
— Поверьте мне! — Жак Лорье усилием воли повысил голос и попытался приподняться. — Поверьте, и если вы не нуждаетесь в этом сокровище, пусть оно достанется моей матери… нет, разделите его с ней. Я поднялся на эту гору, спустился в погасший кратер. Он наполнен золотоносным кварцем, самородками… Остается только их собрать…
На несколько минут больной затих и вытянулся на постели. Потом опять открыл глаза.
— Вы здесь… не ушли… вы рядом… вы мне поверили… вы туда пойдете… туда… на Голден-Маунт.
Голос становился все тише и тише. Бен Реддл, руку которого умирающий не отпускал, склонился еще ближе.
— Там… в точке, помеченной буквой «X» на карте… около реки… Раббер. Она отделяется от левого рукава Маккензи… прямо на север от Клондайка… вулкан, ближайшее извержение которого выбросит самородки… а шлак состоит из золотой пыли… там… там…
Жак Лорье, полуподнявшись на руках Бена Реддла, протянул дрожащую ладонь в сторону севера.
С побелевших губ его слетели последние слова:
— Для моей матери… для матушки.
Содрогнувшись в конвульсиях, он плашмя застыл в постели.
Он был мертв.
Глава III
ПОСЛЕДСТВИЯ ОТКРОВЕНИЯ
Хоронили бедного француза на следующий день. Бен Реддл и Самми Ским проводили его на кладбище, где покоилось немало жертв эмиграции в золотоносный Клондайк. После последней молитвы священника доусонской церкви на могильный холмик вбили деревянный крест с именем Жака Лорье.
Вернувшись, Бен Реддл выполнил обещание, данное умирающему, и написал письмо в Нант — Бретань, Франция, Европа — несчастной матери, которая никогда больше не увидит сына.
Неудивительно, что секрет Голден-Маунт чрезвычайно заинтересовал Бена Реддла. Он ни на минуту не усомнился, что рассказ Жака Лорье имеет под собой реальные основания. Он был убежден, что у берегов Раббер-Крик, притока Маккензи, действительно высится гора, открытая французом и его компаньоном в блужданиях по северной части Канады, и что они обнаружили чудесную особенность этой горы. Она представляла собой нечто вроде огромного набитого золотом мешка, из которого в один прекрасный день посыплется все его содержимое. Миллионы самородков будут выброшены извержением, если оно произойдет, а если не произойдет, если вулкан угас окончательно, то все равно останется лишь собрать самородки в кратере Голден-Маунт.
Впрочем, вероятно, существуют и другие месторождения в районе Маккензи и ее притоков[94]. Правда, индейцы, бывающие на побережье Ледовитого океана и прилегающих территориях, ничего не рассказывали о горе, помеченной на карте Жака Лорье, но они сообщали, что в руслах тамошних рек и речек встречается золото. Поэтому синдикаты уже намеревались начать поисковые работы в землях доминиона между Полярным кругом и Ледовитым океаном. Золотоискатели собирались направиться туда уже в будущую кампанию, а как известно, первые прибывшие получают наибольшие выгоды. И как знать, не наткнутся ли они на этот вулкан, о существовании которого знал только Бен Реддл благодаря тому, что Жак Лорье поведал ему свою тайну?
Вполне понятно поэтому, что инженер хотел быть в курсе всех новостей на сей счет, да и мастер Лорик беспокоился не меньше его, так и не примирившись с потерей прииска на Фортимайлз. Они очень часто говорили об этом друг с другом. Но Бен Реддл не решался еще открыть мастеру секрет Золотого вулкана, а Самми Скиму открыл его лишь после долгих и зрелых размышлений. Впрочем, время не торопило. Прошло всего-навсего три из восьми месяцев зимнего сезона в Клондайке.
Между тем специальная комиссия сообщила результаты работы по модификации границы. На основании тщательно проведенных исследований она пришла к выводу о беспочвенности каких-либо притязаний как со стороны англичан, так и со стороны американцев. Не было допущено никаких ошибок в определении линии сто сорок первого меридиана к западу от Гринвича. Граница между Аляской и доминионом, определенная предельно точно, не должна отодвигаться ни к западу в пользу канадцев, ни к востоку в ущерб им, и приграничные прииски не должны претерпевать никаких изменений в том, что касается их национальной принадлежности.
— Немногого же мы добились! — иронизировал Самми Ским, узнав об этой новости. — Совершенно не важно, находится ли участок сто двадцать девять на американской или на английской территории, поскольку его просто-напросто не существует.