Читать интересную книгу Дыхание бури (СИ) - Лесная Ляна

Учились мы на одном курсе. Она мне и помогла разобраться во всём, Чтобы я не чувствовала себя одиноко, познакомила меня с однокурсниками. Вместе мы ходили на лекции, налаживали быт, учили многочисленные медицинские термины, и на практику тоже записались в одну группу. У Светы даже получалось на время немного отвлекать меня от тяжёлых мыслей и беспросветной тоски.

Практика началась с самого начала учёбы. Поначалу нас, то бишь студентов, водили в разные больницы, где мы должны были познакомиться с выдающимися врачами, ознакомиться с их методами лечения разных заболеваний. Так как третий курс — это всего лишь ознакомление с различными направлениями медицины, то побывали мы везде: в кардиологии, неврологии, терапии, хирургии, травматологии, гинекологии и других отделениях.

Так прошёл почти весь сентябрь. В каждодневных заботах, учёбе, перелопачивании местных новостей и интернета в надежде на свежие новости. Весь месяц никаких известий не было. Баба Тома тоже ничего нового не сообщала. Жители экопоселения так и не объявились, так что впечатлительная бабуля решила, что все они ушли в параллельный мир. Я такую версию тоже рассматривала, но в ней было несколько несостыковок. О существовании врат я знала. Слышала так же о том, что волки обеих стай являлись их хранителями. Какой же смысл был в том, чтобы хранить врата, чтобы до них не добрались кощеи, а потом оставить свою миссию и уйти? Могли ли члены общины пройти через портал в другой мир? Если да, то на какое время?

Я была уверена. что Александр не мог оставить меня и уйти навсегда, но червячок сомнений подтачивал эту уверенность.

Время шло, а тупая боль, поселившаяся в сердце, не проходила, и не было возможности её унять насовсем.

Абсолютная неизвестность удручала. Но жизнь шла своим чередом, приходилось занимать себя учёбой, зубрёжкой, общением с однокурсниками. Но удавалось только на время приглушить боль, и когда я оставалась одна, она накидывалась на меня с новой силой.

В конце сентября по плану практики значилось посещение реанимации в центральной городской больнице. Ну, а там меня ждало потрясение…

Итак, как обычно в белых халатиках, в бахилах, перчатках и масках завели нас в реанимационное отделение, познакомили с доктором, а затем повели по палатам показывать больных. В мужском отделении было три палаты. В первой лежали пожилые мужчины, во второй возрастом помладше, а в третьей…

Доктор подробно рассказывал о том, какие мероприятия проводятся для реанимации того или другого больного, я всё старательно записывала, но в третьей палате, дойдя до койки у стены, я увидела…

Тетрадь и ручка выпали из рук.

— Неизвестный пациент… Поступил полтора месяца назад… Находится в состоянии комы… По показаниям большая потеря крови… Раны давно затянулись… Применяются методы интенсивной терапии, — где-то вдалеке, словно в тумане, я едва слышала голос ведущего доктора. — Но они малоэффективны. Функции мозга угасают… Организм больного отторгает…

Больше я ничего не поняла, так как в следующий момент очнулась лёжа на полу. Кто-то подносил мне нашатырь, кто-то предлагал выпить воды. Подняли, поставили на ноги, куда-то повели, уложили, поставили капельницу. Кто-то тихим голосом успокаивал меня. Наверное, Света. Я никого не видела, ничего не понимала, словно во сне.

«Неужели это был он? Или мне показалось?»

В следующий момент выдернула иглу капельницы, вскочила, побежала, пошатываясь, в третью палату. Студенты уже разошлись. Бросилась к койке у стены.

Приборы. Датчики. Слипшиеся чёрные волосы. Заострившийся нос и скулы. Закрытые глаза. Слабое, неровное, прерывистое дыхание. Тело исхудавшее. Кожа да кости. Но вместе с тем такое родное лицо!

Сдерживая слёзы, я схватила холодную руку, и, сжимая её в ладонях, прошептала:

— Саш, очнись, пожалуйста, прошу тебя.

Он не пошевелился. Я прижала его руку к своей груди, горячие слёзы полились из глаз.

— Кто вас сюда пустил? — спросила подоспевшая медсестра. — Девушка, покиньте палату!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Пожалуйста, не прогоняйте, — попросила я. — Я должна быть с ним рядом!

— По какой причине я должна позволить вам быть рядом с пациентом? Здесь реанимация! Посторонним здесь находиться запрещено.

— Я не посторонняя. Я его жена, — прошептала я.

— Назовите вашу фамилию.

Я назвала, и неизвестный больной был записан под фамилией Колесников. И с этого дня каждый мой день был занят от начала до конца. С утра учёба, практика, затем весь оставшийся день я проводила подле Александра. Я разговаривала с ним, держа его за холодные руки, обмывала его худое тело, на котором появилось множество рваных шрамов, сдерживая слёзы, расчёсывала его тусклые безжизненные волосы, кормила через зонд, помогала менять капельницы и многое другое. Но проходили дни, а изменений заметно не было.

Однажды, придя в больницу раньше обычного, обнаружила возле постели Алекса очень красивую женщину возрастом слегка за тридцать. Она, как и все, кто допускался в реанимацию, была в маске, и лица её я не могла увидеть, но я хорошо разглядела тёмные глаза. Женщина сразу же подорвалась и пошла прочь, но я решила догнать посетительницу и на свой страх и риск поговорить с ней, чтоб понять, кто она и зачем она приходила. Начав подозревать, что женщина вампир, и боясь самого страшного, того, что Алекса могли убить, я решила, что мне больше нечего терять.

На выходе из отделения я окликнула её, и, когда она повернулась ко мне, застыла в немом изумлении. Она сняла маску, и передо мной предстало красивейшее в мире лицо с тонкими чертами, которое совсем не портили живые карие глаза. Женщина подошла ко мне и мелодичным голосом спросила:

— Вы что-то хотели?

— Да, я хотела с вами поговорить… — пробормотала я.

— Хорошо, у меня тоже есть к Вам вопросы, — улыбнулась она. — Давайте поговорим в кафе здесь неподалёку.

— Договорились, — на свой страх и риск согласилась на предложение женщины, ещё не решив, как к ней относиться, и первая двинулась в сторону кафе.

Зайдя в тёплое помещение, мы расположились за дальним столиком у окна. Заказали симпатичной официантке кофе, и когда она отошла за заказом, женщина спросила:

— Так о чём же Вы хотели поговорить?

— А Вы кто? — огорошила я её вопросом в лоб.

— В каком смысле? — улыбнулась она, обнажая безупречные зубы.

— Что Вы делали в реанимации возле моего мужа? — я захотела представить всё так, будто Алекс просто человек, после аварии пребывающий в коме, чтобы отвести от него посягательства вампиров. Если эта женщина вампир, разумеется.

— Вашего мужа? — изумлённо уставилась она на меня, а затем, оглядев меня, и, видимо, что-то для себя решив, проговорила: — Значит, сын женился. Приятно познакомиться. Меня зовут Кира. Мама Александра.

— Ваш сын? — в свою очередь поразилась я, застывая с раскрытым ртом, затем, спохватившись, проговорила: — Вы ничего не путаете?

— Можно на ты, не против?

Я кивнула, и Кира продолжила:

— Ты хочешь сказать, что я не узнаю мальчика, которого вырастила? — Кира повысила голос. — Александр — единственный мой сын.

— В таком случае, если он Ваш сын, то Вы должны знать имя его отца, — мне не пришло в голову больше ничего, как бы я могла её проверить.

Она снисходительно улыбнулась.

— Мне нравится, что ты пытаешься его защитить, дорогая. Но поверь, от меня его оберегать не нужно. Я вырастила этого мальчика. Посвятила ему всю свою жизнь в благодарность за то, что его отец когда-то спас меня от смерти. Святослав сам отдал его мне. У него не было другого выхода.

— Вы ему не родная? — удивилась я.

— Нет. Но это ничего не меняет. Он мой сын. Я его очень люблю. А тебя как зовут, невестушка?

— Анна, — ответила я, и тут же задала свой вопрос: — Я не видела Вас раньше! Вы часто вы приходите к Алексу? Почему, если он Ваш сын, он до сих пор оставался неизвестным?