28
На следующее утро в медицинской части училища стояло настоящее столпотворение, а я мухой летал по своему залу. Пока я не уложил в камеры тридцать человек, предварительно пропустив их через диагностический модуль, Миранда не дала мне даже вздохнуть. У других медтехников было не лучше, нас было всего семеро при десяти залах, причем, шестеро закончили училище в прошлом году. За раз медсанчасть могла взять пять сотен человек на обучение, поэтому работа в медчасти велась круглосуточно и в три смены, обслуживая полторы тысячи курсантов в сутки. В каждой смене не хватало людей, поэтому нам пришлось крутиться в полтора раза больше, чем положено по рабочим нормам. Больных или сложные случаи брал к себе доктор Снайк, работающий в отдельном кабинете. У Миранды так же был свой зал, но в нем, помимо обучающих камер, стояли еще лечебные и регенерационные. Я видел, что и ей, из-за наплыва курсантов, приходится не сладко. Помимо этого в санчасти имелось еще два зала, причем больших, на полторы сотни обучающих камер каждый, сейчас законсервированных, так как в училище был недобор. В общем, даже несмотря на то, что порядок был заведен давно и, каждый знал, что делать, мой первый рабочий день в этом мире, меня прилично укатал. Миранда сказала, что как только диагностика курсантов закончится и, будет составлена индивидуальная медицинская и карта обучения на каждого, накал работы снизиться. В то, что подобная работа может иметь плановый характер, верил каждый, поэтому все впахивали как проклятые, надеясь на будущие спокойные деньки и бонусные доплаты за переработку. Тем не менее в обед, я смог выделить время и сбегать к капитану Стану Роксу, заместителю начальника училища по воспитательной работе. Объяснив ему, что уже работаю в медсанчасти медтехником, я сообщил, что готов взять помимо основной профессии, по которой повышаю квалификацию до третьего ранга, дополнительную. Услышав от меня, что дополнительной профессией будет "оператор боевых роботизированных систем", капитан удовлетворенно закивал мне головой, выражая свое согласие.
— Я от своих слов не отказываюсь. С сегодняшнего дня ты будешь зачислен в курсанты училища.
— Господин капитан, самое главное, чтобы у меня было освобождение от необязательных для гражданских лиц занятий по военной подготовке. — Напомнил я о том, что не собираюсь их посещать. — Я взял эту специальность только потому, что если у меня их не будет, то у меня появиться на нее время.
— С этим вопросов не будет, так как ты проходишь обучение по боевой специальности. Ты парень умный, должен понимать, что помимо министерства образования и службы соцзащиты, у нас имеет прямое начальство, Министерство Обороны. Нам в отчетности лишняя галочка о том, что мы подготовили человека по специальности военного профиля, совсем не повредит.
— В таком случае, я займусь в первую очередь теоретической подготовкой. — Подвел я итог разговора.
— Приказ по училищу о твоем зачислении будет к обеду. — Сообщил мне капитан, отпуская меня из своего кабинета.
— Досвидания. — Я бегом добрался до санчасти, быстро перекусил и вновь оказался среди суеты моего первого рабочего дня и большого наплыва курсантов…
* * *
Сдав смену своему сменщику, парню прошлого года выпуска, я, порядком вымотанный, подошел к Миранде.
— Я переговорила с доктором. Мы поставим тебе две устаревшие базы и обновим их. — Взглянула на меня Миранда, подтвердив мои мысли о том, что схема известна не только в Медицинском Центре Космопорта. — Это обойдется тебе в восемьдесят тысяч за обе, но отдашь эти деньги мне лично. За камеры, как со своего работника, мы брать не будем, но за разгон придется заплатить.
— Сколько?
— Смотря какой разгон.
— Пятикратный. — Не задумываясь выдал я.
— Тяжело. Завтра работать не сможешь. — Отрицательно покачала головой Миранда. — Лезь в камеру диагностики. Посмотрим, что и как у тебя со здоровьем.
Через полчаса, когда я вылез из камеры, Миранда о чем-то совещалась с доктором Снайком, после чего вернулась из его кабинета ко мне.
— В общем, парень, пятикратный мы ставить тебе не будем, так как завтра ты из камеры не встанешь, а ведь тебе еще потом смену работать. Доктор говорит, что можно четырехкратный с компенсацией побочных явлений. У тебя индекс восприятия четыре и три десятых, ты и так довольно быстро освоишь эти две базы.
— Что по оплате за лекарственные препараты? — Сразу решил я уточнить и эту сторону вопроса.
— Час по себестоимости идет за шестьдесят кредитов. Ниже никак и, эту сумму ты задолжаешь училищу.
— Спасибо, Миранда.
— Пока не за что. Подходи к двенадцати часам, но обязательно перед этим плотно покушай, чтобы не входить в дополнительные расходы по внутривенному питанию. Утреннюю пятиминутку пропустишь, ее тебе хватит на то, чтобы помыться и принять смену.
— Спасибо.
— Не забудь про уговор по базам, а то с твоего спасибо сыт не будешь. Иди уже, отдыхай…
Я полетел ужинать в столовую к ремонтникам, как на крыльях. Простой расчет говорил, что две базы под четырехкратным разгоном я пройду за тридцать ночей, задолжав Миранде восемьдесят тысяч бонов и еще пятнадцать пойдет училищу за лекарственные препараты. Не так и плохо, если учесть то, что я рассчитывал на гораздо большие деньги. Сейчас я получал желаемое всего за девяносто пять тысяч, что не могло не радовать. Учитывая, что на счету у меня было двадцать две тысячи, я мог сразу погасить долг училищу, после чего начать расчет с Мирандой, который так же затягивать не собирался. Помимо этого, я пока тратил на работу всего девять часов, вместе с часовым обедом, и восемь часов уходило на сон под обучающим разгоном. У меня было свободных семь часов, которые также можно было посвятить поиску дополнительного заработка. Сидеть я не хотел и собирался с пользой провести этот год, раз уж мне удалось устроиться в училище. Удачные переговоры с капитаном Станом Роксом и Мирандой полностью утрясали большинство проблем, упрочивая мое положение и позволяя веселее смотреть в будущее.
Вернувшись в свою комнату в общежитии, я решил еще раз переставить в ней всю мебель. Дело в том, что, несмотря на то, что обучающие камеры стимулируют легкими электрическими зарядами мышцы тела, тем не менее, постоянно нахождение в ней снижает силу из-за недостатка реальной нагрузки. Рекламные компании, заявляющие о том, что камера полностью компенсирует любые физиологические потребности, умышленно недоговаривают. При кратких курсах это верно, но постоянное нахождение в камере вредно. Мышцы слабеют и атрофируются, реакции замедляются. Пролежней, конечно, не возникает, как и дистрофии, все-таки камера часть нагрузки на мышцы дает, но процессы эти идут, пусть и медленней. Внутривенное питание полностью компенсирует потребление организма, вот только желудочно-кишечный тракт во время длительных по времени сеансах остается пустым. Мочевой пузырь не опорожняется, так как камера электростимуляцией держит сфинктеры закрытыми. Моча после семидневного сеанса имеет насыщенный темно-желтый цвет, так как вода из мочевого пузыря медленно поглощается его стенками, из-за чего концентрация мочи растет. Впрочем, с большинством проблем медицина справляется, но лично я почувствовал, что после двух сеансов в Медицинском Центре, стал слабее и медленней. Следовало компенсировать подобный эффект обязательной часовой тренировкой, для чего я и переставил мебель в комнате, чтобы организовать больше места для того, чтобы иметь возможность выполнить комплекс упражнений. По-хорошему следовало ходить в спортзал и бассейн, но я пока не знал, как у меня будет со временем. Сейчас оно было, поэтому я решил посвятить полтора часа выполнению комплекса разминочных упражнений и бою с тенью в максимально быстром режиме.
Когда я полностью выполнил упражнения, напрыгался в "бое с тенью" и принял душ, ко мне в комнату зашел комендант общежития, чтобы узнать, как я устроился и не требуется ли мне еще чего. Мужчина был на пенсии, но не захотел спускаться на планету, поэтому подрабатывал комендантом общежития. Работа была не пыльная, хотя и оплачивалась не очень высоко. Помимо этого я видел этого бодрого пенсионера дежурящим на вахте.
— Да, нет, спасибо. — Я чувствовал себя просто прекрасно. — Не отказался бы от коврика на пол, но знаю, что у вас его нет.
— А вот тут вы не правы, молодой человек. — Удивил меня комендант и пояснил. — Люди, когда съезжают, часто оставляют вещи. Я их ложу на склад, а потом выдаю тем, кто в них нуждается. Коврик у меня есть, во вполне приличном состоянии.
— Был бы вам очень благодарен.
— Я могу его вам выдать, а могу и просто отдать навсегда. — Сообщил мне комендант и добавил. — Вы не поверите, но попадаются и дорогие вещи. Вот, к примеру, прошлый жилец оставил современный головизор, очень дорогой. Он не работает, но я его все равно приложил.