есть».
Вновь постучали.
Я, было, собрался сказать, что никого нет дома, но, поняв, что это палево и от меня нифига не отстанут, спросил, пока не разбудили весь дом:
— Кто там?
— Саша, это Сева. Надо поговорить, — произнёс голос друга.
— Если это подстава и там с тобой Маша, то вам обоим пипец, — пообещал я, поднимаясь с кровати.
Надел тапочки, открыл дверь, осмотрел коридор, понял, что Савелий пришёл один и впустил явно встревоженного друга.
— Что на этот раз? Нападение драконов?
— Нет. Хуже, — прошептал тот.
— А что может быть хуже? — удивился я и предположил: — Нападение инопланетян-убийц из космоса?
— Нет, — вновь замотал головой Сева и прошептал: — Скандал в гостинице с нашими актёрами.
— Да ну на фиг, — не поверил я, быстро надел сандалии, панаму и приказал: — Помчались туда. Расскажешь по дороге.
И он действительно рассказал…
— Да что ты сюда припёрся и права качаешь? Мы и без тебя сами с усами! — выкрикнул усатый элитник, который в очередной раз пытался вывести меня из себя.
Мы находились в номере одного из дебоширов. Все присутствующие проживали не в нашем лагере на пляже, а в гостинице. Это были люди молодого и среднего возраста, которые всегда держались вместе. Вот они-то и устроили дебош, который, по чистой случайности, оказался относительно небольшим.
А суть была в том, что компания элитников решила отметить день рождения одного из них в баре неподалёку. Там они переборщили со спиртным, и, когда хозяин бара, сделав им замечание, отказался продавать выпивку, разгулявшиеся граждане начали возникать. Причём делали это так громко, что вокруг бара появилось много зевак.
О конфликте узнал хозяин гостиницы — дон Педро, и, придя туда, быстро всё уладил, попросив своего знакомого — хозяина бара, не вызывать местную милицию и товарища посла. После чего предложил гражданам идти к себе в номера и продолжить праздник там при условии, что он будет происходить тихо.
Так что то, что туда не пригласили посольских, было чистой случайностью.
Сева с Юлей в этот момент прогуливались по городу и, увидев этот инцидент, решили сообщить об этом мне.
И правильно сделали. Сейчас я ещё мог что-то предпринять, чтобы эта фигня не вылезла «наверх». А вот если бы об этом узнали посольские, то актёров ждали бы большие проблемы. Впрочем, как и всех нас, ведь посольские обязательно сообщили бы об этом в Москву, после чего началось бы глобальное расследование возмутительного случая с выведением всех и вся на чистую воду.
Этого мне, естественно, было совершенно не нужно, поэтому я попытался всё быстро замять. Поблагодарил хозяина гостиницы, пообещал тому пластинку с песнями и поднялся наверх в номер к имениннице, чтобы узнать ситуацию из первых уст и наметить конструктивное решение проблемы.
Но не учел я одного — того, что элитники были сильно подшофе и им было уже море по колено, так что, как только я вошел, встретил стену непонимания.
В хлам пьяная компания моё предложение всем успокоиться, перестать бухать и разойтись по номерам, пока сюда не примчалось начальство, приняло крайне негативно.
— Успокойтесь вы, — уставшим голосом в сотый раз повторил я. — Нафига вам кипиш? Погуляли и хорош.
— Без тебя разберёмся.
— Блин…
— Что ты «блинкаешь», режиссёришка? Нечего сказать, что ль? — произнёс усатый.
— Есть что, — ответил я и напомнил: — Вы ведь все обещали, что пить не будете до окончания съёмок. Вы же клятву давали.
— У меня День Рождения, — заявила пьяная дочка какого-то секретаря какого-то обкома. — Я имею право! Я совершеннолетняя, в отличие от тебя!
Все заржали.
— Мы все тут не дети и все имеем право отдыхать во внерабочее время! — поддержал её ещё один элитник.
— Ладно, — вздохнул я. — Сейчас смысла разговаривать нет. Расходитесь и ложитесь спать. Завтра поговорим.
— Никуда мы не пойдём. Хотим и отдыхаем.
— Завтра тяжёлый день. Расходитесь. Сейчас кто-нибудь из постояльцев, которым вы спать мешаете, обязательно в посольство сообщит. Или Рюмин придёт смотреть.
— Рюмин в Гаване, а остальные все спят.
— Ну, кто-нибудь другой обязательно же придёт проверять. И будет шухер!
— Уж не Корнеева ли ты имеешь в виду. Знай — с сегодняшнего дня мы этому НКВДэшнику больше подчиняться не будем. И нас им ты не запугаешь! Уяснил?
— Да. Хорошо. Пусть так. А сейчас расходитесь. Вы же обещали не пить...
— Сам вали отсюда. Чего ты тут раскомандовался? — набычился ещё один элитник. — Рабочий день кончился.
— Вот-вот, совсем охамел. Старших не уважает, — поддержал его усатый.
— Ребята. Прекратите, — произнесла пьяная подруга именинницы. — Давайте лучше выпьем и будем танцевать, — посмотрела на меня и протянула бокал: — Выпей, маленький режиссёр.
— Спасибо. Не сегодня, — покачал головой я и добавил: — И вам нужно прекращать. Завтра работа.
— Без сопливых разберёмся, — хмыкнул усатый и выпил полстакана вина.
— Вот именно, — согласилась с ним именинница. — Мал ты ещё, Саша, чтобы тут командовать. Не хочешь пить — не пей, а День Рождения свой портить я тебе не дам! Ребята, за меня!
— Ура! — крикнула компания, и присосались к стаканам и кружкам.
— Да вы чего, с ума, что ль, сошли? — наконец не выдержав, взорвался я. — У вас же проблемы будут! Вас исключат из сериала! Вы что, этого хотите?!
— Не твоё дело, чего мы хотим. Так что не хочешь пить — вали. Тем более тебя никто не приглашал. Понял?
— Не понял. Хочу узнать: нахрена вы это делаете?
— Захотели и делаем!
— Это что — бунт? — хмыкнул я.
— Думай, как хочешь.
— Александр, Вы действительно слишком усердствуете, навязывая свои правила, — взяла слова одна из элитниц. — Запугиваете нас, указываете нам, что делать. А мы, в конце концов, взрослые люди и сами можем решать, как нам проводить досуг.
— То есть пить и дебоширить? — поинтересовался я.
— Никакого дебоша не было. Просто поспорили с хозяином бара и его завсегдатаями — вот и всё.
— Поспорили? И вы думаете, что товарищ Лебедев это одобрит?
— Слушай, пацан, что нам твой Лебедев? Ты знаешь, кто мой папа? Ты знаешь, кто отцы и деды у этих