Читать интересную книгу История военного искусства - Ганс Дельбрюк

 Сражение было задумано как столкновение, долженствующее быть решенным на одном крыле; значительно превосходящими силами предполагалось атаковать и охватить левое крыло французов, в то время как в центре и на правом крыле меньшими силами должен был вестись затяжной бой. Передают, что накануне после полудня несколько союзных генералов, между прочим и прусский кронпринц (Фридрих-Вильгельм I), завели разговор с французскими генералами, длившийся более часа, что будто бы дало им возможность разведать французские укрепления. Едва ли можно предполагать, что они при этом высмотрели что-либо важное, но сама встреча и беседа перед фронтом развертывающихся для сражения армий характерны для воинского духа той эпохи: сама война и сражения представлялись своего рода потенцированным турниром.

 Задуманный план сражения провести не удалось. Французская позиция представляла промежуток в три километра между двумя лесами. Леса перед фронтом и на флангах мешали наступлению атакующей стороны, но и маскировали ее. Союзники направили через северо-западный лесной участок сильную обходную колонну, которой, однако, не пришлось действовать. По-видимому, она сбилась в лесу с дороги и могла принять участие лишь в конце сражения в качестве подкрепления для этого крыла. Таким образом, атака, направленная на этот левый фланг французов, не могла развиться против сильных укреплений, воздвигнутых ими; когда же командовавший на левом крыле союзников принц Оранский увлекся и вместо того чтобы вести затяжной бой повел энергичное наступление своими ничтожными силами, он был так отражен, что во власти французов было окончательно его опрокинуть путем контратаки. Но те самые укрепления, которые представляли столько преимуществ для обороны, мешали переходу в атаку, и храбрый маршал Буфлер, командовавший здесь, не решился на такой переход в наступление в сражении, задуманном как чисто оборонительное. Таким образом, союзникам в конце концов все же удалось понемногу оттеснить французов, так что они все-таки оставили поле сражения.

 Однако, непрерывно штурмуя французские окопы, союзники потеряли не менее 30 000 человек убитыми и ранеными, а французы, потерявшие не более 12 000 человек, отошли от поля сражения на расстояние не более одной мили и заняли там новую позицию. Они уже не могли помешать осаде и падению Монса, но ценой этой утраты они протянули войну на целый год и к концу года находились в лучшем положении, чем в начале его. Мальплаке с тактической точки зрения было несомненной победой союзников; стратегически же, как, по-моему, было верно замечено, если рассматривать всю кампанию в целом, победителями остались французы. В этом имеется внутреннее противоречие, но жизнь вообще полна противоречий, а стратегия измора - в особенности.

1710-1713 годы

 Мальплаке - последнее большое сражение в войне за Испанское наследство. Война тянулась еще четыре года; в это время осаждали и брали небольшие пограничные крепости, причем сперва перевес был на стороне союзников, затем, когда англичане и голландцы отделились от императора и заключили сепаратный мир, перевес оказался уже на стороне французов. Под конец они даже снова переправились через Рейн, осадили и взяли Фрейбург, чему Евгений не мог помешать.

1741 год138

 Фридрих, неожиданно вторгшись в Силезию, овладел ею и стоял на верхне-силезской границе, когда австрийцы под начальством Нейпперга с неслыханной дерзостью появились среди пруссаков, пройдя по ненаблюдаемой дороге; опираясь на находившиеся еще в их руках крепости Нейссе и Бриг, они преградили путь отступления главным силам под начальством самого короля.

 У Фридриха, как он впоследствии писал Леопольду фон Дессау, не оставалось иного средства, как атаковать неприятеля. Пехоты у пруссаков было вдвое (18 000 против 9 800), а артиллерии почти втрое больше (53 орудия против 19), кавалерия же их была значительно слабее (4 600 против 6 800)139.

 Вследствие такого превосходства в кавалерии исход сражения при Мольвице (10 апреля) некоторое время был сомнителен; австрийская конница смела с поля сражения прусскую, и "...старые офицеры, - как пишет Фридрих в своих воспоминаниях, - предвидели приближение момента, когда оставшийся отряд принужден будет сдаться, расстреляв имевшиеся патроны". Чтобы спасти по крайней мере короля, фельдмаршал Шверин уговорил его покинуть поле сражения, попытаться объехать по дуге австрийский фронт и пробраться к прусским войскам, которые стояли далее на север - в Силезии. Когда же король, по-видимому, сильно взволнованный, удалился, Шверину удалось снова двинуть в наступление пехоту и артиллерию, и австрийцы были вынуждены отступить перед превосходством их непрерывного перекатного огня. Хотя австрийская кавалерия и разбила прусскую, но при этом она сама пришла в слишком большое расстройство, чтобы пойти в атаку против сохранившей твердый порядок прусской пехоты.

 То обстоятельство, что правое крыло пруссаков было выдвинуто впереди левого, по-видимому, не оказало влияния на ход сражения. Несмотря на понесенное им поражение, Нейпперг освободил Верхнюю Силезию от пруссаков и продержался там в течение всего лета, опираясь на крепость Нейссе, а Фридрих, несмотря на то что превосходство его сил дошло до 60 000 человек против 25 000, не решился еще раз его атаковать; но Фридриху не удалось и путем маневрирования вытеснить противника из его укрепленной позиции; поэтому он попытался расширить политические рамки войны: он поднял против Марии Терезии французов, а как только последние прибыли, он заключил с Нейппергом тайное словесное перемирие в Клейн-Шнеллендорфе, согласно которому после 14-дневной притворной осады ему была сдана крепость Нейссе и обещала была Нижняя и Средняя Силезия140.

 В труде Генерального штаба действия Нейпперга подвергаются весьма строгой критике, а Фридриху расточаются похвалы за то, что он однажды сделал переход в четыре мили и с самого начала построил свои операции на намерении добиться решительного сражения. Нейпперга укоряют в том, что он всецело придерживался рамок старой школы. Очевидно, эта критика находится под сильным влиянием прусского патриотизма. По правде сказать, Нейпперг со своими слабыми силами сделал все в пределах человеческой возможности.

 Нельзя не удивляться, как удалось Нейппергу выйти под Мольвицем на путь отступления пруссаков. Фридриху удалось уже выскользнуть из охваченного района, когда (9 апреля у сел. Погарел) он назначил дневку; Нейпперг воспользовался этим днем, чтобы пройти до Мольвица и снова преградить дорогу пруссакам. Как на причину своей остановки, король в письме к Дессау и в своих воспоминаниях ссылается на то, что в сырую, снежную погоду он не рассчитывал на возможность использовать свою пехоту, т.е. огнестрельное оружие. По счастью, на следующий день погода была ясная и солнечная, и мы видим, что действительно огонь пехоты сыграл решающую роль. В труде Генерального штаба все эти обстоятельства, в особенности марши, изложены неправильно.

1742 год

 Если бы пруссаки при своем значительном численном превосходстве разгромили армию Нейпперга в Силезии и затем предприняли марш на Вену, к ним, вероятно, присоединились бы и французы, и Вена была бы взята. Но так как пруссаки держались сдержанно, то силы французов были слишком слабы для такой операции; тем не менее, они двинулись на Прагу и взяли ее. Тогда и Фридрих, нарушив Клейн-Шнеллендорфское соглашение, снова двинулся вперед. Казалось, близился раздел Австрии. Богемия должна была достаться Баварии, а Моравия - Саксонии. Французский маршал Брольи составил грандиозный план, согласно которому австрийская армия, стоявшая между Табором и Будвейсом, должна была подвергнуться одновременной атаке со всех сторон. Однако Фридрих уклонился от этого, произвел лишь движение в направлении Моравии, где не было неприятельских войск, и открыл тайные переговоры с Австрией, так как он вовсе не желал способствовать тому, чтобы это государство распалось и вместо него увеличилась Саксония141, а Франция зазналась бы. Этот зимний поход представляет тот стратегический интерес, что на нем мы убеждаемся, что современник Фридриха действительно был способен при наличии благоприятных обстоятельств задумать и предложить план в духе стратегии сокрушения, что именно Фридрих его по политическим соображениям отклонил.

 Сражение при Хотузице (17 мая 1742 г.) развивается при тех условиях, что австрийцы пытаются произвести внезапное нападение на маневрирующую взад и вперед прусскую армию, и в результате - отражены142.

 Тогда Мария Терезия, чтобы отвлечь Фридриха от французов, решается, сверх обещанного по Клейн-Шнеллендорфскому соглашению, уступить ему и Верхнюю Силезию.

1744 год

 После того как Пруссия снова отделилась от коалиции, а англичане пришли на помощь австрийцам, французы были прогнаны за Рейн, и казалось, что им придется даже вновь отказаться от Эльзаса. Тогда прусский король в третий раз взялся за оружие, захватил Прагу и проник даже в Южную Богемию. Австрийцы должны были уйти из Эльзаса, но они не атаковали пруссаков непосредственно, а появились на севере от них и перерезали их коммуникационную линию. Со своей стороны, Фридрих не был в состоянии разрубить узел сражением. Правда, у него было почти 20 000 человек кавалерии, но пройти по стране мелкими партиями и разведать местоположение неприятеля эта кавалерия не была способна. Фридрих долгое время оставался без всяких сведений, и когда, наконец, перед ним оказался неприятель, его позиция показалась ему чересчур выгодной, чтобы ее атаковать. Он вернулся в Силезию, потеряв свой провиантский обоз, очистил, бросив тяжелые орудия, также и Прагу; при отступлении его армия едва не развалилась. Солдаты дезертировали толпами. Без единого сражения, почти даже без более или менее серьезного боя, Траун одержал блестящую победу. И Фридрих взял за правило - никогда не вторгаться так глубоко в неприятельскую страну.