Поднимаясь по лестнице, он слышал, как Кендал и Куэй о чем-то жарко спорят. Куэй говорил, сильно понизив голос, слов было не разобрать, в то время, как дребезжащий, гнусавый голос Кендала, легко узнаваемый из тысячи других голосов, звучал резко и пронзительно. Он словно одержимый, твердил одно и тоже:
— Или он получит то, за чем пришел, или я пропал! Или он получит то, что хочет, или я пропал!
Фэнтом с замиранием сердца прислушивался к долетающим до него фразам. Ему не составило никакого труда догадаться, что Кендал ведет речь о горбуне, и сама по себе сама мысль о том, что этот маленький уродец мог вызвать вот такой панический страх у великого и ужасного Кендала, казалась столь абсурдной, что он не мог поверить собственным ушам. Куэй, похоже, был тоже крайне взволнован.
Но Фэнтом не стал долго задерживаться на лестнице. Подслушивание под дверями было в его понимание недостойным занятием; и к тому же его мучила совесть, за то, что он своевременно не поставил Куэя и Кендала в известность о том, что калека объявился в долине.
У себя в комнате он застал Чипа Лэндера, который уже собирался лечь спать.
Молодой человек весь прямо-таки светился от счастья, любуясь новенькими, только что купленными шпорами.
— Ты только взгляни на них, старина, — сказал он. — Блеск этих шпор будет притягивать ко мне все девичьи взгляды. Они будут ходить за мной гужом. Девицы же — они ведь как овцы. Для них куда важнее то, что они видят, чем то, что им говорят. Они любопытны, как котята. Стоит лишь помахать у них перед носиком бантиком на веревочке, как они тут же постараются вцепиться в него своими коготками. И уж коль скоро их внимание привлечет блеск этих шпор, то они начнут бросаться к моим ногам, чтобы только разглядеть их получше.
— А ты лучше повесь колокольчик себе на шею, и тогда на тебя тоже все будут смотреть, — предложил Фэнтом.
— Джим, я решил положить конец своему одиночеству, — продолжал Чип Лэндер. — Вот принаряжусь получше, пройдусь по городу и обязательно найду себе жену. Знаешь, Джим, всего лишь одного взгляда на твою невесту оказалось достаточно, чтобы я превратился в ярого сторонника семейной жизни и законного брака. Стоило мне лишь увидеть её, как я тут же начал мечтать о целой ораве шаловливых ребятишек, носящихся по двору, и о рождественском вечере в кругу семьи, и об утренних газетах, и о штопальных иглах, и о грядках возле дома, и о ручных телятах и медвежатах, и о вечеринках с танцами, попасть на которые можно лишь отмахав миль сорок верхом, и о походах в церковь по воскресеньям. Я начал думать об этом с той же самой минуты, как она впервые попалась мне на глаза, потому что сразу видно, именно такой и должна быть настоящая жена.
— Да ладно тебе, — отмахнулся Джим Фэнтом. — Оставь её в покое. Стоит тебе лишь объявиться в городе, как все девки будут сами гроздьями вешаться тебе на шею.
— А ты не боишься оставлять её одну в такой глуши?
— Она укротит любого льва, Чип. К тому же, она довольно недурно палит из пистолета, и даже согласилась по выходным и праздникам давать мне уроки стрельбы.
— Ну и здоров ты врать, — заметил Лэндер. — И получается это у тебя на редкость легко и непринужденно. А чего это старикан с Кендалом внизу расшумелись? Чего они там между собой не поделили?
— Понятия не имею.
— Попомни мое слово, когда-нибудь этот змей сожрет сторожевого пса со всеми потрохами, — авторитетно заявил Лэндер. — Сам увидишь. Ни для кого это здесь уже не секрет. Видно уж, чему быть, того не миновать, ждать осталось недолго, и тогда Долина Счастья превратится в кромешным адом.
Но тут в дверь тихонько постучали, и она слегка приоткрылась.
— Фэнтом? Ты у себя? — раздался голос Куэя.
Он говорил очень тихо, но сердце юноши вдруг зашлось от тревожного предчувствия. Его час пробил!
— Да, — ответил он и вышел в коридор.
Секунду или две Куэй просто глядел на него, а затем протянул ему открытую ладонь, на которой поблескивал маленький ключик из латуни.
— Где-то в комнате у Кендала, — проговорил он, — должен находиться ключ, который очень похож на этот. Кстати, если хочешь, то можешь этот ключ взять с собой, как образец. Зубья бородки, разумеется, не совпадают. Но все-таки возьми его с собой и попытайся найти пару. Я в свое время пытался сделать это, наверное, тысячу раз, но у меня так ничего и не вышло.
Он замолчал, добродушно улыбнувшись, а затем добавил:
— Если сумеешь раздобыть второй ключ, то я спасен, и долина тоже будет спасена. Если же нет, то мне конец и долине тоже. Но независимо от того, сумеешь ты что-либо найти или нет, через десять минут бросай все и спускайся вниз, в гостиную. Примерно столько времени будет в твоем распоряжении. Затем же Кендал, скорее всего, отправится к себе. Ты же не хочешь, чтобы он застукал тебя там!
Непринужденность, с которой все это говорилось, придавала словам старика особую значимость. Куэй говорил несколько торопливо и самым заурядным, будничным голосом, как будто это была самая заурядная болтовня о погоде.
Лишь к концу разговора стало заметно, как топорщится его борода, словно мускулы на лице у старика разом напряглись.
Не говоря ни слова, Фэнтом взял у него ключ и кивнул. Куэй развернулся и зашагал по коридору, что-то тихонько напевая себе под нос, а Фэнтом удалился в противоположном направлении.
На душе у него было тяжело, а в сердце поселился вечный холод. Еще никогда в жизни ему не было так страшно, как сейчас, и не было на всем белом свете человека, которого он боялся бы так же сильно, как великого и ужасного Луиса Кендала, но вместе с тем он ясно осознавал, что любое промедление с выполнением возложенной на него миссии может обойтись ему слишком дорого, и тогда вся дальнейшая жизнь просто-напросто потеряет для его смысл. Нужно было во что бы то ни стало заставить себя идти вперед, или же сдаться, расписываясь тем самым в собственной трусости и бессилии!
Он шел дальше — с упорством человека, путешествующего в пургу навстречу ветру, то и дело поскальзываясь и увязая в глубоком снегу.
Фэнтом остановился лишь однажды, чтобы завязать платком подметки каждого из сапог. Это заметно приглушало шаги, и к тому же можно было не опасаться, что на сапогах совсем некстати будут звякать шпоры.
Отправившись дальше, он был весьма удивлен той легкостью, с которой ему удавалось бесшумно передвигаться.
Таким манером он добрался до комнаты Кендала, находившейся в южном конце коридора. Дверь была заперта! Вздохнув с облегчением, он уже было развернулся, чтобы отправиться обратно, но сделав всего несколько шагов, снова остановился и решительно стиснул зубы.