чувствую только голодный желудок – опять не успела позавтракать. Он жалобно урчит на свою непутевую хозяйку, бедняга.
Я не могу оказаться настолько бездарной. Я ведь всегда хорошо училась. Учеба была моей отдушиной, помощницей, утешителем. Я была честолюбива. Мне нравилось, что у меня получается, что может быть я и слаба телом, но мой ум при мне. А теперь?.. Теперь я на месте тех, кто мямлил, прятал глаза и не мог связать на семинаре и двух слов?
Выдох. Бесполезно. Я ничего не чувствую. Ни искорки.
— Вы решили поделать упражнения? Разминку? Ничего, скоро у вас начнутся пары Физической нагрузки, а мой урок не для этого, адептка! – Выводит из себя язвительный голос Штарна. – Это все ваши потуги?
Кто-то смеется. У меня горит лицо. Только что Маруна без всяких проблем проделала это упражнение, выпустив хоть маленькую и прерывистую, но уверенную струю силы. Поток. А я хуже местных? Настолько необучаема?
Злые мысли колют разум, жалят, горит лицо, а в глазах стоят непролитые слезы, которые я точно никому не дам увидеть. Я сжимаю зубы.
— «Ужас» вам, адептка. Вы плохо готовитесь к занятиям. Боюсь, что на очередном совещании придется поставить вопрос о перепроверке способностей и реальности нахождения некоторых адептов в нашей Академии, — Штарн кривит губы, — извольте явиться на дополнительное занятие сегодня, в восемь вечера. Сюда же. Я потрачу на вас часть личного драгоценного времени.
Это… неожиданно. И в подобном приглашении кроется какой-то подвох. Замечаю, каким торжеством сияют глаза Киллины Айшэл. Она записала меня в личные враги и не устает тыкать «палочкой» по этому поводу. Я догадываюсь, что дело ещё и в Моэри, который предпочитает проводить время со мной и Марой. Иногда к нам прибивается Стеф.
Кусаю губы.
— Я приду, профессор. А Храм меня принял. И его волю вряд ли получится оспорить, ведь я только начинаю учиться, — поддаюсь порыву.
Снежная королева из меня пока выходит плохо, хотя я и чувствую, что понемногу меняюсь.
— Вон из кабинета. Для вас занятие окончено, — кидают на меня яростный взгляд.
Лограта сегодня нет. Штарн может творить все, что душе угодно.
Слезы не пролились. По крайней мере, до тех пор, пока я, наспех покидав вещи в сумку, не вышла из аудитории.
— Мряуф? Мыр-мррряу? – Протяжно спросили, как только я замерла посередь коридора.
— Да, малыш, я о тебе помню, — вздохнула.
Карман зашевелился, и оттуда вылезла смешная ушастая голова. Котенок растопырил толстые лапки и пополз, цепляясь коготками, вверх по моей руке. Дымчатая шерстка переливалась, вокруг кружили снежинки.
— Вот так вот. Я недостаточно хорошо умею контролировать магию, чтобы здесь учиться. Видимо, всей снежности на смазливую физиономию хватило. Да лучше бы какой была, такой бы и осталась, но с нормальной послушной магией! – Бросила в сердцах.
Ведь есть она, сила, есть! Но повиноваться мне не желает!
Глава 14.2.
В этот миг мой Обормот легко взмыл в воздух и закружился вокруг. Ткнулся носом в плечо, а потом развернулся — и поплыл по коридору. Вокруг было тихо, пустынно, занятия в разгаре. Что происходит?
— Ты мне хочешь что-то показать? — Легкий азарт шевельнулся в душе.
И ещё кое-что. Четкое ощущение, что мне нужно туда пойти. Жизненно необходимо. Если я хочу остаться в этом мире, найти себя, принять себя не только на словах. Я шла. И шла. И шла вперед. Взбиралась по лестницам и снова спускалась вниз, пару раз пряталась от мимо проходящих, кажется, прошла мимо библиотеки и свернула куда-то направо, в старую часть замка.
Я слышала, что раньше Академия Пределов была чьим-то родовым замком, который после отдали под Академию.
Была мысль позвать Игги – мало ли, что там малыш чудит – но на это не было времени.
Идем. Идем. Идем, — каждый раз подгонял меня тихий шепот.
До тех пор, пока мы не достигли двери.
Обычной двери с резной ручкой. Она пряталась в какой-то кладовке, и сейчас, при моем прикосновении, мягко замерцала синим светом. Почему-то запоздало мелькнула мысль, что я слишком мало знаю о магии. Слишком самоуверенно я бросилась за зимним духом. Даже вопросом не задалась, зачем он меня сюда привел?
Я хотела дернуться, отшатнуться, но в этот момент словно кто-то невидимый перехватил надо мной контроль. Мои пальцы уверенно легли на дверь. Коготок на моем собственном пальце расцарапал запястье и кровью вывел незнакомую руну.
Удар сердца. Второй. Третий.
Возмущенный крик на грани сознания.
И дверь распахнулась холодным зимним светом, отсветом ушедших дней, последним прощанием. Пахнуло леденящим холодом – и меня затянуло вперед, словно проталкивая сквозь плотную невидимую преграду.
«Ты хотела силы, снежное дитя. Я дам тебе её. И даже больше, чем тебе бы хотелось. Я исправлю огрехи ритуала – мне не нужны подпорки в виде силы крови. Ты хочешь быть достойной принца Крови? Мир уже начертал свой знак на вас».
Холодный голос пронзил иглой насквозь, вымораживая все чувства, как будто я ухнула в глубокую бездну океана на самое дно.
Мне не нужен приказ мира! Мне нужна настоящая, а не навязанная любовь!
«Смешная. Она бывает только настоящей. Я не знаю ваших чувств. Но я вижу истину. И помогу тебе… Решаешь ты», — меня окатило брызгами из льдинок.
Почему-то босые, мои ноги коснулись пола.
Рядом урчал и мяукал довольный жизнью Обормот. Слова того, кто говорил со мной, отпечатывались плитами в голове. Сердце не ускорило бег – почти замерзло. И у меня было лишь несколько минут, чтобы решить. Чем я буду платить за такую услугу. И что мне хочет предложить Спящий эмиссар Стужа.
Я прикрыла глаза. Вдох. Выдох, дорогая. Вдох. Выдох. Дыхательная гимнастика, между прочим, полезна для здоровья. Зря господин Штарн был против. Очень пользительная вещь. По телу пробежала дрожь.
Холодно. Так холодно, что дыхание смерзается. Я медленно моргнула, ощущая, как застывает иней на ресницах.
Это была огромная снежная зала. Бесконечная… Вперед, вперед, вперед, далеко вперед простиралась она куда только глаза глядят. Мерцание и блеск меня ошеломили – я далеко не сразу поняла, что мерцает не снег. Камни мерцают. Тысячи тысяч камней.
— Это сила, — раздался все тот же вымораживающий голос, — застывшая во времени сила снегов. Моя сила. Бери любой камень и поглоти его. Тебе понравится, — эмоций в голосе Стужи было не больше, чем у того самого камня.
— Проглотить? –