раз снимал фильтрующую маску. Фолкейн споткнулся на ровном месте.
— Что?! — вскрикнул он.
Она была ненамного старше его. Форменная одежда облегала фигуру, которая произвела бы на Фолкейна впечатление, даже если бы ему не пришлось до этого несколько месяцев хранить целомудрие. Иссиня-черные волосы мягко падали на плечи, обрамляя огромные карие глаза, изящный носик и самый очаровательный ротик, какой он когда-либо…
— Но… — промямлил он.
В ее устах такой же, как и у Бланка, акцент звучал подобно музыке.
— Мастер Фолкейн? Я командор Хорн.
— У та Хорн?
— Да, все верно. Ютта Хорн с Ньюхейма. Вы удивлены?
Фолкейн кивнул с ошеломленным видом.
— Видите ли, население Ньюхейма невелико, и все, кто хоть на что-то годен, участвуют в общем деле. Кроме того, именно мой отец вновь открыл утерянную планету и затеял всю эту кампанию. Краоки, при их особом отношении к предкам, чтут меня за это; к тому же они привыкли видеть в женщинах лидеров. Так что от меня двойная польза: можно быть уверенным, что мои приказы будут исполнены в точности. Впрочем, вы должны были уже сталкиваться с женщинами в космосе.
— Э-э, дело в том, что…
«Теперь понятно. Когда Бельягор диктовал свое письмо мне, он использовал компьютер, запрограммированный на грамматику англика. Вполне понятно, если учесть, как мало людей знает немецкий. Бельягор, говоря о командоре, использовал местоимение мужского рода. Либо он никогда не встречался с ней лично, либо просто относится к людям с таким презрением, что не снисходит до половых различий. Что ж, он много теряет».
Фолкейн взял себя в руки, расплылся в самой широкой улыбке, на какую был способен, и отвесил низкий поклон.
— Хотел бы я всеща так удивляться, — промурлыкал он. — Прошу вас, командор. Садитесь. Что вы будете пить?
Она посмотрела на него с сомнением:
— Я не уверена, что мне стоит пить.
— Что вы, что вы. Обед без аперитива все равно что… хм… день без солнца. — Он чуть было не сказал: постель без девчонки, но вовремя остановился.
— Ах, я плохо знаю подобные тонкости.
— В таком случае у вас все впереди.
Фолкейн приказал ближайшему роботу-слуге принести традиционные напитки. Сам он считал, что мартини на несколько световых лет опережает любой другой вид алкоголя, но, учитывая необразованность дамы в этом вопросе, лучше предложить ей что-нибудь сладкое.
Девушка, чопорно выпрямившись, села в кресло. Фолкейн заметил, что ее наручный коммуникатор включен: наверняка он настроен на волну рации охраны у входа. Если только они услышат что-нибудь подозрительное, они ворвутся внутрь. Однако вряд ли они смогут уловить нюансы того разговора, который Фолкейн лихорадочно обдумывал.
Он тоже сел. От предложенной сигареты девушка отказалась.
— Должно быть, вам не представлялась возможность быть испорченной цивилизацией, — рассмеялся Фолкейн.
— Нет, — невозмутимо согласилась она. — Я родилась и выросла на Ньюхейме. Мои единственные путешествия за пределы системы до сих пор ограничивались полетами к неисследованным звездам; они носили учебный характер.
— Что такое Ньюхейм?
— Наша планета. Часть системы Анторана.
— Э? Вы хотите сказать, что Анторан — звезда?
Ютта Хорн прикусила губу.
— Я не знала, что у вас сложилось другое мнение.
Несмотря на ее близость, а может, наоборот, именно из-за вызванного ею возбуждения ум Фолкейна лихорадочно заработал.
— Ага, — усмехнулся он. — Это кое-что мне говорит. До этого мы считали само собой разумеющимся, что антораниты происходят с единственной планеты системы, а их союзники из числа людей — просто искатели приключений. Жители Земли не называют себя солярианами. Зато земляне и марсиане совместно уже могут сказать о себе так. Таким образом, вокруг Анторана вращается более чем одна населенная планета. Ваш Ньюхейм; и сколько еще планет, населенных краоками?
— Неважно, — отрезала Ютта.
Фолкейн всплеснул руками:
— Простите, если я смутил вас. Вот наши коктейли. Давайте выпьем за лучшее взаимопонимание между нами.
Девушка отхлебнула из своего бокала сначала нерешительно, потом — с явным удовольствием.
— Вы настроены дружелюбнее, чем я ожидала, — заметила она.
— Как я могу быть настроен иначе по отношению к вам, моя леди?
Девушка покраснела, ее ресницы взволнованно затрепетали, хотя она, безусловно, не кокетничала.
Фолкейн переменил тему: никогда не смущай свою мишень.
— Мы обсуждаем различия между нами, как и подобает цивилизованным людям, пытаясь найти компромисс. Не так ли?
— Каковы ваши полномочия для подписания соглашений? — Может, она и не имела дела с цивилизацией, но механизмы ее работы девушку научили понимать.
— Никаких. Но мои впечатления — впечатления очевидца, побывавшего на месте событий, могут иметь определенный вес.
— Вы выглядите слишком молодо для столь важной миссии, — пробормотала она.
— Ну, знаете, я уже немного повидал жизнь, — скромно сказал Фолкейн, — имел возможность попробовать и то, и это. Давайте поговорим о вас..
Она восприняла местоимение «вы» как форму множественного числа и принялась излагать явно заранее заготовленный текст.
Действительно, вокруг Анторана вращалось несколько планет, некогда колонизованных краоками с Дзуа. Поселенцы поневоле отказались от межзвездных полетов, но тысячелетиями поддерживали межпланетную торговлю, сохраняя технологию на более высоком уровне, чем ванессианский.
Однажды, сорок с лишним лет назад, крейсер Лиги преследовал корабль Роберта Хорна с Новой Германии. Пытаясь сбить преследователей со следа, капитан применил старый, хорошо известный космолетчикам маневр: попытался спрятаться за ближайшей звездой. Корабль прошел так близко от Анторана, что Хорн услышал радиосигналы. Позже он вернулся для дополнительных исследований и обнаружил планеты.
— Да, он был вне закона, — с вызовом сказала девушка, — он возглавил Восстание Землевладельцев и действовал так успешно, что его противники не рискнули даровать ему амнистию.
Фолкейн краем уха слышал об этих событиях. Какой-то заговор среди аристократических семейств на Новой Германии — потомков первых поселенцев, ради сохранения власти, которую они теряли согласно новой конституции. Да и Лига оказалась вовлеченной: республиканское правительство предложило лучшие торговые концессии, нежели в свое время — Землевладельцы. Неудивительно, что девушка изо всех сил поливает Лигу грязью.
Он улыбнулся и вновь наполнил ее бокал.
— Мне близки ваши переживания. Знаете, я ведь с Гермеса. Аристократическое правление всегда представлялось мне наилучшей системой.
Ее глаза удивленно расширились.
— Так вы адель — благороднорожденный?
— Младший сын, — снова скромно потупился Фолкейн. Он не стал уточнять, что был послан учиться на Землю как человек, сбившийся с пути, достойного аристократа. — Продолжайте, ваш рассказ так увлекателен.
— В состав системы Анторана входила планета, которую краоки изменили на свой лад, но которая, по сути, оказалась слишком удаленной, слишком темной и холодной, чтобы стоило тратить