Мы попрощались, вышли из кабинета, пересекли операционный зал и зашли в кабинет менеджера. Менеджером оказался невысокий лысеющий толстячок, с табличкой без звания, только с именем «О. Berkovitz», который без лишних разговоров забрал у нас обе бумажки, расписался на них, приложил уже свою маленькую печать, розовую бумажку через маленькое окошко в другой двери передал операционистке, а зелененькую сказал отдать ей же собственноручно. Мы попрощались уже с менеджером, подошли к окошку с операционисткой «L. Kowalski», отдали ей зеленую бумажку, а Немцов приложил к бумажке еще и какую‑то карточку, похожую на идентификационную, но без фотографии, а с каким‑то логотипом.
— Это что? — спросил я.
— Деньги в Русский промышленный перечисляются, это — счет, — объяснил Немцов, после чего сказал: — Давай свою карту сразу, тебе твои шесть тысяч перечислят. И потом с трофеев пару тысяч ты получишь наверняка — туда же переведем.
Возражать я не стал, а сразу же отдал ему карту своего Ай‑Ди. Операционистка возилась минуты три, затем поблагодарила нас за что‑то и отдала нам карточку, зеленую бумажку с красным штампом «Paid» и своей подписью и распечатанную платежку. А затем протянула мне распечатку чека о зачислении шести тысяч экю на мой счет. Неплохо!
Мы тоже ее поблагодарили, но вовсе не за что‑то, а исключительно за проворно выданные деньги, после чего вышли из банка. Все прошло достаточно быстро и в основной своей части без лишних слов.
— Теперь куда? К шерифу? — спросил я своего спутника.
— Давай сначала к Сэму, — ответил Немцов. — Пусть едет забирать железяки, тоже, дай бог, к завтрашнему утру он все оценит.
До магазина «Sam's Gun Store» оказалось рукой подать. В торговом зале смотрел маленький телевизор парнишка лет пятнадцати, как сказал Немцов — «Сын Сэма». [34] Мы поприветствовали парня со столь жутким прозвищем, спросили, где отец. Сын позвал отца из склада в подвале. Сэм оказался крепким сорокалетним мужиком, с короткой бородой и собранными в хвост длинными волосами. Он радостно поздоровался с Немцовым, познакомился со мной, причем Немцов отрекомендовал меня «нашим коллегой», как хочешь, так и понимай, достал из холодильника три бутылки пива, свернул с них громкими «чпоками» пробки, две отдал нам, а третью оставил себе.
Судя по всему, в городе уже разошелся слух о перестрелке на дороге, потому что Сэм сразу поинтересовался потерями, расспросил о подробностях, затем выразил уверенность, что мы пришли неспроста. Немцов подтвердил, что так оно и есть, после чего они договорились о том, что Сэм на своем грузовике подъедет к стоянке конвоя, заберет приготовленное для него оружие, сегодня с ним разберется, а завтра выдаст свой окончательный вердикт.
Попрощавшись, мы покинули оружейника и опять оказались на улице. Я спросил Немцова, не было бы проще продавать это оружие на своей территории — пригодилось бы в случае чего не армии, так гражданским, тем более что в Демидовске производятся все основные виды боеприпасов.
— У нас гражданских лиц в чистом виде нет, — ответил он. — Почти все военнообязанные на случай войны. Поэтому весь нестандарт продаем на других территориях, а на эти деньги закупаем российское оружие, чтобы в случае чего все были вооружены по единому образцу. В общем, даже то, что в магазинах продается, все равно под стандарт подогнано. С пистолетами самодеятельность есть, конечно, с гладкостволом — само собой, но автоматическое оружие все покупают русское.
— А если иностранное кому‑то нравится? — немного удивился я.
— Ну и пусть покупает, если на другой территории, запретить никто не может. Но дойдет до большой драки — сам себя будет боеприпасами снабжать. Мы натовские патроны даже на складе не держим. А вообще на нашей территории хорошо продаются АКМ, которые со складов НЗ поступают. Основным калибром мы «семь шестьдесят два» взяли — все же джунгли под боком. Желающие, правда, пользуются «пять сорок пять», патроны такие тоже на складе есть, но он все же меньше распространен.
— Кстати, а денег‑то у них обоих хватит, у этих Сэма с Джо, сразу рассчитаться за все? — поинтересовался я. — Это все ведь как с неба свалилось.
— А их городское отделение Северного торгового банка в таких случаях кредитует моментально, — ответил Немцов. — Тоже, понимаешь, статья дохода городу. Поэтому все трофеи к ним волокут — пусть чуть дешевле, чем в других местах, зато мгновенно и почти любая сумма.
— Теперь куда?
— А теперь к шерифу, — показал он рукой в дальний конец улицы. — Посмотрим — может, чего и сами узнаем, кто там на нас засады устраивает и при чем тут чеченцы?
До офиса шерифа было минут пять ходу. В конце главной улицы мы увидели одноэтажное здание с надписью «Sheriff office», перед которым в ряд стояли три «хамви» со звездами на дверях и надписью «Alamo County. Sheriff».
Внутри офис выглядел классически: скамейки у стены, стойка с несколькими радиостанциями и телефонами, за которой сидел рослый парень в рубашке хаки с короткими рукавами и звездой «Deputy» на груди. За ним было несколько рабочих столов, и в дальнем конце зала — дверь в кабинет самого шерифа.
Помощник, поприветствовав нас, сказал, что шерифа сейчас нет, но если мы по поводу перестрелки на дороге, то, возможно, он может нам помочь. Представившись нам как Зак Куол, он позвал коллегу, невысокого крепыша с усами щеткой и высокими залысинами на лбу, который сменил его на дежурстве, а сам провел нас к одному из рабочих столов. Немцов достал из сумки свой ноутбук, включил его и несколько минут показывал помощнику шерифа съемку с места побоища. Тот смотрел внимательно, время от времени просил остановить кадр, просматривал какие‑то фотографии на своем мониторе, снова смотрел немцовское видео.
Заседали таким манером они минут сорок, не меньше. Отматывали назад, сравнивали кого‑то из убитых с фотографиями помощника снова и снова. В конце концов, одна личность была частично опознана. Частично — не в смысле, что личность в кадре была частями, а в смысле того, что кто это и как его зовут, было неизвестно. Один из убитых присутствовал на групповом снимке, который попал в офис шерифа из личных вещей бандита, захваченного при попытке нападения на конвой‑приманку. На снимке были изображены несколько человек в полувоенной форме, стоявшие на фоне горящего грузовика, улыбаясь в объектив и положив руки на плечи друг другу.
Со слов пленного, все присутствовавшие на фотографии люди принадлежали к числу так называемого «Фронта Справедливости имени Эмилиано Сапаты», или сапатистов, официально — к революционному движению, набравшему некоторую силу на сопредельных с территорией Техаса землях Латинского Союза. Они причисляли себя к левым, но фактически представляли собой несколько объединившихся банд под командованием некоего El Comandante Jefe [35] товарища Луиса, фамилия неизвестна.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});