В общем, основное — Ерофеичу не слова, Зильбермана в упор не замечаете, но незаметно помогаете во всех начинаниях. А если чего попросит — считайте приказ.
Ну и дополнительное. Тимакова этого вашего оставьте в покое, исключительно ради здоровой атмосферы в коллективе. Крючок у вас сомнительный, да и все равно мутный он какой-то, не все ведь докладывает, мы уж знаем. Такие нам не нужны. И дельце его вместе с пленочками-фоточками в уничтожитель, не стоит веселить тех, кто, надеюсь нескоро, дела у вас примет.
И вообще, Николай Иванович, забудьте и о моем визите, работайте в целом, как и работали, на благо Родины. Засим позвольте откланяться.
Полковник поднялся, бросил в урну опустевший стаканчик, сел в машину, и она неспешно покатила по улице.
Булаткин, не дыша, глядел вслед удаляющейся Волге. На душе было еще тяжелее чем тогда, когда он познакомился с этим Зильберманом, или как там его на самом деле. Булаткин машинально прочитал номерной знак Волги. Такой знакомый номер. Черт, да это же номер его собственных новеньких Жигулей! В душе похолодело еще больше. Он отшвырнул стаканчик и двинулся к телефону-автомату. Надо позвонить жене, пусть выглянет в окно, стоит ли машина и есть ли на ней номера. Булаткин снял трубку, прижал плечом к уху, бросил в щель двушку и уже вставил палец в диск номеронабирателя, как длинный гудок оборвался и в ухо заговорил слащавый голос полковника
— Спокойнее, спокойнее товарищ Авер-бах или как Вас там. Вы слишком суетитесь. Возьмите жену, детей, сходите в кинотеатр, посмотрите какой-нибудь советский фильм, поверьте, очень нервы успокаивает. Вечером даже можете послушать вражеские голоса, но, я крайне надеюсь, в самый последний раз. Надо, так сказать, развивать отечественную эстраду. Если ее не слушать, как же она будет развиваться? Впрочем, я даже настаиваю, обязательно послушайте в последний раз БиБиСи. В самый последний раз. Внимательно послушайте, музычку к примеру, передачу этого новенького, как его там, черт, еще не привык к фамилии. До свидания, Николай Иванович.
В трубке опять раздался длинный непрерывный гудок. Булаткин слушал его и слушал, рассеянно оглядывая улицу. Никто не смотрел в его сторону, нигде не блестела в вечерних солнечных лучах оптика. Повесил трубку и, не взяв звякнувшую в окошке возврата двушку, побрел в сторону газетного щита, изучать киноафишу. Уже, вернувшись из кино, лежа в постели, он включил радиоприемник и быстро нашарил нужную волну. Станция сегодня звучала непривычно чисто. Раздался голос диктора.
— Здравствуйте, с вами Сева Новгородцев, город Лондон, БибиСи. Прежде чем мы приступим к обзору музыкальных новостей, позвольте передать личный привет моему давнему другу, оставшемуся в СССР, Ивану Николаевичу Б…, впрочем, фамилию его называть не будем, она и так широко известна в узких кругах. Передаем для него песню в исполнении известного советского певца и актера Владимира Высоцкого.
Раздался гитарный перебор, Высоцкий запел
Цыганка с картамиДорога дальняяДорога дальняяКазенный домБыть может стараяТюрьма лубянскаяМеня парнишечкуПо новой ждет.
Лубянка, все ночи полные огняЛубянка, зачем сгубила ты меня…
— Ну ничего не боятся- с гордостью подумал Булаткин про свою родную контору. И Высоцкого попросили спеть по-другому, и запись в Лондон передали, когда только успели, и этот, Новгородцев, оказывается, тоже наш.
Булаткин хотел выключить радиоприемник, но вспомнив про приказ, дослушал передачу до конца. Новинки зарубежной эстрады на этот раз показались ему совершенно пресными. Он выключил приемник, крутанул на всякий случай ручку настройки, навсегда сбивая запрещенную волну и заснул спокойным сном человека, целиком уверенного в завтрашнем дне, хоть и не знающим своего будущего даже всего на день вперед. Ни теперешнего будущего, ни тем более прошлого будущего, в котором Булаткин в 91-м эмигрировал в Израиль и опубликовал там скандальные мемуары, из которых грэйв, собирая компромат, узнал так тщательно оберегаемые нынешним Булаткиным тайны.
26
На следующее утро, как только Булаткин вошел в кабинет, он выбрал лишние материалы из папки Тимакова и тщательно покрошил их в уничтожителе. Как только после этого он сел за стол, тут же раздался звонок телефона. Длинные звонки, межгород. Сняв трубку, Булаткин снова услышал голос вчерашнего полковника. Тот радостно похвалил Булаткина за исполнительность и велел записать прямой московский номер своего нового куратора, Конрад Карловича Ермаченкова. Велел перезвонить тому ровно в 10 утра, после чего попрощался. Булаткин взглянул на номер, пролистал записную книжку. Точно Лубянка, код московский, ведомственная АТС, сам номер от того, который уже был в записной книжке, только последней цифрой отличается. Булаткин решил до звонка никуда не выходить, на память он никогда не жаловался, но чего только на свете не бывает. Ровно в десять Булаткин отпустил диск с набранной последней цифрой номера.
У собеседника оказался легкий кавказский акцент. Тот политесов не разводил, четко поставил задачу — до вечера обеспечить расчистку территории от нужных предприятию объектов. План отчуждаемой под строительство территории будет доставлен курьером в ближайшее время, будет звонок с проходной, придется спуститься лично. Будет снесено несколько секций забора, но за охрану пролома можно не беспокоиться, периметр территории стройки будет взят под охрану военными, мышь не проскочит. Главное — чтобы работники под забором не толклись без дела, пытаясь вступить в разговоры. Это же касается и руководства завода, оно все увидит, когда здание будет построено. Технологии строительства скоростные и пока секретные, ни одного килограмма экспериментальных материалов выпросить все равно не удастся, все учитывается до грамма. Здание будет возведено за неделю-другую, по спецпроекту, после этого будут переданы инструкции, куда именно обращаться за уже заказанным оборудованием. Пропускной режим будет трехуровневым, кроме обычной заводской проходной понадобится пост на входе в новое здание и пост на входе в чистую зону, на каждом посту одновременно дежурят два человека, круглосуточно, смены по 8 часов, так что задача Булаткина — подобрать дополнительный персонал на эти два поста и, весьма желательно, чтобы человеческий материал был самого лучшего качества. Ермаченков попрощался и буквально через пять минут раздался звонок с проходной. Спортивного вида парень с дипломатом внимательно проверил документы Булаткина, открыл сложным ключом свой дипломат и достал оттуда конверт с бланком. На бланке в углу была цветная фотография Булаткина. Парень внимательно сличил личность Булаткина с фотографией и подал тому бланк и ручку для росписи. Булаткин расписался, и попутно взглянул на фотографию. Под фотографией были указан рост и вес. Он не помнил, чтобы недавно где-то так фотографировался, тем более в цвете, а фотография явно была недавней, после последнего посещения парикмахерской, когда Булаткин попросил постричь его чуть короче, чем обычно. Передав конверт, курьер упомянул, что документы несекретные, попрощался и удалился.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});