Транспортер тут же унесся ввысь бешеным скачком, освободив место вновь прибывшему и Лонни с наслаждением окунулась в праздничный хаос.
Толпа в приемнике была неслабой, люди буквально толкались локтями, что выглядело бы крайне странно для любой светской тусовки, с участием той же аудитории. Но только не здесь. Родес высвобождал не только адреналиновую страсть, животные инстинкты или тягу к запретным в моральном обществе наслаждениям. Сам факт беззакония происходящего менял людей, с радостью отметавших всяческие ограничения. И лишь страх потерять допуск на единственно свободную территорию в целом свете — удерживал разгоряченный люд в зыбких рамках, за которыми, пожалуй, начался бы беспредел.
Лоан с наслаждением потолкалась бы в толпе еще немного, чтобы на равных с остальными протиснуться сквозь шлюз в Приемный Зал, красивый зев Трека Марибу, который неизменно встречал гостей парадным великолепием. Но до начала планового квалификационного заезда оставалось не более десяти минут, а гоняться в общем зачете без тренировки после столь длительного перерыва — было бы слишком самонадеянно даже для нее.
Лонни скользнула к вип-входу. Взгляд в сканер сетчатки, пропуск — изящная селектониевая паутина, перекрывавшая спец-проход, проредилась на глазах и оставила пространство, достаточное, чтобы протиснуться в узкий коридор, подсвеченный лишь голубоватыми гранями ребер жесткости.
Важнейшая составляющая успеха в гонке — пневмобайк, примитивная, по сути конструкция. Но сколь многогранная… Лоан хихикнула. Конструктивно реактивная табуретка — это сигарообразное аэродинамическое тело, переменного сечения с коротким обтекателем над кургузой седлушкой, поверх которой, обхватив байк ногами, и восседает гонщик. Сигара имеет такое сечение, что встречный аморфированный поток ионизированной водной пены, прошедшей сквозь решетку криотского хрусталя — создает тягу в противоположном течению направлении. Вы устремляете нос пневмы в лоб струе и мощно ускоряетесь навстречу ветру. Рысканием наконечника носового конуса в разные стороны — можно создать параболическое экспонентное усилие на продольную ось гоночного болида. Вас киданет по сложной траектории влево, вправо, вверх или вниз, закручивая, пока вы вновь не выровняете шпиль против потока и не продолжите прямолинейное движение. Так, собственно, и выполняется маневрирование. Навык нужно долго тренировать — но, в итоге, вы будете вознаграждены кайфом от умения ускоряться за две секунды на сотню километров в час, причем от любого значения скорости перед тем. Хоть от нуля до ста, хоть от двухсот до трехсот — две секунды адреналинового взрыва после возвращения из параболического спирального виража. Далее — либо строго прямолинейное движение с достигнутой скоростью, либо новый обходной маневр и дальнейшее ускорение мощным плевком на очередную сотню кэмэчэ. Ну и торможение с помощью гравикомпенсатора — если замечаете, вдруг, что очередное препятствие, коими перенасыщена, для интересу, трасса, несется на вас с мало контролируемой быстротой. А увлечься и разогнаться до скорости звука в аморфной среде получается на раз-два. Так, собственно, и гибнут неопытные ездоки. Впрочем — и опытные, поймавшие, по их мнению, мастерство за бороду. Вот, кажется, счас, еще одна параболка в обход сталактита, чуть наподдам и… Встречная перекладина оказывается на сотню метров ближе, чем рассчитывал. Хлоп, все.
Лоан, тряхнула головой, отгоняя картинку, нарисованную воображением. Раньше отшвыривать страх выходило безо всяких усилий. Юная удаль, помноженная на молодецкую безмозглость не оставляли шансов инстинкту самосохранения.
Сегодня буду поаккуратнее. Лонни всегда так себе говорила.
Лифт на стартовую балюстраду тянулся безобразно нудно. Целых пять минут томительного ожидания на двух квадратных метрах, окруженных красивым, до полной реалистичности, пейзажем цветущих альпийских лугов. Мета-музыка звучными вибрациями возбуждала нервные окончания и разгоняла дух восторгом, накатывающим в такт удивительно красивой мелодии.
Лонни выбралась из постылого замкнутого пространства на плоскость финального этажа. Он был космодромных размеров, и дальним, от лифтовых шахт, краем выдавался в безразмерную бездну, подобно трамплину. Лоан кинулась к боксам, по диагонали гигантской поверхности, к сектору А, где хранилась ее персональная пневма. На эту роскошь, в свое время, целый год откладывались карманные деньги… ужас, косметику стреляла у подружек… От стипендии, ведь, принципиально отказывалась, дуреха. Но байк вышел отменный.
Темно-синяя, почти дочерна, сигара имела глянцевую мнимую полупрозрачность — взгляд утопал в завораживающей глубине поверхности. Идеальная пенинфаринская геометрия вызывала зависть любого понимающего пневмогонщика. Лучший снаряд.
Оглядывая байк на стапелях, сквозь люк в полу — Лонни с досадой поняла, что на квалификацию все-таки не успела. А это значит — в зачетной гонке придется стартовать с позиции личного рейтинга в таблице Гоночной Федерации. Гандикап был достаточно высоким когда-то, и она, в подобной ситуации, могла стартовать в первой шеренге и поближе к центру. Но два года простоя отшвырнули прогульщицу далеко назад в непрерывно обновляющейся таблице рейтинговых пунктов.
Тем забавней. Лоан взвизгнула. Какая-то часть рассудка понимала, что контроль над беспечностью подавлен нарастающей бурей страстного предвкушения — но основная часть сознания плевала уже и на это. Лоан дрожала от ожидания чистейшего ощущения на земле — бешенной скорости. Принцесса подтвердила код снятия с консервации и байк всплыл над люком в клубах испаряющегося азота. Выставила, при помощи сенсорного реостата, силу гравитационного тормоза в одно деление шкалы и байк неуклюже привстал над полом. Лоан уперлась руками в буксировочную рукоять и табуретка поплыла на стартовую платформу, на место, определенное рейтингующим компьютером.
Еще целых десять минут ожидания, пока вернутся счастливчики, успевшие на квалификацию. Они займут большинство мест в пелетоне. Геометрию трассы раз тридцать сменили с тех пор, как гонялась в последний раз. Опасно, блин, на разгонах… Так, об этом сейчас лучше не думать.
Стартовать выпало — центр следующего за пелетоном ряда. Думала, будет хуже.
Сеть сигнальных станций засекла «Корсар» тотчас же, только первый астероид внешнего кольца остался позади. Незаметно не проскользнешь, сколь ни пытайся — лучшей системы раннего оповещения, чем на Тортуге нигде пока не соорудили.
И если, не дай Бог, идентификационный код вашей посудины не включен в Перечень Доступа — можете быть уверены в противокорабельной ракете, когда минуете астероидный пояс.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});