Читать интересную книгу Черный археолог из будущего. Дикое Поле - Анатолий Спесивцев

Окружив Темрюк, казаки предложили его жителям почётную сдачу. Однако это предложение было с насмешкой отвергнуто. Считавшие Османскую империю сильнейшим государством в мире и гордившиеся своей службой ему, темрюковцы сдаваться не собирались. За помощью в Стамбул они успели послать, не слишком их превосходивших по численности врагов не боялись. Дошедшим уже до них слухам о взятии казаками Азова, куда лучше укреплённого, чем Темрюк, жители осаждённого города не верили. В их понимании кучка разбойников не могла одолеть могучее войско повелителя правоверных, защищавшее Азов. Учитывая, что в реале, даже в середине XIX века черкесы верили в непобедимость османской армии, в веке XVII такая вера была у них непоколебимой.

Пока осаждённые вглядывались в морские дали, ожидая оттуда избавления от врагов, казаки не ленились копать зигзагоподобные окопы к стенам, предварительно окопавшись от возможных контратак из города и извне. Решив не мудрствовать лукаво, Татаринов намеревался повторить удачное недавнее взятие крепости Азова и в Темрюке. Со своими поправками к плану штурма, естественно.

Не прекращавшаяся никогда борьба за власть в Стамбуле вышла на новый виток противостояния между матерью султана и Великим визирем. Пользуясь длительным отсутствием энергичного и решительного Мурада, связанного осадой Багдада, валиде-ханум и Великий визирь пытались опорочить друг друга в глазах повелителя. Победа в этой войне всё более склонялась на сторону прекрасно знавшей все слабости сына матери султана. То, что проигравшему долго плакать не придётся, знали оба боровшихся за власть. Не те были традиции в Высокой Порте, чтоб щадить проигравших.

В Москве радовались и тревожились. Радовались существенному сокращению набегов и поражениям супостатов, тревожились, как бы это не вышло России боком. Страна никак не могла опомниться от поражения в несчастливой Смоленской войне. В городах было неспокойно, в провинции то и дело вспыхивали бунты. Новая война могла вызвать ужасные катаклизмы, это в окружении Михаила хорошо понимали, зачастую переоценивая силы врагов и недооценивая их собственные проблемы.

Казацкая старшина, осознав перспективы развития, предалась любимому, после грабежа, делу. Интригам против друг друга и поиску временных союзников для смещения со «сладких постов» своих противников или недавних союзников. Всерьёз заниматься развитием огромной территории им было, в большинстве случаев, некогда.

* — Черкесские рабы очень высоко ценились в исламском мире. Именно из них, зачастую, формировались гвардейские части для различных правителей. В Египте мамлюки, в основном, черкесского происхождения, сами захватили власть и удерживали её несколько сот лет, рекрутируя себе смену на родине. Часть мамлюков, отслужив какой-то срок и обогатившись, возвращалась в Черкессию и стоила там особые, мамлюксие сёла. Очень богатые и заведомо враждебные не мусульманам.

Обломы forever?

Азов, июнь 7146 года от с.м

Проснулся Аркадий в полной боевой готовности. В смысле, как мужчина. Совершенно напрасно, так как представительниц прекрасного пола вблизи не наблюдалось и не предвиделось их появление. После разрыва с Февроньей женщин у него не было, а нужда в тесном общении с какой-нибудь прелестницей была. Всё более насущная.

«Мало того, что захлёбываюсь в проблемах с внедрением новых технологий, так собственный организм свои трудности преподносит! Связываться с очередной весёлой вдовушкой не охота, судя по всему, в подобный разряд попадали женщины сходного типа. Жениться на полковничьей дочке лет пятнадцати, пусть семнадцати, тоже не тянет. Ничего хорошего из этого не выйдет, и к гадалке не ходи. Возвращаться к юношескому онанизму… как-то не солидно. Человек, вознамерившийся изменить историю и дрочка возле окна на проходящую мимо пышечку… не совместимо это. А организм своего требует и дальше будет только хуже. Как известно, то чем не пользуются, начинает отмирать. Чёрт! Спрашивается, где взять умную, привлекательную женщину такому… сомнительному мужику, как я? Учитывая, что на знакомства с «честной вдовой», тем более ухаживания за ней, у меня времени нет. Совсем нет. С чёртовыми пороховщиками, не вспоминая уже о Срачкоробе, за день так наобщаешься, что на таскание по улице для знакомств сил нет. А по вечерам ещё и с Васюринским надо разные сведения из моей головы вытягивать. О! Его и спрошу, может, подскажет что».

Позавтракав, слава богу, варениками, а не саломатью, Аркадий отправился к местным специалистам по производству пороха. Новая ракета упорно не желала лететь в том направлении, куда её посылали. О конкретной точечной цели и речи не шло, но хотя бы квартал в городе ракета попадать должна была, иначе грош цена, многим задумкам на осень.

Анисим Гусак (было у него во внешности и повадках что-то от этой птицы), увидев попаданца, скривился. Считавшийся, вероятно заслуженно, лучшим на Дону мастером по производству пороха, он Аркадия явно успел невзлюбить, если не возненавидеть. Всегда порох от Гусака считался лучшим, а тут приходит какой-то неизвестный ранее колдун и начинает критиканствовать. «Почему ингредиенты пороха не взвешиваются с точностью до грана»? «Отчего не проверяется каждый раз качество селитры»?

— Да потому! — отвечал Гусак на эти и подобные вопросы. — И без непрерывных меряний и взвешиваний мой порох получше турецкого и не хуже русского или польского. Я и на глазок могу определить, сколько и чего нужно в порох класть. И никто мне в этом не указ!

Связывавший свои ракетные проблемы, не в последнюю очередь, с неоднородностью пороха, Аркадий осознал, увидев кислую мину на физиономии Гусака, что ко всему прочему, ему придётся делать ещё и порох. Поняв безнадёжность выяснения отношений с таким товарищем, решил сэкономить время и силы. Развернулся молча и пошёл прочь от мастерской пороховщиков. Размышляя, что надо бы сманить к себе одного из подмастерьев, необходимость ремесленных навыков при производстве любого продукта никто не отменял. Изобретать каждый раз велосипед — удовольствие очень сомнительное.

Направил же свои стопы попаданец к видневшемуся невдалеке ветряку, первенцу зарождавшейся на Дону промышленности. В сараюшке возле ветряка были установлены первые здесь станки, сверлильный и два токарных. Чего стоило их соорудить, это особая песня, категорически не рекомендуемая к исполнению в присутствии Аркадия и Васюринского.

Станки, естественно, ветра-то не было, стояли а нарождавшийся пролетариат чесал языки. По уму, надо было ставить водяную мельницу, в местном, плоском мире, надо было для подобного фокуса иметь куда более качественные знания. У Аркадия их не было и, выловленные с помощью Васюринского обрывочные сведения, инженерного образования заменить не могли.

«Эх, Коваленку бы сюда… — в который раз помечтал Аркадий, весьма впечатлённый достижениями сиды из «Кембрийского периода» в раннем средневековье. — «Уж он то быстро наладил бы здесь производство. И тачанок бы наделали, на страх врагам, со скорозарядными картечницами».

Отсутствие приличного транспорта сильно напрягало попаданца, а езда на местных телегах и арбах, если они не передвигались с воловьей скоростью, приводила в отчаянье. Ну, плохо переносил его тощий зад тряску на ухабах! Он и без Васюринского вспомнил рисунок верёвочной рессоры, однако, подумав немного, производство такого необходимого ему чуда отложил. И предложения попроще наталкивались у него на мощнейшие преграды, возиться с привередливым в эксплуатации механизмом ему было, откровенно говоря, страшновато. И в лом. Вот и сейчас он перемещался пешком. Залазить на лошадь, чтоб проехать километр-другой ему не хотелось, хотя ноги у него поджили полностью. Воспоминания о ранах мешали восприятию казацкого отношения к верховой езде.

Посидев, поболтав с полчаса с ребятами, все — сплошь молодёжь, но ветра и начала работы так и не дождавшись, Аркадий пошёл из зародыша промышленности прочь. Очень надеясь, что сооружаемые на реках и ручьях в нескольких местах Дона и Запорожья мастерские будут работать куда стабильней и эффективней.

На пути в химическую лабораторию, решил отдохнуть. Не смотря на ещё раннее время, почувствовал лёгкую усталость. Туда километр, сюда — парочка, вот и набежало приличный по длине пройденный путь. Сбросил жупан, который нёс накинув на плечо, на землю и уселся на него. Местной привычки таскать целую кучу одёжек в жару не понимал и следовать ей отказывался. При общей вольности нравов, на такое поведение смотрели спокойно.

Спокойно послушать пение птиц не удалось. Зачесались правый бок и живот. Снял рубаху и, обнаружив на коже несколько красных точек, запаниковал. «Неужели опять проклятые вошки? Господи, только не это!»

Недавно подхватив у кого-то вшей, несколько ночей не мог толком спать. Чесался. Ох и помучился Аркадий, выводя их. Два раза пришлось всю свою одежду вываривать.