Мы не хотим иметь с ним никаких контактов.
Я моргнула.
– Отец Рэйвен – твой дядя?
Он кивнул. Я просто продолжала недоуменно смотреть на него.
– И твой клан отверг его, потому что он стал не эмпатом, а целителем? В конце концов, Петах не мог решать!
– Не поэтому, – прошипел он.
– А почему?
Деклан пнул камень в сторону. Тот приземлился в воду и утонул.
– Он раскрыл Соррел секреты Синклеров. Вещи, которые ему не следовало рассказывать. Каждый из нас дает клятву хранить знания Синклеров, Хелена. И он нарушил эту клятву.
– Что же он выдал?
– Это не твое дело.
Я закатила глаза.
– Тогда мы пойдем к Жислен.
– Она тоже Ансгар.
Я сердито стиснула зубы, а после сказала:
– Но она – урожденная Бернетт, и ты не встретишь Петаха, bljersk! Все ваши клятвы и правила мне до лампочки. У меня дико болит каждая чертова косточка, так что мы идем к Жислен!
Уголок его рта дернулся.
– Тебе до лампочки?
– Просто заткнись.
Он засмеялся, а затем наконец пришел в движение. Прошли бесконечно мучительные, долгие минуты, пока мы не добрались до башен перед Мертвым лесом. Чем ближе мы подходили к ним, тем больше напрягался Деклан. Он окинул дом Рэйвен ненавидящим взглядом, как будто хотел с помощью него поджечь башню. Когда мы оказались перед дверью Жислен и Тео, я подумала, что мое тело вот-вот рухнет. Деклан постучал. Я считала секунды. Один. Боль. Два. Боль. Три. Боль. Четыре…
Дверь приоткрылась. Выражение лица Жислен за миллисекунду изменилось с раздраженного на удивленное и крайне испуганное.
– Хелена! – Она в шоке распахнула глаза. Ее ошеломленный взгляд блуждал по моему телу. – Вот дерьмо! Я… о боги! Как ты… Я имею в виду, мне говорили, что ты была в Круачейне!
– Тогда, получается, Тираэль рассказал вам правду о своем предательстве.
– Да. – Она сморщила лицо. – Да, он рассказал.
Я не знала, мог ли данный факт еще больше шокировать меня. Вероятно, он даже гордился тем, что сделал. Тем не менее боль от осознания вызвала слезы в глазах.
Деклан мельком посмотрел на меня искоса, затем усилил хватку на моей талии и прочистил горло.
– Мы просим исцеления.
Жислен моргнула. Только теперь она отвела взгляд от меня и посмотрела на моего спутника. Девушка рассматривала его упругий торс, испачканные трусы-боксеры, грязные ступни. Мгновение спустя ее губы приоткрылись от удивления.
– Деклан Синклер?
– Судя по всему.
– Боги! Когда мы виделись в последний раз? Должно быть, много лет назад! На обучении, да?
Он с мрачным видом поджал губы.
– Ты хочешь поболтать или помочь нам, Жислен?
Прошло еще секунды две пристальных взглядов, прежде чем она толкнула дверь и сделала шаг в сторону.
– Входите. Тео в процедурном кабинете с несколькими пациентами, но гостиная свободна. – Ее глаза встретились с моими. – Хелена… Я должна сообщить остальным, что ты вернулась. Ты ведь это понимаешь, правда?
– В любом случае завтра об этом узнает весь город, так что ни в чем себе не отказывай.
Жислен притянула меня в свои объятия.
– Боже, я так рада, что с тобой все в порядке.
Я застонала от боли, когда высвободилась из ее цепкой хватки.
– О, прости! – Она прикусила нижнюю губу. – Конечно, ты не в порядке. Я имею в виду, что ты… что ты не…
– Что я не умерла? – Я опиралась на стену, пока медленными, осторожными шагами приближалась к гостиной в конце коридора. Дом Жислен был ужасно безвкусным. Куда бы я ни посмотрела, все было розовым. Стены, ковер, множество плюшевых кроликов. – На самом деле внутри я мертва.
Она долго смотрела на меня, и по блеску ее глаз я поняла, что ей стало ясно: сдержанная Хелена, которая хотела угодить всем, умерла в Круачейне. Внутри меня бушевало существо, призывающее к освобождению, а также гнев, который я чувствовала каждой клеточкой своего тела. Во мне поселилась тьма, и я приветствовала ее. Я почти гордилась темной меткой на своей шее. Отныне мне хотелось с радостью носить ее и показывать всем, с кем он или она имеет дело. Никогда больше я не потерплю, чтобы кто-то так предал меня. Ни Тираэль, ни Верховные. Я была Хеленой Иверсен, и с этого момента все будут бояться меня.
Руки Жислен скользили по моему телу, пока она ощупывала раны. Она исцелила мои измученные мышцы и нервы.
– Он хотя бы сожалел?
Ее палец лег на ключицу. Жислен не нужно было спрашивать, кого я имела в виду.
– Я думаю, да.
– Ты думаешь?
Жислен соединила указательный и большой пальцы, в то время как ее ногти коснулись моей кости и сделали резкие движения, словно выдергивая зуб.
– Тираэль никому не показывает, что происходит внутри его, Хелена. Никто из нас особо не видел его в последние недели. Он постоянно был в разъездах или пытался проникнуть в голову этой слепой женщины. Но несколько раз, когда мы пересекались, Ти выглядел, ну… нездоровым.
– Нездоровым?
– Да, будто не спал несколько дней. Лицо постоянно выражало эту… ярость. К нему вообще никто не хотел обращаться, опасаясь, что он выйдет из себя даже при простом приветствии. – Жислен убрала от меня руки, встала и подошла к шкафу. Она достала оттуда старый колледжский пиджак и бросила его мне на колени. – Вот. Можешь переодеться.
Затем она повернулась к Деклану. Он вздрогнул, когда Жислен провела кончиками пальцев по бледной коже его лица. Я почувствовала, как напряглись его плечи, но Деклан не препятствовал целительнице. Голубоватый цвет становился все слабее, пока наконец не исчез совсем.
– Это было ужасно? – Она сглотнула. – То, что вы… что вы пережили в Круачейне?
– Нет, это было похоже на чудесный пляжный отдых. – Деклан фыркнул. – О чем ты думаешь, Жислен?
Она обратила внимание на синяки на его груди и вздохнула.
– Мне очень жаль. Наверное, я не хочу, чтобы это было правдой. Просто услышать, что с вами ничего не сделали, даже если знаю, что это не так.
– С нами делали кое-что, – сказала я, засунув руки в карманы своей плиссированной юбки и глядя ей прямо в глаза. – Нас держали в Нокскартелле. Наши цепи были покрыты оккультным порошком, чтобы мы не могли применить свои силы. Ежедневные пытки. Сексуальное насилие со стороны лидера темных. Павериксы. Стоит ли мне продолжать?
Она потупила глаза.
– Нет. Мне очень жаль.
Я внезапно почувствовала невероятную усталость. От всего. От прошлого, от этой ситуации, от моей жизни. Я потерла лицо и опустила плечи.
– Ладно. Ты ничего не можешь с этим поделать.
Она фыркнула, отвернувшись от Деклана.
– Твой