Читать интересную книгу Маленькие женские хитрости - Диля Еникеева

- Подкинуть, что ли, идейку коллегам... - задумчиво проговорил следователь.

- Да зачем, Геныч? Я говорил с ребятами, этот Дьяконов был отпетым подонком. Даже если жена его траванула, - хрен с ним. Тем более, подозреваемый уже есть, улик против него навалом, коллеги не сомневаются, что это его дела.

- Ну, ладно, - дал задний ход Геннадий. - Но прошлое Регины Новицкой наводит на размышления, раз покойный муженек замешан в темных делах.

- Да она-то баба приличная. И.О. генерального директора строительной конторы "Атлант", характеризуется крайне положительно.

- С Норой тесно контачат?

- Ни сотрудники "Атланта", ни соседи по дому матери Регины их вместе ни разу не видели.

- А у Гонтарь?

- Соседи говорят - к ней женщины вообще не ходят.

- Но ведь эта Регина звонила ей, когда Нора сидела с Шаховой в кафе, и та называла её подружкой.

- Ну и что? Бабы, бывают, перезваниваются, а лично сто лет не общаются. Моя половина вечерами по часу висит на телефоне, треплется с подругами, а виделись они последний раз лет пять назад, а то и пятнадцать, ещё в школе. И эти тоже могли со школьных лет не встречаться.

- Но все же покопай ещё насчет этой Регины.

- Покопаю. Но что-то мне слабо верится, что Новицкая замочила дружка Норы по её просьбе - Регина ж не киллер! Да и то, что потом отзвонилась, не в дугу. Ты представь, Геныч, баба только что шлепнула мужика, а потом весело рапортует об этом подруге, а та в ответ так же весело щебечет.

- От этих баб всего можно ожидать, - пробурчал следователь.

Он всего лишь три месяца как расстался со своей половиной, разводу предшествовали почти два года супружеских баталий, которые неизменно выигрывала его благоверная. Решив сохранить хотя бы остатки самоуважения и поберечь изрядно потрепанные семейной жизнью нервы, Геннадий Павлович Молчанов собрал вещички, ограничившись "малым мужским набором", и попросил приюта у институтского приятеля. Во время бракоразводного процесса супруга потребовала оставить за ней и их пятилетним сыном двухкомнатную квартиру, мотивировав, что ребенку нужна отдельная комната, и Геннадий Павлович обреченно кивнул головой, лишь бы все закончилось поскорее.

Алименты нанесли существенный урон его и без того небольшой зарплате, правда, на периодические мальчишники в обществе приятелей и бутылки с прозрачной жидкостью хватало, и эти "мужские посиделки", да любимая работа хоть как-то примиряли его с несправедливостью жизни.

Но в женском поле он напрочь разочаровался.

- Говоришь, бабье квартиру Гонтарь не посещало. А как с мужиками? спросил он друга.

- Мужской пол не обходил красотку своим вниманием, - ответил Владимир. - Шастали к ней.

- До сих пор?

- Месяца три-четыре соседи никого не видели, а раньше к ней захаживали симпатяги.

- Разные? Или постоянные?

- Судя по всему, у неё бывало немало хахалей. По крайней мере, одна из соседок отзывалась о Норе весьма неодобрительно.

- Пошуруй-ка в этом направлении, Вовыч. Может, Гонтарь договорилась с одним из молодых любовников, и тот шлепнул старого.

- Я, конечно, пошукаю, но, похоже, пустышку тянем, Геныч. На фиг Норе мочить любовника?! Другое дело - через некоторое время после свадьбы, обеспечившись завещанием в свою пользу, на худой конец, совместным владением имуществом. Тогда можно привлечь молодого хахаля, обеспечившись алиби.

- Да какая свадьба, раз Воропаев женился!

- Но Нора-то этого не знала.

- Уверен?

- Девица прямо-таки рот разинула, заслышав об этом. До этого придуривалась и давила на жалость, а тут растерялась. Для неё это был удар, такое не сыграешь, - убежденно произнес Владимир.

Самоуверенный оперативник, утверждавший, что вралей чует за версту, невольно продемонстрировал, что умная женщина, да к тому же, хорошая актриса, способна обмануть даже искушенного мужчину. А его стаж оперативной работы - три года, явно недостаточно для постижения всех нюансов женской психики, да и вообще мужчине никогда не постичь всех премудростей. Иные на это всю жизнь тратят, однако многое в тайниках женской души остается для них тайной за семью печатями.

- А что выгадала Нора после смерти Воропаева? - продолжал опер. - Ни шиша. Как раз наоборот, лишилась дорогих подарков и субсидий на ребенка. Не думаю, что она бортанула бы его, узнав о женитьбе. До того была любовницей и осталась бы ею, лишь бы Воропаев отстегивал.

- Да у неё самой денег куры не клюют!

- Это с твоей позиции, - назидательным тоном возразил Владимир. - А для девицы Нориного типа - лишних денег не бывает. Воропаев не скупился. Тачку ей подарил, побрякушками увешал, давал бабок, чтобы она на курортах отдыхала. Зимой Нора ездила в Альпы кататься на горных лыжах, летом посещала теплые моря. Заметь - одна. А там, быть может, напропалую куролесила с местными аборигенами. Жила в собственной квартире - новую мебель оплатил, кстати, Воропаев, - сама себе хозяйка, могла и с молоденьким разлечься. Чем плохо?! А теперь она всего этого лишилась. И что взамен? Ни-че-го! Норе Гонтарь осталась та же доля в магазине, что и была, плюс на её плечи легли дополнительные обязанности, которые раньше выполнял Воропаев. Ей пора распашонки крестиком вышивать, а теперь придется разбираться с налоговой, разными надзирающими организациями и "крышей".

- Ну, последней можно только посочувствовать, - встрял Тимур.

- Это на основании чего ты сделал такой вывод? - повернулся к нему Владимир, который, несмотря на некоторое недоверие, проникся сочувствием к Норе - все ж беременная женщина.

Тимур Гараев пришел в органы "по велению души", сменив до этого множество специальностей, юридическим образованием не обзавелся, как и многие оперативники, о законах имел весьма смутное представление. В психологии, а тем более, женской, он тоже не разбирался, да и не считал это необходимым для оперативной работы. Работал он чуть более полугода и все ещё горел сыщицким азартом, а потому ему многое прощалось.

Стычек между приятелями не случалось, но Владимир Шаповалов не упускал случая в воспитательных целях ткнуть коллегу носом и продемонстрировать, что он "опер со стажем", - а три года, в его понимании, срок немалый, другие через полгода-год уходят из уголовного розыска, поняв, что ни денег, ни славы здесь не сыщешь, а приобретешь лишь алкоголизм и язву желудка. Владимир покидать розыск не собирался, сыщицкий кураж пока не прошел, да и с приятелями хорошо сработался.

Супруга, правда, ворчала время от времени, но на то она и жена, чтоб пилить. Опер научился житейской мужской мудрости - согласно кивать, не слушая свою половину, обещать, что это в последний раз, а уже с понедельника следующей недели намерен кардинально изменить жизнь и свои приоритеты. После чего все возвращалось на круги своя до очередного раза. Так что и на свою благоверную Владимир Шаповалов не жаловался, - не хуже, чем у других.

Семейная жизнь Владимира, пусть и далекая от идеала, была не столь драматичной, как у приятеля Геннадия, и он ещё не успел разочароваться в женском поле и не упускал случая подтвердить собственную мужскую привлекательность. Оперативная работа давала возможность общаться с широким кругом особ слабого пола, которому Владимир был отнюдь не прочь дать возможность опереться на свое сильное плечо. К примеру, на вечерок, на часок или даже на четверть часа.

- Ну, ты говорил она такая... - Тимур неопределенно повертел руками, жестами пытаясь описать Норин характер.

- А я ничего такого не говорил, - сурово осадил его Володя. - Ну, придуривалась девчонка, запаслась больничным - а чё такого?! Я бы на её месте тоже не горел желанием торчать в казенном доме. Все ж допрос для беременной - не фунт изюму. Сидеть в кафе и гонять на "ноксии" поприятнее.

- В общем, на твой взгляд, мотива у Гонтарь нет, - прервал их перепалку Геннадий.

- Похоже, - кивнул опер. - Забот у неё прибавилось, а красивой жизни как раз наоборот. Теперь придут наследники, начнут делить, везде совать свой нос. То ей от Воропаевской прибыли перепадало, а теперь - облом.

- Опаньки! - вскричал следователь. - Вот тебе и мотив.

- Не понял. - Владимир смотрел выжидательно.

- Если Нора не знала, что Воропаев женат, следовательно, наследуют его дети. Пока они несовершеннолетние, опекуном будет мамаша. Вот две бабоньки и уселись в кафе, обеспечив друг друга алиби, а в это время сообщник или сообщница отправили на тот свет Воропаева. А эти Шахова с Гонтарь договорились поделить его долю.

Оперативник Тимур Гараев установил, что супруга Семена Воропаева госпожа Амалия Георгиади прилетела в Москву именно 17 августа. Рейс из Никозии, на котором она прибыла, совершил посадку в Шереметьево в 14 - 30.

Во время очередного сидения за рюмкой "чая", следователь отметил:

- У мадам была возможность застрелить муженька, если она узнала о любовнице.

- Но не могла же она привезти с собой пушку, - усомнился Владимир. - И раньше её бы в аэропорту не пропустили через металлоискатель, а теперь, когда во всем мире усилены антитеррористические меры безопасности, - и подавно.