«Если он попробует войти в тебя хотя бы пальцем – просто переносись».
Но покинуть его было равноценно смерти.
Кроме того она позабыла о собственном совете едва его язык погладил ее. Сила удовольствия была такова, что она закричала. Так ошеломляюще, так реально, так чудесно, что она вцепилась ему в волосы и притянула обратно, когда он попытался отодвинуться. Скорее всего, хотел узнать, понравилось ли ей. Ничто за все века ее существования не приносило ей такого наслаждения.
«Ты замечательна на вкус» коротко сообщил он.
Люциен лизал и посасывал, мучил и дразнил ее плоть, и все это ей нравилось. Она выгибалась ему навстречу, позволяя его языку ласкать, пока ее нужда в нем не пролилась рыданием.
Сейчас она бы отдала Люциену все, что бы он ни попросил, но он стремился только к ее удовлетворению. Он давал и давал и давал, покусывал и оглаживал – она была на небесах, ощущения были такими настоящими и правильными и чудесными, что она уже никогда не будет прежней.
А затем все ее тело просто взорвалось.
Наслаждение прострелило сквозь нее, затрагивая уголки тела, о существовании которых она раньше и не знала. Звезды подмигивали ей, а ее душа покинула оболочку, чтобы парить в небесах. Весьма уместно, что именно Смерть подарил ей вспышку подобных ощущений. Она застряла меж оцепенением и расслаблением в самом бурном оргазме за свою жизнь, нелепо бормоча, возможно выкрикивая Люциеново имя.
Когда она спустилась на матрас, он сообщил:
«Это еще не все. Далеко не все» И его язык умело понес ее по волнам нового оргазма, перебрасывая через другой невероятный барьер за считанные секунды.
«Люциен. Люциен. Люциен» твердила как молитву Анья. В это миг он стал ее спасением. Она достигла свободы. Благословенной свободы.
Обмякнув, она слушала, как стихают последние судороги. Пресыщенная и блестящая. Он мог погрузить в нее пальцы, а она не сумела бы остановить его. Ей было бы наплевать. Но он приподнял ее и перекатился, располагая ее на себе, сдержав свое слово.
«Еще не все?» прошептала она, тяжело дыша и всматриваясь в его блестящие глаза. Вскоре ей придется положить этому конец, придется придумать, как с ним быть, потому что она привязывалась к нему. Желала того, чего не может быть никогда. Желала того, что ни он, ни она не могли бы дать друг другу. Все же не могла шевельнуться даже под угрозой смерти.
«Нет» сказал он «Мы еще не закончили»
Глава одиннадцатая.
Столь много мыслей бродило в Люциеновой голове. Анья хотела его. По-настоящему хотела его. Она приняла его, высосала досуха. И казалось, что его шрамы ни капли не смущали ее. Напротим, создавалось впечатление, что она гордилась ними.
Он все еще пребывал в состоянии шока. И Смерть тоже. Демону хотя бы пришлось прекратить урчать.
Люциен не ожидал, что Анья примет его в свой ротик. Он думал, что она обиженно уйдет. Он ожидал от нее чего угодно, но не девственности. Что эта сексапильная, храбрая, сильная духом женщина никогда не была с мужчиной…
Он же почти называл ее шлюхой, а она оказалась чистой как свежевыпавший снег. Чувство вины впилось в него когтями. Что за ужасное проклятие висеть у кого-то на шее, особенно для такой независимой женщины как Анья. Тем более для богини, чьи страдания не закончатся в семьдесят или восемьдесят лет, но продлятся вечно.
Он был досконально знаком с вечными проклятиями.
Как мог Крон приказать убить столь бесценную женщину? Как мог Люциен убить ее, пусть даже своим отказом он накличет беду на друзей?
Он понял, что не сможет. Он никогда не хотел снова влюбляться в женщину, которую ему в будущем придется утратить. Но это произошло. Все могло бы быть идеально: Анья бессмертна, как и он, но она не отдаст ключ, чем бы тот ни был, а Крон без этого не отменит свой приказ. Идеально, не так ли. Ночной кошмар, несомненно. Но Люциен влюбился в нее.
Она понимала его, забавляла его, он даже ей нравился. Определенно, она испытывала к нему вожделение. Она была всем, о ем только можно мечтать – он же не стоил этого.
Возможно, это не должно было стать кошмаром. Если бы ему удалось украсть у нее ключ… Она разгневается, но ему все равно. Гнев предпочтительнее смерти.
Где она его хранит? Он сомневался, что она выпускает его из поля зрения, однако не заметил ничего похожего на ключ на ее обнаженном теле. Может быть, он припрятан в одном из ее многочисленных домов?
Неизвестно, когда Крон заявится в следующий раз. Люциену придется действовать быстро.
«Ты снова на взводе» прошептала ему на ухо Анья. Поднялась над ним подобно сирене из морской синевы, светлые волосы спадали по ее плечам в чувственном беспорядке. Кожа светилась румянцем удовлетворения, губки покраснели и припухли от его поцелуев.
Такого захватывающего дух зрелища он еще не видал, и все мысли о ключе испарились.
«Не надо» произнес он, но ему хотелось чтоб она это сделала. Отчаянно. Он так долго пренебрегал своим телом, а наслаждение, что она ему дарила, было столь неистовым. «Ты уже позаботилась обо мне»
«Раньше, а ты готов для второго раунда. Кроме того мне нравиться заботиться о тебе» ее губы изогнулись в медленно, порочной улыбке. «Кажется, я не смогу тобой насытиться»
«Я тоже не могу тобой насытиться» Он смахнул прядь волос с ее щеки. «Я был так глуп, пытаясь оттолкнуть тебя»
«Да. Глуп. Но не беспокойся. Уж я накажу тебя за это: мой язык будет ласкать тебя так, что ты не сможешь этого забыть» Она принялась отрывисто целовать его, спускаясь вдоль щеки, по шее, уделяя особенное внимание его шрамам, облизывая и покусывая их.
Он дивился тому, каким изумительным созданием оказалась она на самом деле. Его плоть затвердела как никогда, нужда пульсировала в ней. Единожды вкусив ее, Люциен вместо насыщения получил сокрушительный удар. Он стал зависим от Аньи. Ее жара. Ее нежности. Вкусив однажды, он будет хотеть ее снова и снова.
Он может так никогда нею и не насытиться.
В прошлом ему было проще обходиться без секса, чем рисковать смягчиться, гадая, придется ли ему после наблюдать смерть своей возлюбленной. Теперь же он не мог без него дышать.
Анья зачаровала и его и Смерть. Ее ум и упорство придали ей храбрости смотреть ему открыто в лицо, в то время как другие с воплями бежали ли бы прочь. Не только из-за его внешности, не только из-за его одержимости демоном, не даже из-за его намерений убить ее, а из-за оскорблений, которыми он так щедро ее осыпал.
Оскорблений, которых она не заслужила.
«Мне жаль» начал, было, он, запуская руки в ее волосы. Сделав это, он ощутил первый позыв от Смерти. Услышал рык. Люциен сморгнул. Демона тянуло к нуждающимся в нем душам, и он был в ярости от потребности покидать ложе любви. «Я говорил это раньше, но боюсь, что не смогу наговориться»
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});