— Если хочешь мне что-то сказать, то говори сейчас.
Хрон догнал меня, и мы пошли рядом.
— Вы что, совсем ничего не помните? — спросил он.
— Ты не первый меня об этом спрашиваешь, — раздраженно ответила я, — Нет, представь себе, совсем ничего.
— Просто, когда вы сказали, что испугались змеи, я удивился. Я знал вас немного раньше и никогда бы не подумал, что такая отважная женщина, как вы чего-то боится.
— Ты знал меня? — заинтересованно посмотрев на юношу, я внезапно поняла, что возможно мне удастся узнать у него что-нибудь о себе такое, о чем умалчивают Гуда и Эйрик, — Тогда, может, ты расскажешь мне немного обо мне самой.
Внезапно Хрон покраснел и отвел глаза.
— Я не могу, — сказал он, — Мне запрещено.
Я удивленно вскинула брови.
— Я давал присягу верности вашему мужу, своему вождю и обещал слушаться его во всем и повиноваться любому приказу. Вы сами знаете, какая кара ждет тех, кто нарушит это обещание.
— И он приказал тебе ни о чем мне не рассказывать, если я попрошу? — спросила я.
— Да, — последовал ответ, — Нам всем запрещено разговаривать с вами о том, что произошло до того, как вы потеряли память.
Я нахмурилась. Выпытывать подробности у мальчишки было бесполезно. Похвальная преданность. В его глазах все действия вождя были правильными и обсуждению не подлежали. Эйрик явно что-то от меня скрывал. Мне совсем не нравилось это. Полная решимости сегодня же узнать, в чем обстоит дело, я, едва мы пришли в поселение, бросилась разыскивать Гуду. Но нашему разговору не суждено было состояться. Пока я гуляла на утесе, к берегу причалил корабль Урбана. Я нашла их в комнате Гуды. Едва я переступила порог, как Гуда бросилась ко мне на встречу. Лицо её было серьезным.
— Что-то случилось? — спросила я.
— Боюсь, Урбан привез нам плохие известия, — ответила подруга, — И сегодня же нам придется оставить остров и плыть на Большую Землю в дом нашей матери.
— Здесь оставаться не безопасно, — сказал муж Гуды.
— Почему? — недоумевала я.
— Кто-то собрал огромное войско и совершает набеги на такие острова-владения, как наши, — Урбан посмотрел мне в глаза, — Идет целенаправленный захват земель. Они нападают всегда с моря, внезапно, налетают и буквально стирают все с лица земли. Я уже переправил мать на материк и прибыл за вами.
— А как же люди, которые останутся здесь? — спросила я, — Что будет с ними? Или есть шанс, что наш остров минует такая участь? Я не могу оставить их на произвол судьбы.
— Людей мы предупредим. На некоторое время им придется укрываться в лесу, — ответил Урбан.
— Мне не нравится такая идея, — запротестовала я.
— Но у нас нет другого выхода, — возразил воин.
— Есть! Мы должны сражаться и дать отпор захватчикам, если им вздумается сунуть нос в наши владения.
Гуда положила руку мне на плечо и сжала его.
— Мы не сможем дать достойный отпор, — сказала она, — У нас нет такого количества воинов, чтобы справится с целым войском. А крестьяне с оружием в руках ни на что не годны, поверь мне, я уже имею опыт в подобных делах. Идея Урбана достойна того, чтобы ты её рассмотрела. В отсутствие Эйрика ты отвечаешь за жизни людей и сохранность имущества, и я не могу заставить тебя поступить так, как хочется мне. Но если пожертвовать последним, то нам удастся сохранить множество жизней. К тому же, подумай о своем ещё не родившемся ребенке. Захватчики первым делом убьют хозяев. Ты согласна пожертвовать своей жизнью, зная, что это все равно приведет к гибели?
Я покачала головой. Обдумав слова подруги, пришла к выводу, что она рассуждает здраво. Если жертв можно избежать, то я согласна на такой поворот событий.
— Хорошо, — согласилась я, — Только прежде, чем мы покинем остров, я хочу убедиться, что все люди оставят поместье и уйдут в лес. Надо распорядится, чтобы они забрали все съестные припасы, которые имеются в поселении, тогда им не придется беспокоиться о пропитании.
— Правильная мысль, — похвалил Урбан, — Тогда, с твоего позволения, я без промедления займусь этим вопросом.
Он вышел, оставив нас с Гудой наедине.
— Мне, наверное, надо идти, собирать свои вещи, — сказала я, — Зная твоего деятельного мужа, могу предположить, что мы отплываем с первыми лучами солнца.
Гуда улыбнулась.
— Тебе помочь? — спросила она.
Я отрицательно покачала головой и поспешила к себе. Собрав одежду и дорогие безделушки в дорожный сундук, села и оглядела комнату, в которой провела столько дней своей жизни. Но я без сожаления покидала её.
В эту ночь я в последний раз спала в своей постели, ещё не зная о том, что больше никогда не вернусь сюда.
ГЛАВА 3
Поселение, в котором мы находились теперь, было мне очень знакомо. Гуда рассказывала мне, что здесь я жила до замужества и её очень радовало, что я помнила хотя бы такую малость из своей жизни. Я действительно начала припоминать двор, в котором Гуда обучала меня владению мечом. Вспомнилась мне и крутая тропа среди скал, ведущая от берега наверх. Но не более того. Я уже начинала сомневаться, что моя память восстановится хотя бы частично.
Лето прошло как один день. Все мои дни проходили в прогулках и в непонятном ожидании. Но я радовалась природе, радовалась самой жизни. Вечера коротала в маленьком каминном зале, служившем предыдущему вождю этих земель спальней и переделанную к моему приезду специально для того, чтобы все женщины дома могли там проводить в обществе друг друга вечера. Мать Урбана, Ингрид, сразу пришлась мне по душе. Мы много беседовали с ней. Она оказалась интересной собеседницей и настоящей рукодельницей, и зачастую помогала мне в приготовлении приданного для моего малыша. Сроки его появления на свет неумолимо приближались.
Все чаще до нас приходили известия о захвате того или иного острова. К сожалению, наши с Эйриком владения подобная участь не миновала. Прилетевший сокол принес известия, что все дома были полностью преданы огню, но крестьяне, как и говорил Урбан, остались живы, потому что захватчики просто поленились искать их в лесу или им хватило того, что они полностью уничтожили наше поселение. К счастью, нам пока ничего не угрожало. Подход с моря был почти невозможен. А по земле захватчикам пришлось бы пройти немало, прежде чем они достигли бы нашего поселения.
В начале осени вернулся Эйрик. Я встречала его на вершине тропы вместе с его сестрой и матерью. Воины и их вождь выглядели несколько потрясенными. Только потом я узнала, что они побывали на острове и ужаснулись творившемуся там разорению. Нашу встречу я не назвала бы теплой. За то время, что он отсутствовал, трещина в наших отношениях только стала шире. Но я позволила ему поцеловать себя и вместе мы вошли в дом. После пира в честь возвращения домой, мы с Эйриком прошли в нашу спальню. Я легла первой. Эйрик не торопился раздеваться. Он подошел к окну и долго стоял там, размышляя о чем-то своем. Я повернулась лицом к стене и начала засыпать, когда он заговорил.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});