— Чего вы хотите?
— Облегчите душу. Суд учтет это при вынесении приговора. — Инквизитор посмотрел мне в глаза. — Взгляните на эти проекции.
Он убрал волосы с моего лица, чтобы не мешали рассматривать объемные изображения отрубленных голов. Отвратное зрелище, но не узнать давешнюю компанию под предводительством Тьерена было трудно.
— Вы узнаете кого-то из них?
— Впервые вижу.
В ту же секунду я получила удар по ребрам. Как раз по шрамам от болтов. Вот это было по-настоящему больно.
— Я предупреждал, Виринея, ложь не пойдет вам во благо. Вы узнали всех. Это Тьерен Сандер, студент Бьёрсгардской Академии Высшей магии, где вас неоднократно видели вместе.
Передо мной парадом пронеслись проекции. На всех были я и Тьерен в разных частях Академии, в том числе и в буфете за пирожками с чаем. Не хватало в коллекции только поцелуя на аллее. Я даже и не представляла себе, насколько часто мы пересекались за время моих курсов. Надо же, а ведь повсюду шпионы.
— А это Маргрит Борге, викарий Дэланакара дэ Аншэри. С ней вы тоже знакомы. Ее постигла та же участь, что и вашего друга. Как и Унни Иверс, вашу коллегу из "Йотун Холл".
Инквизитор показал очередную проекцию. В отрубленном состоянии женские головы сильно потеряли в красоте. Они-то тут причем?
— Ну и? — подняла я брови. — Хотите знать, кто их обезглавил? Так это точно не я.
— Мне нужна правда о том, как ваши записи оказались на месте обрушения Врат среди вещей госпожи Иверс, тело которой найдено вместе с телами Тьерена Сандера, Маргрит Борге и еще двух неустановленных лиц. Мы хотим знать, кто стоит за этими пятерыми и какое отношение к ним имеет глава КВМБ. Дать вам минуту на размышления?
Мда, уж лучше сразу пару дней. Вот зачем Тьерен полез к Вратам? Ну не мог же он не знать о последствиях. И почему Унни взялась доделывать мою формулу? Да еще так безграмотно. Не заметить такой грубой ошибки в расчетах могла только круглая идиотка. А дэ Аншэри… Похоже, кто-то в Управлении мечтает сковырнуть упыря с насиженного места, а под жернова угодила бедная я.
— Извините, конечно, но я совсем не понимаю, зачем меня сюда притащили, — прищурилась я. — Допустим, я — Рубинова Кобра. Хотите казнить, казните, но улик, подтверждающих мою связь с обрушением Врат, кроме бланка с бракованной формулой и факта сомнительного знакомства с Тьереном Сандером, у вас нет.
Дознаватель качнулся с носка на пятку и даже улыбнулся. Нехорошо так. Но бить не стал. Значит, будем говорить и договариваться.
— Достоверность любой улики зависит от того, кто и под каким углом на нее посмотрит, а казнить вас мы всегда успеем. Но что-то мне подсказывает, что вы захотите продлить себе жизнь.
Ну вот, так и знала. Сейчас начнутся торги, выиграть которые мне никто не даст. И продам я душу дьяволу за здорово живешь. С другой стороны, мне бы только спастись, а пообещать ради этого можно что угодно.
— Сделки я предпочитаю обсуждать в нормальном положении.
— Видите ли, Виринея, или Рубиновая Кобра, тут как вам больше нравится, вы, кажется, меня неправильно поняли. Никаких сделок не будет. Вы в руках Инквизиции, и вас все равно казнят, но только сначала вам предстоит кое-что для нас сделать.
Инквизитор вдруг застыл, к чему-то прислушиваясь, но в комнату не проникало ни единого постороннего звука.
— Хорошо, я сейчас буду, — сказал он. — Прошу извинить, но я вынужден вас покинуть.
— Ага, я пока здесь повешу, не волнуйтесь, — буркнула я.
— Не сомневаюсь.
Стурла ушел, а я пнула зеркало пятками в бессильной ярости. Однако почти сразу дверь снова открылась, пропуская кого-то внутрь. Но это был не дознаватель. По-змеиному желтые глаза посмотрели на меня с обожанием. Господин Тельгор сладострастно облизнулся и танцующей походкой направился ко мне, помахивая курткой и ботинками. Я как-то сразу пожалела, что почти обездвижена. Уж больно плотоядно он меня рассматривал.
— Дорогая, ты еще прекраснее, чем тот образ, что сохранился в моей памяти! Я мечтаю целовать твои ручки! Каждый пальчик, каждый ноготок, каждую родинку! Позволь же ничтожному рабу осуществить свою скромную мечту!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Я подобрала отпавшую челюсть, а эта инквизиторская мелочь начала подпрыгивать бешеным кузнечиком, пытаясь лобызнуть мои руки. Спустя минуту до него дошло, что можно и по-другому. Он меня освободил. Я плюхнулась на пятую точку и растерла запястья настолько интенсивно, насколько позволяли ожоги. Ввиду занятости вышеозначенных конечностей, ничтожный раб приложился к лодыжкам, словно изголодавшийся кобель к сахарным косточкам. Мое терпение лопнуло, когда он начал их вылизывать.
— Да отвали ты! — рявкнула я и врезала инквизитору в челюсть обслюнявленной ступней.
Тельгор отскочил, потирая ушибленное место. В желтых глазах немного прояснилось.
— Да, ты права, дорогая, сейчас не время и не место для нашей страсти. Ты должна довериться мне. Я пришел, чтобы увести тебя отсюда.
— Это шутка или проверка?
— Ну что ты, как можно? Собирайся, я уведу тебя отсюда, пока магистр Стурла не понял, что никто его никуда не вызывал.
— С чего это ты мне помогаешь?
— Скажем так, я привык заботиться о своих женщинах, чтобы там обо мне не говорили, — приосанился спасатель. Видимо, я должна была быть наслышана о его похождениях, а потому просто обязана проникнуться неземным счастьем от перепавшего мне внимания. — А нас с тобой свела сама судьба. Я давно искала такую, как ты. Сильную, смелую и прекрасную. Когда я возьму тебя, наша страсть будет подобна распустившемуся цветку. Его аромат изольется вокруг, освобождая нас от границ и предрассудков.
— Ладно-ладно, я пойду с тобой, только заткнись, — проворчала я. — Ботинки-то отдай.
Инквизитор подал мне обувь, наблюдая за тем, как я обуваюсь самыми щенячьими глазами.
— А можно я шнурочки затяну? — облизнулся он.
— Ага, потом как-нибудь, если захочешь, — пообещала я, проверяя шнуровку.
За куртку пришлось побороться и применить прием с ударом в горло, иначе этот обольститель никак не хотел понять, что руки нужно держать при себе.
— Ничего, так даже интереснее, нагуляем аппетит. — Прокашлявшись, Тельгор отворил комнату и поманил меня за собой. За порогом была еще одна комната, доверху набитая непонятными приборами и экранами. Снаружи, как я и предполагала, зеркала были прозрачными. Все-таки следили извращенцы, в блокнотики строчили, анализировали. Вот прямо сейчас двое в форме сидели за столами и пялились в мониторы.
— А…
— Сомнамбулистическое заклятие, — пожал плечами инквизитор, вытаскивая из корпуса одного из компов накопитель с записью и заменяя его своим. На экранах я снова оказалась в камере. — Когда очнутся, ничего не вспомнят. А мы уже будем далеко. Прошу.
Он вывел меня в узкий пустой коридор. Справа он заканчивался лифтом, слева — круглым люком с винтом, подсвеченным зеленой лампой.
— Об охране не беспокойся, ее здесь почти нет. Мы в подземной части Управления. Все этажи изолированы друг от друга титалиевыми переборками. По тревоге они опускаются, а в вентиляцию подается нервно-паралитический газ. Нам туда. Этот лифт ведет в канцелярию генерал-магистра, но выйдем мы немножко раньше.
Двери лифта распахнулись. Тельгор вошел первым и протянул ко мне руку.
— Прошу, дорогая, все будет хорошо. Мой человек в охране остановил запись в кабине, а наверху нас ждет машина.
Меня терзало смутное сомнение. Уж больно складно получалось. Наступал тот момент, когда стоило прислушаться к пресловутой женской интуиции, которая, как назло, решила объявить бойкот. Решение приходилось принимать на трезвую голову, а поскольку стоять здесь было еще глупее, чем не стоять, я выбрала второе.
Лифт плавно двинулся вверх. Он тоже был зеркальный. Это уже напрягало. В основном потому, что с моим отражением творилось нечто странное. Оно троилось, расплывалось и всячески рябило. Несколько раз мне привиделась стоящая за спиной тень. Но инквизитор никак не реагировал. Видимо, привиделось. Кто знает, чем меня накачали, прежде чем я очнулась здесь.