Читать интересную книгу Разведка боем - Владислав Жеребьёв

— Господин Иванов? — гостеприимный хозяин материализовался в виде плотного румяного крепыша в просторной рубахе, льняных брюках и мокасинах на босу ногу. Подхватив Андрея под руку, крепыш уверено потащил того в дом и, оставив в гостиной, около мирно потрескивающего поленьями камина устремился наверх, на второй этаж. Сориентироваться и оглядеться Иванову просто не дали. Буквально через несколько секунд комната уже была наполнена людьми в белых халатах. Гомон стоял неимоверный. Каждый что-то спрашивал и тут же требовал немедленного ответа. Где родился, есть ли аллергия на арахис, не ломит ли кости перед дождем, были ли в роду близнецы или сердечные приступы и еще тысячи других вопросов, ответов на которые, зачастую, не знал и сам Андрей.

Когда схлынули эта буря и белые халаты удалились, в гостиной снова появился розоволицый и, по хозяйски устроившись в одном из двух стоящих перед камином кожаных кресел, кивнул ему на второе.

— Присаживайтесь, господин Иванов, — добродушно кивнул незнакомец. — Вы простите меня вынужденную грубость. В дом пригласил, а присесть так и не предложил, да еще эти яйцеголовые со своими вопросами. Совсем забыл представиться, куратор.

— Куратор? — Удивился Андрей, но в кресло сел и с интересом посмотрел на собеседника.

— Да, куратор. — Приветливо улыбнулся мужчина. — Мое настоящее имя вам ровным счетом ничего не скажет, но как куратор хочу предложить вам работу.

— А что за работа такая? — Насторожился Иванов. Он был наслышан о всяческого рода извращениях, коими болели сильные мира сего и участвовать в их позорных игрищах простому человеку очень не хотелось.

Увидев отразившуюся на лице Иванова гамму эмоций, куратор поспешил его успокоить.

— Не стоит волноваться, мой друг. Ничего криминального и идущего в разрез с вашими моральными принципами. Сразу замечу, платить будут хорошо, если это слово уместно. Вы станете обеспеченным человеком и это все только благодаря матушке природе, которая наделила вас определенными внешними данными и физическими параметрами.

— И что же это за работа, позвольте полюбопытствовать? — Немного успокоился Андрей.

Честные серые глаза куратора не сулили ему ничего хорошего. Внешне добродушный и улыбчивый, пухлый и уютный куратор вдруг показался выделанным из стали и алмазного порошка. За улыбкой скрывался волчий оскал, за радушием и спокойствием угадывалась сила, воля и гибкий ум дельца и правителя.

— Двойник, — почти по слогам произнес куратор, внимательно наблюдая за реакцией Андрея. — Вы человек одинокий, работа у вас скучная, нелюбимая, да и перспектив особых нет. Тут же такие возможности открываются, что даже у меня голова кругом идет.

— Двойник кого? — не уступал Иванов, прикидывая, можно ли в случае чего выскочить в окно или, если уж совсем будет туго, огреть этого наглого вербовщика по голове. Тяжелых предметов, кроме кочерги и каминных щипцов он не заметил, а решетки на окнах и скучающий верзила на выходе из гостиной отрезали всяческую возможность внезапного отступления.

— Вот, — жестом фокусника куратор извлек из широкого рукава фотографию и протянул её Иванову.

Человек на карточке на Андрея был совсем не похож. Но, когда он пригляделся, то к своему ужасу и изумлению стал замечать поразительное сходство. Такие же широко расставленные глаза, высокий лоб, овал лица… Господи, да если исправить некоторые детали, то на Иванова с фотографии смотрел он сам.

— Но это же… — чувствуя, как покрывается испариной, Андрей передал фотографию куратору.

— Вы все верно поняли. Это именно он.

— Но я же на него не похож!

— Это легко поправимо. Главное, вы практически идентичны по большей части параметров. Тембр голоса, овал лица, фигура. Вы близнецы с минимумом различий. Потребуются незначительные пластические операции и работа опытного стоматолога, но это уже не ваша забота.

— Но…

— Да, работа опасная и требующая полного самоотречения и самоконтроля, но это всего-то на четыре года. Вы заработаете столько, что сможете купить себе остров в Тихом океане и жить в свое удовольствие до скончания дней.

Вот так и получилось, что из обычного обывателя Иванов вдруг превратился в нечто значимое, весомое. На дворе шел тысяче девятьсот девяносто девятый год. Судьбоносный для многих и в корне изменивший жизнь самого Андрей. Знал бы он во что впутывается, почти наверняка дал бы задний ход. Иванову предстояло не просто изменить лицо, привычки, взгляды на жизнь. Он должен был полностью раствориться в своем оригинале, а, следовательно, потерять самого себя.

Оригинал был не в курсе всех движений вокруг своей персоны. Он готовился к решительным действиям по захвату власти, прогнившей и требующей кардинальных перемен.

Семь дней до часа «икс». Утро. Реальность. Петергоф.

Дверь в подвал оказалась на удивление крепкой. Если бы не упорство, немалый вес и природное упрямство Винни, пришлось бы оставить эту затею. Участившиеся хлопки выстрелов, понемногу сошли на нет. Потеряв с пяток бойцов, охрана комплекса видимо решила найти более действенный подход к нарушителям, чем гнать на заклание своих же парней. Этот перерыв дал возможность группе отдышаться, а Капустину с энтузиазмом взяться за железную преграду.

— Не умеют нынче строить, — бормотал ГРУ-шник, выворачивая магнитный замок и с интересом глядя на тянущиеся от него проводки. — Да и паять толком не научились. Ну, кто же так резервное питание подводит. ПТУ-шники, одним словом, недоучки. Я бы за такую работу… Бля….

— Что там? — Всеволод обернулся к Винни, но тот только отмахнулся.

— Нормально, командир, током дернуло.

— Значит резерв нашел.

— Именно. Теперь можно резать.

Всеволоду Курехину, обстановка вокруг решительно не нравилась и вовсе не из-за ленивой автоматной пальбы противника или визжащих шумовых гранат, из-за которых периодически приходилось складываться вдвое и принимая позу эмбриона молить о том, чтобы не нашла шальная пуля.

Бой шел с переменным успехом как с той, так и с другой стороны. Что не нравилось командиру, вряд ли он сам смог кому-нибудь внятно объяснить. Тут надо было иметь опыт, наметанный глаз, чувствовать обстановку.

— Слишком просто все, — Курехин схватил Винни за руку в тот самый момент, когда тотуже решил резать провод питания. — Как будто ждут нас там, как специально заманивают.

— Ни хрена себе — просто, — пожалился с верхней площадки Блоха. — Он еще с первого раза не отошел от «шумки» и теперь орал, чтобы, а за одно демоскировывал себя и остальных. — Я, наверное, теперь всю жизнь глухим ходить буду.

— Блоха дело говорит, — Лютый сплюнул на пол и наугад выстрелил вверх. Звон разбитого стекла и ругань нападавших вызвали на лице солдата довольную улыбу. — Чего нас туда заманивать? Там же на вроде пещеры Аладдина. Придем, наследим, в рояль нагадим.

Огонь сверху и из рекреации первого этажа усилился, и если раньше охрана лениво огрызалась АКС-ами, то теперь заработало что-то более внушительное.

Бам! Первый выстрел отвалил над головой Всеволода солидный кусок перекрытия, и майор еле успел откатиться, как огромный шмат цемента и штукатурки тяжело рухнул на пол, окрашивая коричневые доски в белый цвет.

— СВД работает, — Курехин вжался в стену и опасливо поглядел в пролет между лестницей и площадкой второго этажа, откуда стрелял снайпер. — Но, то ли криво, то ли действительно загоняют нас в этот чертов подвал.

— Ломай уж, — махнул рукой Курехин.

Второй выстрел из винтовки отколол еще кусок штукатурки, придал сил Винни и он, быстро справившись с магнитным замком, потянул тяжелую железную дверь на себя.

Вопреки ожиданиям пахнуло плесенью и смрадом нечистот, но плотный огонь снайпера и рев автоматов осмелевшей охраны вынудили группу отступать вниз.

— Неправильный подвал, — захлопнув дверь последним, Лютый любовно шлепнул на косяк кусок пластида и, разведя усы детонатора, привычным движением намотал бечеву на чеку РД. Ловушка получилось примитивная, но действенная. Убить она, разумеется, не могла, радиус поражения, да и железная дверь мешали, а вот напугать, да так чтоб боец в портки наложил, это запросто.

Кто-то щелкнул фонариком, похоже, Лютый. Дружно застучав подошвами ботинок по каменным ступенькам, группа двинулась вниз. Лестница, как и подвал, командиру тоже очень-очень не нравились. Курехин насчитал уже сотую ступень, так глубоко они опустились, а конца края видно не было.

Громыхнуло, тяжело, авторитетно. Растяжка сработала? Нет. Скорее уж захлопнулась дверь мышеловки, впустив в себя наивных мышек и плотно запечатав вход. И вдруг все ожило, будто по мановению волшебной палочки. Кто-то, Всеволод даже не понял, кто именно, забористо выматерился.