Окружающий мрак потеплел. Богиня вполне доброжелательно ожидала, когда же я выскажу свое «но». И я решилась:
– Я его люблю. Безумно. Сама не знаю, как так получилось. Почему я к нему привязалась. Кассиан заслонил для меня весь мир. Но я ему не подхожу. Я обманом оказалась среди невест. И не соответствую требованиям. И… я обязана выполнить свой долг перед Родиной.
Богиня хмыкнула:
– Сколько же у тебя в голове разной ерунды. Ничего не стоящей шелухи. – Вздох. – Жаль, что ты так думаешь. Я не могу тебя переубедить. Со своим долгом ты должна разобраться сама. Не буду тебя принуждать. Это должен быть твой осознанный выбор. Иначе ничего не выйдет.
Все чувства и все мои эмоции сплелись в душе в тугой яростный комок. Я в отчаянии всматривалась в темноту, откуда последний раз слышался голос:
– Я запуталась. И не знаю, как мне поступить. Я желаю Кассиану только самого хорошего. И боюсь разрушить его жизнь. И… Умоляю, скажи пожалуйста, кто такая Фиория? Меня не покидает чувство, что я увожу мужчину из семьи! Ведь я точно знаю – на Кассиане есть твоя брачная метка! А на мне – нет.
Богиня молчала. Долго молчала. Мне даже показалось, что в этом жутком мраке я осталась одна. И ответов мне уже не получить. Но богиня заговорила снова:
– Справедливо будет, если об этом тебе расскажет Кассиан. Я подтолкну его к этому. Обещаю. Не знаю только, как тебе помочь. Твое тело в очень плохом состоянии. Может не дотянуть до ближайшего медицинского центра. А возвращать силу Кассиану еще рано. Ты еще не приняла решение.
Я поперхнулась воздухом:
– А при чем тут я? И что это за сила? Кассиан как-то упоминал, что лишился ее и стал существом второго сорта.
– Бедный мальчик! – В голосе богини сквозила нежность и печаль. – Мне пришлось забрать у него силу. Иначе, после произошедшего, он мог натворить немало бед. И себя бы точно погубил.
Я невольно повернулась к зеркалу, демонстрирующему меня, Вилсона и Кассиана. Арголец как раз отодвигал тело первого помощника. Секунда. Кассиан разглядел, кто лежит перед ним. Пещеру огласил хриплый, выворачивающий душу стон:
– Ааааниииии!
Кассиан упал на колени рядом с моим телом. Вилсон, словно бумажный человечек, отлетел к стене, отброшенный сильной рукой. Мне хорошо было видно, как дрожат пальцы Кассиана, стирающие с моих щек пыль и грязь. Впервые он осознанно касался меня руками, не защищенными перчатками. Я мечтала об этом. А теперь…
Не осознавая, что я делаю, я протянула руку, чтобы коснуться зеркала. За спиной тихо прошептала богиня:
– Правильно, девочка, иди к нему. Я поддержу тебя. Постарайтесь как можно быстрее добраться до медиков. Я все же не всесильна.
Не обратив внимания на сказанное, я прикоснулась к блестящей поверхности. Пальцы мгновенно закололо. Словно я сунула руку в криогенную установку. Я попыталась их отдернуть. Но холод очень быстро стал распространяться по всему телу. Сначала онемела рука. Потом плечо. Потом дальше. А еще мне показалось, что зеркало словно затягивает меня. Улетая в пропасть, я услышала:
– Главное, уничтожьте установки. Для твоих соотечественниц их излучение смертельно.
В следующий миг снова нахлынула боль. Но уже не такая ужасная, как была раньше. То ли богиня сдержала свое слово и помогла. То ли я просто немного отлежалась. Я вернулась в свое тело.
На мгновение затаив дыхание, я прислушалась к своим ощущениям. Но сильно отвлекали и сбивали с толку скользящие по щекам мужские пальцы, и тихие странные звуки. Словно кто-то… всхлипывал?
– Ани… – В хриплом едва слышном голосе Кассиана было столько боли и безнадежности, что у меня заныло сердце. – Ани… душа моя… жизнь моя… не уберег… не смог… ведь ты хотела поговорить… хотела рассказать… а я… эгоист несчастный…
Некоторое время в пещере было слышно только тяжелое прерывистое дыхание моего аргольца. Его пальцы безостановочно скользили по моим щекам.
– Ани… искра моей жизни… что же я натворил!!!! Почему не послушал брата!!! Я виноват… я… останусь тут, с тобой… надеюсь, мы встретимся за гранью…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Боль и тоскливая безнадежность последних слов бритвой полоснули по моим нервам. Я вздрогнула.
– Ани!!!! Жива!!!
Безумная радость Кассиана больше походила на истерику. Но мне было не до этого. От радости мужчина резко поднял меня над полом. Моя голова дернулась. И тут же накатила боль пополам с тошнотой. Я застонала, с трудом разлепив спекшиеся губы:
– Осторожнее… у меня видимо сильное сотрясение мозга… будешь так дергать… сделаешь еще хуже.
Говорить было очень сложно. Но Кассиан меня понял. Максимально осторожно вернул меня обратно. Придержал, чтобы не ударилась головой. Я медленно приоткрыла глаза, опасаясь нового приступа. Но тошнота была вполне терпимой. Осмотрелась. Касииан сидел все в той же позе, что я видела в зеркале богини. Я осторожно улыбнулась. Касс выдохнул:
– Живая… богиня, Ани, ты живая! Теперь все будет хорошо!
В скудном освещении было видно, как зрачок аргольца вытягивается в ниточку. И в нем загорается пламя. Сумасшедшее, буйное, неукротимое. Жадное, как лесной пожар. Я невольно залюбовалась:
– Красиво…
Кассиан глупо улыбнулся:
– Это ты красивая. Даже сейчас, перемазанная пылью и в рваной одежде. Ты все равно самая красивая женщина во вселенной!
Я хмыкнула. Набралась от богини!
– Кассиан, я говорю о том огне, что сейчас пляшет в твоих зрачках. Мне очень нравится это зрелище. Почаще бы так. От чего возникает огонь в твоих глазах?
– Огонь? – Кассиан недоуменно сморгнул, и буйство пламени прекратилось, уменьшившись до мерцающих искорок. – Огонь – это первый признак силы. Но я ее уже давно лишился. Последние крохи ушли после неудачной вылазки в ильдаррскую лабораторию. О чем ты?
– А я часто вижу язычки пламени в твоих глазах. Впервые увидела, когда мы столкнулись в коридоре у медцентра той ночью. Я тогда была просто потрясена этим зрелищем. И восхищена. Это невообразимо красиво.
Последние искорки в его вертикальных зрачках угасли. Кассиан потрясенно на меня уставился:
– Не может этого быть! Ани, ты не шутишь? Ты правда видишь огонь? Какой он?
Я чуть прикрыла глаза, вспоминая:
– Иногда, как вот минуту назад, это – неукротимая стихия. Как лесной пожар. Иногда – небольшие язычки пламени. А бывает – просто искры, готовые разгореться костром.
Недоверчиво выслушав меня, Кассиан на мгновение замер. Потом запрокинул голову:
– Богиня, благодарю тебя!!!
А потом уже мне:
– Ани, той ночью, в коридоре у медцентра, я единственный раз на земном корабле был без перчаток. Скажи, я прикасался к тебе открытой кожей?
Я замерла, не зная, что сказать. И как рассказать. Но Кассиан, как оказалось, и не ждал моего ответа:
– Впрочем, это уже не важно. Я помню, что давал тебе право выбора. Но за меня выбор уже сделан. Если возвращается сила, значит, мне есть кого защищать. Значит, у меня есть пара. Богиня за меня уже все решила. Но я только рад.
Я нахмурилась, вслушиваясь в сумбурную и малопонятную речь. А Кассиан улыбнулся светло и радостно:
– У меня есть невеста!
После всех разговоров с богиней от такого безыскусного признания у меня радостно трепыхнулось сердце. Неужели? Губы тронула робкая улыбка. Но в следующий миг все полетело в бездну:
– Ани, понимаешь: богиня сама выбрала мне невесту! Связала наши жизни! Это просто невероятно!
Не поняла?..
– Вся Аргола будет праздновать возвращение богини! Мне даже не верится – я уже свыкся с мыслью, что лишился сил, и почти решился отпустить Фиорию. И вдруг такое! Знаешь, когда Винс сказал, что Эйстарриолла меня отметила, я не поверил. Но раз ты видишь огонь, значит возвращается сила. А раз Эйстарриолла решила вернуть мне силу, значит, отныне я не один! Мне есть кого защищать! Это сон!
Улыбку на губах пришлось удерживать усилием воли. С каждым новым словом Кассиана в мое глупое сердце впивалась очередная иголочка. И вскоре оно уже болело невыносимо. Где я что-то не дослушала? Что-то не допоняла? Или это Кассиан что-то не так понимает? На глаза навернулись непрошенные слезы. Что-то я совсем расклеилась. Размякла. Поверила непонятно кому. Я глубоко втянула носом воздух, пытаясь успокоится и взять себя в руки. Рано еще истерить. Скорее всего, я просто не так что-то поняла. Но это упоминание Фиории…