— Как? Думаю, этот извращенец рано или поздно сам на чем-нибудь попадется. Полицейские изо всех сил ищут Луизу Батлер. Скорее всего она мертва. И найти ее не могут лишь потому, что преступник спрятал тело, чего прежде не делал. Совершенно очевидно, что теперь он начнет новый раунд. Все извращенцы попадаются. Вспомни, например, Потрошителя из Йоркшира.
Кэйт слушала с раздражением: Кэйтлин все больше действовал ей на нервы.
— Йоркширский Потрошитель, сэр, успел убить девятнадцать женщин, прежде чем его поймали, и то совершенно случайно, при опросе населения. Неизвестно, скольких еще он мог бы убить! А сейчас мы имеем дело с любителем. На основании психологического портрета можно сделать вывод, что он — женоненавистник. Это единственное, что нам известно о нем. Некоторые считают, что по роду занятий он был связан со своими жертвами. Я же придерживаюсь иного мнения. Допустим, убитые женщины знали его. Но тут возникает вопрос: почему только они? Можно предполагать, что он женат. Это сужает круг подозреваемых. Несомненно, что он здешний житель, потому что хорошо знает местность. И последнее. Со вторым убийством связывают машину темного цвета, с первым — темно-зеленую. Вот и все.
«До чего же эмоциональны женщины, — размышлял Кэйтлин, глядя на Кэйт. — Обо всем у них свое, особое мнение».
— Ладно. На этой неделе в «Криминальной страже» появится моя заметка. Может, после этого что-нибудь прояснится? Например, обнаружится человек, который проезжал мимо и что-то видел?
— Все может быть, говорят, даже свиньи летают, — с горечью произнесла Кэйт.
Кэйтлин снова пыхнул сигарой.
— Что до свиней, то они и в самом деле летают — во всяком случае, так считают торговцы наркотой, когда над ними появляются вертолеты полицейских.
Кэйт прикрыла глаза. Кэйтлин способен был превратить в шутку все, даже самые серьезные вещи.
— Пойду посмотрю, как там дела.
— Оставь это подчиненным, они сообщат, если что-нибудь обнаружат. На улице чертовски холодно.
Кэйт не успела ответить, как зазвонил телефон.
— Да, сейчас иду.
— Кто это? — спросил Кэйтлин, уловив в ее голосе возбуждение.
— Кажется, наше расследование наконец сдвинется с мертвой точки. Пошли!
Джоффри Уинбуш нерешительно вошел в полицейский участок. Сидевший в дежурке сержант с улыбкой обратился к нему:
— Чем могу служить, сынок?
— Я насчет Луизы Батлер. Может, смогу вам помочь: по-моему, я видел ее.
Дежурный сержант сразу провел парня в комнату для допросов.
— Назови мне свою фамилию и адрес.
— Джоффри Уинбуш, сто двадцать два по Тенербай-роуд.
Сержант записал.
— Посиди тут, сынок, сейчас все расскажешь начальнику.
Сержант вернулся в дежурку и позвонил Кэйт — не исключено, что показания парня прольют свет на это сложное дело.
Кэйт вместе с Кэйтлином вошла в комнату для допросов и окинула быстрым взглядом свидетеля. Совсем даже недурен: блондин с глубоко посаженными карими глазами, хорошо одет, лет двадцати, широкий в плечах, высокого роста. Кэйт улыбнулась парню.
— Я — инспектор Барроуз, а это старший инспектор Кэйтлин. Насколько я понимаю, у вас есть информация о Луизе Батлер?
Кэйт села напротив парня, а Кэйтлин прислонился к стене, не выпуская изо рта уже почти потухшей сигары.
Парень перевел взгляд с Кэйтлина на Кэйт. Он явно нервничал.
— Знаком я с ней не был, но мы, кажется, видели ее прошлой ночью на Вудхэмском шоссе.
— Мы? — подал голос Кэйтлин.
Парень кивнул:
— Да. Я, мой брат Рикки и еще трое ребят: Томми Ригби, Дин Чалмерс и Мик Томас. Мы ехали на тусовку.
Он судорожно сглотнул, и Кэйт стало его жаль.
— Продолжай.
— Ну так вот, едем мы на машине, вдруг видим пташка идет по обочине, ну, топает на своих двоих. Я было притормозил, давай, говорю, мы подбросим тебя на тусовку. Не захотела. Уверен, это была она.
— А почему она не захотела с вами поехать? Почему тащилась пешком? Может, ждала кого-то?
— Ничего такого она не сказала. Мик Томас спьяну облаял ее. Напугали мы девушку и оставили на шоссе. На верную смерть. — Голос у парня дрогнул. — Мы покатили дальше, а она шла и голосовала.
— Голосовала? Ты это точно помнишь?
Парень кивнул.
Неожиданно Кэйтлин так рявкнул, что парень подпрыгнул на стуле:
— Значит, вы бросили ночью девчонку — одну, на шоссе, да? Облаяли, как ты выразился, и бросили? А у тебя, молодой человек, сестры есть?
— Да, сэр, есть, две сестры.
Кэйтлин в ярости перекусил сигару, которую держал в зубах, и с горечью произнес:
— Что ж, если твои сестры когда-нибудь окажутся в таком положении, надеюсь, с ними обойдутся лучше, чем вы обошлись с Луизой Батлер. Ну а теперь выкладывай адреса и фамилии остальных парней. Живо! На таких, как ты, жалко тратить время!
Кэйт снова прикрыла глаза. Кэйтлин, разумеется, прав: не следовало оставлять девчонку одну на дороге. Но и девчонке надо было иметь голову на плечах и не тащиться в темноте по шоссе! Этот чертов Кэйтлин только и знает, что давить на всех своей тушей! Только его, видите ли, надо слушать. И что хуже всего, этот старый мудак хочет командовать даже ею!
— Может, попросить, чтобы нам приготовили кофейку? — обратилась она с улыбкой к насмерть перепуганному парню. — А потом напишешь нам заявление.
— Да, пожалуйста. — Бедняга заплакал. — Разве мы думали, что ее убьют? Мы просто выпили…
— Так. Значит, надрались и катили как ни в чем не бывало, да? А откуда, черт подери, ты знаешь, что ее убили? Ведь даже и тела еще не нашли!
Парень беспомощно поглядел на Кэйт. Та встала, направилась к двери и поманила за собой Кэйтлина. В коридоре она шепнула ему:
— Неужели не видите, что парню и так паршиво? А тут еще вы на него навалились?
Кэйтлин пожал плечами, доверху застегнул свой помятый форменный пиджак и, выпустив дым ей прямо в лицо, сказал:
— По правде говоря, Кэйти, я… я думаю, ты ошибаешься. По-моему, он отъявленный негодяй!
Он вернулся в комнату для допросов, а ей оставалось лишь сжать кулаки.
Пусть попробует еще хоть разок назвать ее «Кэйти»! Она так врежет ему! А потом сядет в тюрьму за нанесение тяжких телесных повреждений. Эти мысли вертелись у Кэйт в голове, когда она шла заказывать кофе.
Подъезжая к дому, Кэйт почувствовала, как сильно устала. Уинбуш, по сути, ничего не прояснил. Он вообще отказался давать показания, так запугал его Кэйтлин. Придется съездить к нему домой и попытаться вытянуть из него все, что он знает. Прошли те времена, когда каждый старался помочь полиции. И пора бы Кэйтлину спуститься с неба на землю. Как и всем прочим. Ведь это из-за него Уинбуш ничего не сказал. Теперь работу полиции можно было оценить на два с минусом, не выше. Со времен аферы в Уэсиб-Мидленде участились случаи ложных показаний, и рейтинг полиции резко снизился.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});