а ягоды с фруктами или овощами для зимы. Те же планы по созданию «особого государственного резерва» продуктов длительного хранения — этакого расширенного Госрезерва… Или в том, что на страницах газет, с экранов телевизора и даже в самих разговорах между людьми то и дело мелькают слова «Лонг-Вэлли», «Йеллоустон», «Тоба»… Или уже объявленные планы о создании системы наблюдения за околоземным пространством и противоастероидной обороны — и ведь никто не сказал, что на кой такие громадные траты непонятно на что? Пусть даже эти траты и расписаны на полвека вперед… Нет! Все, кого знал Михаил, лишь одобряют такую идею! Ведь «а вдруг снова»?
Потом они с одноклассниками гуляли по городу, вспоминали их выпускной и прошлые школьные годы… Порой смеялись над какими-нибудь историями, которые с высоты прожитых лет и полученного жизненного опыта казались чем-то смешным и нелепым. Расставались они уже по темноте, расходясь каждый по своим домам… Вместе с Михаилом увязались и несколько человек из их «пролетарской» компании. Петька, Семка, Катька, Васька, Танька… Те, кто обычно вместе ходил домой из школы. Говорили о жизни друг друга, вспоминали годы Долгой зимы и наступившую следом за ней «Весну»… И от всех этих разговоров Михаил все больше и больше утверждался в своем мнении.
Да, Долгая зима ушла… Но ее Тень так и осталась рядом с людьми, поселилась в их сознаниях и стала той силой, что меняет саму реальность не меньше своей прародительницы. Ведь даже сам Михаил… Хоть он и знал, что в ближайшие десятилетия никаких глобальных катаклизмов случиться не должно, но все равно немного побаивался! Ведь где гарантия того, что извержения Лонг-Вэлли не приведет еще к каким-нибудь «отсроченным» катаклизмам? А что говорить про тех людей, кто не имеет послезнания?
Интерлюдия. "Осколки прошлого"
Эдвард Уилсон сидел в своем кабинете, когда секретарь сообщил и прибытии русского посланника. Что ж, сейчас он наконец-то узнает, что хотел бы им предложить Советский Союз…
Эх, какие-то десять лет назад Эдвард и подумать не мог, что когда-то будет принимать послов от СССР! Скорее ожидал, что однажды встретится с русскими на поле боя. Когда-то до Великой Зимы он был обычным полковником американской армии… Как он тогда был уверен — сильнейшей армии мира. Как был уверен и в том, что именно Америка должна править миром — ведь на планете должен быть только один хозяин. Увы, прошедшие годы разбили в прах и прежние убеждения, и саму его родную страну… Нынче бывший полковник, а нынче Президент контролировал территорию в два с половиной бывших штата и имел под командование небольшую армию численностью в пару прежних бригад. Была в ней, правда, и тяжелая техника, и даже ядерное оружие — полсотни бомб, пять исправных «суперкрепостей» и даже несколько еще не спившихся летчиков. Но что это такое на фоне былой мощи?
— Приветствую посланника Советского Союза! — поприветствовал вошедшего Эдвард.
— Приветствую главу Колумбийского правительства, — поздоровался в ответ посол, что заставило самопровозглашенного президента мысленно поморщиться. Он-то объявлял себя главой всех Соединенных Штатов… Но сделал вид, что ничего такого сказано не было — не до жиру сейчас!
На всякие дипломатические формальности тратить время стороны переговоров, впрочем, не стали, быстро перейдя к делу. Суть которого была достаточно простой — СССР предлагал установить официальные торговые и дипломатические отношения с Колумбийским правительством. Разумеется, на взаимовыгодных условиях, без всяких подачей или гуманитарной помощи. Так сказать, обычный международный бизнес. Правда, для заключения договора от Уилсона требовалось выполнить несколько условий, включая официальное признание итогов Долгой зимы и отказ от всяких претензий в сторону СССР. Плюс выделение людей для демонтажа и вывоза в СССР бесхозного промышленного оборудования и военных объектов вроде пусковых установок межконтинентальных ракет.
— А как же наше ядерное оружие? — поинтересовался на этот счет «Президент».
— Можете оставить его себе, — усмехнулся на это советский посол. — Нам оно не угрожает… Впрочем, я бы предложил продать эти бомбы… по цене содержащихся в них радиоактивных материалов. Большего вам все равно не предложит никто, а сами эти бомбы лет через десять станут бесполезными железками. К тому же, радиоактивными…
И возразить Уилсону было опять нечего. Про это ему уже говорили его военные. По сути, большую часть тех бомб, что у них была, уже можно списывать и отправлять на свалку. Остальные же… Никто не знает, на сколько лет их еще хватит. Так что продать их русским в обмен на какой-нибудь договор о взаимопомощи… Пожалуй, это было бы не худшим выходом! Для маленькой страны, каковой стал управляемый им осколок США, атомная бомба — больно дорогая роскошь. Совсем другое дело — если в случае необходимости на его врагов прилетит русская ракета! У них наверняка и сейчас есть возможности для поддержания боеготовности ракетных войск…
За то получить себе экономического партнера, сотрудничество с которым позволит хоть более-менее поднять из руин промышленность… Это было бы неплохо! Последние десять лет они ведь занимались практически тем, что постепенно изводили прежние запасы и ресурс оборудования. На относительное самообеспечение выйти удалось лишь в очень немногих отраслях вроде сельского хозяйства… Да и то — большая часть сельхозтехники давно не производилась. К тем же тракторам с комбайнами максимум смогли освоить выпуск запчастей и капитальный ремонт двигателей…
Так что договорились достаточно быстро… Впрочем, Эдвард не врал себе — фактически ему продиктовали условия сотрудничества, не представляя особого выбора. Когда он пытался в чем-то поторговаться, почти всегда это заканчивалось ничем — советский посол просто намекал ему, что для СССР сотрудничество с его правительством не входит в список важных целей. Потому если его не устраивают условия, то никакого договора попросту не будет. А там уж разбирайтесь со своими проблемами как хотите! Впрочем, на что еще можно было рассчитывать? Так Эдвард Уилсон и согласился продать СССР атомные бомбы, и договорился о поставках хлопка, и даже согласился легализовать коммунистическую партию и допустить ее к выборам… Ну когда таковые, разумеется, состоятся.
— Хотел только одно спросить, — когда переговоры подошли к концу, все же поинтересовался Уилсон. — Почему я? Почему не Джексон, не Мак-Кинли? Ведь их… правительства… богаче и контролируют куда большую территорию.
— Потому, что вас посчитали наиболее адекватным, — прямо ответил советский посол. — Вы не применяли, хоть и имели его, ядерное оружие. Не устраивали резню мирного населения. И вообще пытались наладить жизнь — пока другие резали друг друга за уцелевшие запасы жратвы или топлива. К тому же… У вас нет той зоологической ненависти к СССР