— Про Конго я тоже не понял: неужто самого Энжера там дороги заставляли делать?
— Получается, что так.
— Мне захотелось на Конго взглянуть — чудная страна с дикими туземцами и великими людьми на побегушках. Что-то мне подсказывает — там запросто можно карманы золотишком набить: уж больно много странностей в одном месте.
— Ххот, Энжер рассказал тогда многое, но далеко не все — времени у него было не так уж много. Так что про Конго, возможно, не все правда — многое могли не так понять.
— Да это нормальное дело — приврать. Все не дураки, и Энжер тоже мог этим грешить, как и те, чьи уши он грел. Парень, ты так здорово все это рассказываешь, будто родной брат этого Инженера. Впервые о таком слышу. Ты это выдумал? Откуда ты такое мог узнать?
— Сольве сам это рассказал, — не отрывая взгляда от малинового зева печки, ответил старик.
— Когда?! На жертвенном алтаре?!
— Да не было никакого алтаря, — поморщился мальчик. — Ритуал Единения так давно не проводился, что оброс сказками. Да и не хотели наши о нем вспоминать лишний раз — сам должен понимать почему. Плохие воспоминания не всем приятны…
— Постой! Все ведь знают, что в Верхнем Мире каждый божественный цикл брали жертву для этого самого ритуала. Без жертвы там никак дело не обходится.
— Сказки. Все было не так. Или не совсем так. Единый сотворил из себя мир за двенадцать дюжин лет. Первородная сила хаоса осталась в нижнем — она держит Срединный Мир и Верхний. Если на срединный ее еще хватает, то Верхний беден и служит просто противовесом, не давая вселенной погибнуть. Но есть еще сила единения и сила разрушения. Они не стоят на месте — перетекают из одного мира в другой, гоняясь друг за другом в вечном круговороте. Извини, объясняю попроще, не вдаваясь в мистические теории. Именно круговорот этих двух сил придает движение первородной силе — она бурлит, как и в первый цикл созидания. Именно поэтому она достигает нашего мира, а отдельные брызги и до Верхнего. Круговорот этот затихает к концу очередного цикла, и, чтобы придать ему ускорение, нужно строго в определенный срок проводить ритуал Единения. Самая важная часть ритуала называется Встреча — в месте, называемом Арена, встречаются представители всех трех миров. Накануне в Нижнем Мире демоны проводят особое состязание — и слабейшего из претендентов отправляют к нам. С Верхним Миром все не так — там принято брать случайного человека. Единственное — он не должен быть калекой или слабоумным. И вообще стараются выбрать покрепче и поумнее. Ищейки особого ордена отправляются в Верхний Мир — они хорошо обучены и никогда не ошибаются в выборе.
— Я так понимаю, с Энжером у них все же ошибка вышла? Извини, что перебил.
— Не извиняйся. Не было ошибки. Эмиль Сольве — не калека и не слабоумный. Он хорош… он оказался даже слишком хорош. На Арене его выставили против демона. Было состязание.
— Они дрались?
— Нет: состязание слов. Они разговаривали. Задавали друг другу вопросы по очереди. Загадки. И отвечали на них.
— А от нашего мира почему там никого не было?
— Состязаются жители крайних миров. Наш мир — само равновесие и стабильность, неподвластная изменчивости. У нас половина от Верхнего, половина от Нижнего. И роль у нас на состязании особая — мы судим. От Создателя нам досталась особая роль: мы выдвигаем судью. Он не только судья — он одновременно и палач. И оружие тоже. Его задача — следить за ходом состязания. Он решает, кто победитель. Победитель возвращается в свой мир — проигравший погибает. От выбора жертвы зависит направление движения круговорота сил единения и разрушения. Но для вселенной это ничего не значит — главное, чтобы круговорот не останавливался, а направление не имеет значения.
— И этот Инженер, получается, проиграл и начал там всех валить?
— Нет. Состязание было прервано. Прервано очень грубо. Жрецы забрали у Инженера странный предмет, заподозрив в нем оружие. Этот предмет висел у него на поясе в футляре. И это действительно было оружие — огнестрельное оружие Верхнего Мира. Но это было не все… Страна Конго — опасное место, и Эмиль Сольве не расставался с оружием в своих поездках. И помимо того, что носил на поясе, прятал и второе — под одеждой. Его наши жрецы не заметили или просто не обратили внимания, не распознав угрозы. Инженер вытащил его в разгар состязаний. Арена экранирована от любых проявлений первородной силы, и демон оказался беззащитным — пули сразили его легко. Жрецам тоже досталось. В суматохе Энжер сбежал. Остальное ты уже рассказал.
— Э, нет! Это что у него за оружие было, поясни?
— Пистолет или револьвер — такое бывает у офицеров Коалиции.
— Ха! Я знаю, что это такое, и догадываюсь, что творилось на том ритуале! Там, небось, тысяч пять народу собралось — нечасто ведь такое веселье бывает! И этот дорожный мастер выбрался из толпы с помощью простого пистолетика?!
— Ты думаешь, ему помогали? Может, и так, хотя виновных не нашли. Всеобщее мнение — ему просто повезло. Зрителей на Арене не бывает, никто ее не охранял серьезно — нечего там охранять. Суматоха ему помогла скрыться, а вот дальше… Думаю, дальше ему действительно кто-то помог — сам он с Наксуса выбраться не смог бы.
— А он знал наш язык?
— Да, знал. Одна из обязанностей судьи — учить состязателей наречию Наксуса. И учить он мог быстро — почти мгновенно.
— Ну, если он не дурак, то мог сразу податься к побережью, а там легко найти контрабандистов — до самой высадки мы их никак прижать не могли. На всех островах ценятся наши руды и металл, а императорская монополия не давала народу развернуться на этом деле. Вот и промышляли втихаря. На южном берегу, если у человека есть лодка, можно смело вешать за шею — там абсолютно все в этом деле замазаны были. Правда, сколько их ни вешали, все равно руда уходила на юг.
— Никто не знает, как Энжер выбрался с Наксуса. Да и какая разница — повезло или помогли. Результат сам видишь…
— Среди жрецов точно предатели были — пистолет специально ему оставили.
— Жрецов казнили, но серьезной вины за ними не нашли. Они просто не поняли, с чем имеют дело: не было умысла. За три цикла до этого из той же местности был взят другой состязатель. Он был низкого роста, темнокож, полугол. И у него были десятки разных странных предметов — он ими обвешался, будто Тибби своими трофеями. Это не было оружием — это были талисманы. Его народ суеверен — они думают, что от темных сил можно защититься поделками из перьев, камня, кости, металла. Возможно, местные отголоски нашей артефактной магии. Все его талисманы были бесполезны, но он очень ими дорожил. Наши жрецы сочли, что два металлических странных предмета — такие же безобидные поделки суеверных туземцев.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});