Возвращайся к Дмитрию.
— Он снова уснул. – Алексей поднимается на ноги, подтягивая за собой и меня. Наклонив голову, он встречается со мной взглядом. – Дмитрий – самый сильный человек, которого я знаю. С ним все будет в порядке. Хорошо?
Я снова прижимаюсь к его груди, и он обнимает меня. Я киваю, хотя мне кажется, что больше никогда ничего не будет хорошо.
Дмитрий и Алексей идеально подходят друг другу, и из-за меня в Дмитрия стреляли.
Если бы меня здесь не было, они все равно были бы идеальной командой, вместо этого, Дмитрий чуть не погиб.
Неважно, как сильно я люблю Дмитрия, это не изменит того факта, что я единственная, кому не место в его жизни. Я рискую, и мне невыносима мысль о том, что Дмитрий может умереть из-за меня.
Я отстраняюсь от Алексея, и он ждет, пока я прополощу рот. С горьким привкусом в горле я следую за ним в комнату, где находится Дмитрий.
Алексей садится, а я придвигаюсь ближе к Дмитрию, обхватывая пальцами его ладонь, которая теперь стала прохладной. Его пальцы мгновенно сгибаются, а затем его глаза распахиваются и останавливаются на мне.
Ему удается слабо улыбнуться, и мне приходится изо всех сил бороться с собой, чтобы не разрыдаться.
— Поцелуй меня, – шепчет он.
Я качаю головой и с трудом сглатываю. Вместо этого я наклоняюсь и оставляю поцелуй над повязкой на его груди. От него пахнет антисептиком, в то время как от меня пахнет смертью.
Отстраняясь, я заставляю себя улыбнуться и провожу пальцами по его лицу, впитывая его прикосновение.
— Просто поправляйся, хорошо. – Я продолжаю прикасаться к нему, не в силах отстраниться.
— Мне уже лучше, – говорит он, его голос спокоен по сравнению с бурей, бушующей во мне.
Этот человек действительно сделан из стали, потому что он переводит взгляд на Алексея и спрашивает:
— Когда мы сможем уехать?
— Завтра мы вернемся в комплекс. Тебе нужно набраться сил, прежде чем мы полетим обратно в Лос-Анджелес.
У меня есть пара дней, возможно, максимум неделя, с Дмитрием, а потом мне придется вернуться к своей собственной жизни.
Эта мысль очищает мой разум от всех душевных терзаний и переживаний и заставляет меня сосредоточиться только на Дмитрии. На настоящем. На драгоценном времени, которое мне дали, чтобы попрощаться с ним.
_________________________________________
ДМИТРИЙ
Не буду врать, возвращение в комплекс далось мне с чертовским трудом, и к тому времени, как я ложусь на кровать, мое тело покрыто потом и горит от боли.
Алексей укладывает меня, как будто я чертов ребенок, пока Ариана бежит за водой и обезболивающими для меня.
— Ты хорошо держишься? – спрашивает Алексей напряженным от беспокойства голосом.
— Прекрати это дерьмо. Я в порядке, – ворчу я.
Алексей садится на край кровати и просто смотрит на меня.
— Ты меня чертовски напугал. Что пошло не так?
— Парню повезло с выстрелом, – пытаюсь я преуменьшить это.
Он качает головой.
— Не лги мне.
Я пытаюсь сделать глубокий вдох, но боль в груди останавливает меня, и я морщусь.
— Я был сосредоточен на том, чтобы уничтожить Юрия.
Ариана вбегает в комнату, и Алексей встает, чтобы она могла помочь мне принять лекарства. Затем она снова встает, чтобы принести из ванной прохладную влажную тряпку. Пока она вытирает пот с моего лица, я пытаюсь поймать ее взгляд, но она избегает смотреть мне в глаза.
Мое тело слишком слабо, чтобы бодрствовать, и, окутанный ароматом Арианы, я засыпаю.
Каждый раз, когда я просыпаюсь, Алексей и Ариана рядом со мной, а потом меня снова затягивает в сон.
Ранним утром я наконец полностью просыпаюсь, чтобы понять, что меня окружает. Алексей спит, сидя на стуле, положив ноги на край кровати. Повернув голову влево, я обнаруживаю, что Ариана пристально смотрит на меня, свернувшись калачиком на дальнем краю матраса.
— Привет, – бормочу я.
Она приподнимается и, придвигаясь ближе ко мне, кладет руку мне на лоб, затем спрашивает:
— Как ты себя чувствуешь? Тебе что-нибудь нужно?
Такое ощущение, что из моего рта вытекла каждая капля влаги, и я шепчу:
— Вода.
Я наблюдаю, как она берет стакан с прикроватной тумбочки, а затем просовывает руку под мою голову и помогает мне сделать пару глотков.
Черт, это расстраивает. Я никогда раньше не был таким беспомощным, и это выводит меня из себя.
— Алексей, – рявкаю я, и он вздрагивает, просыпаясь. – Помоги мне сесть.
Он подскакивает и, просунув руки мне под мышки, мягко тянет меня вверх. Ариана подкладывает подушки позади меня, а затем он укладывает меня на них.
И я, блять, ненавижу это.
Христос.
Гнев вспыхивает во мне.
Алексей кладет руку мне на плечо.
— Что не так?
Я качаю головой.
Я тот, кто заботится о них. А не наоборот.
Разозленный тем, что я бесполезен для Алексея и Арианы, я сильно толкаюсь всем телом и пытаюсь встать.
Алексей хватает меня за правое плечо.
— Почему ты злишься? Успокой свою задницу и расслабься.
На то, чтобы оттолкнуть руку Алексея, уходит больше энергии, чем у меня есть, и затем я свирепо смотрю на него.
— Я не останусь в этой гребаной кровати.
Когда я снова пытаюсь пошевелиться, Ариана хватает меня за левую руку, чтобы удержать, и моя голова поворачивается к ней, когда я рычу:
— Отпусти меня.
На ее лице мелькает обида, а затем она придвигается ближе и толкает меня обратно на кровать.
Из моей груди вырывается разочарованное рычание.
Ариана кладет руки мне на подбородок и наклоняется надо мной, ее лицо оказывается прямо напротив моего.
— Шшш... – Она прижимается поцелуем к моим губам. – Успокойся. Пожалуйста. – Она снова целует меня, и это притупляет гнев, заставляя огонь угаснуть, превратившись в тлеющий уголек. – Не дави на себя так. – Еще один поцелуй, и затем она проводит носом по моей щеке к уху. – Я держу тебя, малыш. Позволь мне позаботиться о тебе.
Поднимая руку, я беру ее за запястье.
— Оставайся рядом со мной.
— Я здесь, малыш. – Ариана ложится рядом со мной, осторожно, чтобы не повредить мое тело, и снова кладет ладонь мне на подбородок.
Она продолжает шептать мне что-то до тех пор, пока меня снова не уносит сон.
Глава 29
АРИАНА
Мне удалось продержать Дмитрия в постели всего один день, а