— Я могла бы отправиться за тобой в карете.
— Нет, ты поедешь со мной.
— Но…
— Ты едешь со мной. Встань до рассвета, чтобы было время позавтракать, прежде чем мы уедем. Прошу прощения за такую спешку, но мать — единственный родной человек, который у меня остался.
Он дал ей дальнейшие инструкции, прежде чем выйти из столовой. Она поспешила наверх, чтобы рассказать обо всём Альфреде. Горничная не была в восторге от плана Доминика добраться до Лондона самым быстрым способом, тем более что он не включил в этот план её.
— Скакать так быстро к побережью — небезопасно, — предупредила Альфреда. — Ты очень устанешь, если встанешь так рано. А потом еще и уснешь на коне!
Брук усмехнулась.
— Я не думаю, что подобное вообще возможно. У него есть небольшой корабль, который он швартует в Скарборо. На нем мы доберемся до его матери гораздо быстрее, чем в карете. К тому же, я никогда раньше не каталась на лодке. Это может быть интересно.
— Особенно, когда она не движется. Паруснику, чтобы плыть, необходима одна конкретная вещь — попутный ветер, который может и не подуть сегодня.
Да, это правда. Но Доминик, казалось, не думал, что это остановит их. В противном случае, он сказал бы, что они поедут верхом.
— Учитывая то, как быстро лодки могут передвигаться, не думаю, что час или два безветренного затишья будут что-то значить.
— Или ты вообще никогда не доберешься до Лондона. Ты не думала об этом? То отчаяние, которое ты заметила в нём, оно из-за тебя. Ведь у него с каждым днём всё меньше времени, чтобы отделаться от брака с тобой.
— Прекрати, — Брук поспешно переоделась в ночную рубашку. Она подумала об одной вещи, которая могла бы улучшить настроение Альфреды, поэтому спросила. — Тебе здесь нравится?
— Да.
Неужели это румянец выступил у Альфреды на щеках? Брук закатила глаза. Всё из-за Гэбриела, конечно. Вероятно, он был прав, когда заверял, что Альфреда полюбит его.
— Мне тоже здесь нравится, даже больше, чем я могла представить до этого. Я хочу остаться. Я хочу, чтобы он меня полюбил. Если я уеду вместе с ним, и мы какое-то время будем вдвоём, это может сыграть мне на руку.
— Тогда возьми вот это, — Альфреда положила небольшой флакон в руку Брук. — Нужный момент может возникнуть во время вашего путешествия, и теперь, когда ты уверена, что хочешь лорда Вульфа, надо его использовать.
Брук не отдала флакон обратно, но заметила:
— Мы поедем на лодке, но я буду держать это под рукой, когда мы будем в Лондоне. Упакуй мои оставшиеся вещи и привези их в Лондон, так как мы не вернёмся сюда до свадьбы. Гэбриел поедет вместе с тобой.
— Гэбриел?
— Надеюсь, ты не убьешь его до того, как приедешь в Лондон, — поддразнила её Брук.
Горничная фыркнула:
— Так как я буду очень сильно волноваться за тебя, то не могу ничего обещать!
Глава 33
ВЕТЕР, задувавший с воды, угрожал сорвать чепчик с головы Брук. Она была рада, что крепко завязала ленточки под подбородком.
— Здесь нет каюты? — спросила она у Доминика, когда он помогал ей взойти на борт.
— Это парусная лодка.
— Но…
— Она предназначена для коротких прогулок вдоль побережья, хоть я и водил её в Лондон несколько раз, ориентируясь по звездам.
Она надеялась, что на лодке будет каюта, где она сможет на время спрятаться от ветра или вздремнуть, поскольку прошлой ночью ей не удалось поспать, настолько велико было её волнение. Она прикорнула на час на диванчике в доме Доминика в Скарборо, пока он подготавливал лодку, отдавал приказания насчёт отправки лошадей обратно в Ротдейл и готовил постельные принадлежности и еду для поездки. Брук предполагала, что сможет уснуть и в лодке, раз уж смогла устроиться на полу в развалинах замка.
В доме в Скарборо был полный штат сотрудников, что было замечательно. Большие окна гостиной смотрели прямо на Северное море. Она впервые видела такую огромную массу воды. Брук была бы в восторге от их спонтанного путешествия в Лондон, если бы её так не волновала не покидающая Доминика нервозная озабоченность. Он беспокоился о своей матери. Но Брук не знала, что именно стряслось с ней, кроме разве что высокой температуры, поэтому не могла успокоить его.
Лодка была, по меньшей мере, двадцать футов в длину, так что Альфреда ошибалась, когда предполагала, что она окажется крошечной. У неё был только один главный парус и ещё один поменьше — спереди, оба прикреплённые к высокой одиночной мачте. Здесь было весьма много свободного места, так как скамейки были встроены в борта лодки. Она присела, когда они покинули порт. Было довольно ветрено. Брук восхищалась скоростью, с которой они рассекали сине-зелёную водную гладь, которая искрилась на солнце. Берег стремительно отдалялся от них, и она начинала чувствовать себя неуютно. Она ведь никогда не плавала на лодке до этого момента и никогда не удалялась так далеко от суши. Хотелось бы ей уметь плавать. Но затем она рассмеялась, когда порыв ветра сорвал с неё чепчик и забросил его в море.
Девушка не сказала об этом Доминику, поправлявшему главный парус. Вместо этого она заплела волосы, пусть на сильном ветру это было не очень удобно. Лодка плыла на юг, и она видела тонкую зелёную линию берега справа и пустое синее море слева, хотя она представляла, что оно всё до самого горизонта будет усеяно кораблями.
— Как думаешь, мы увидим английскую армаду? — поинтересовалась она вслух.
— Она контролирует эти воды. Мы уже прошли мимо нескольких английских патрульных кораблей.
Он перебросил ей подзорную трубу, но когда она посмотрела в неё, то всё равно ничего не увидела, кроме моря и неба.
— Они ведут здесь сражения?
— Нет, просто сторожат, чтобы никакое судно не прорвало блокаду. Они будут стрелять по лодкам, пытающимся прорваться. Эта стратегия работала раньше. С начала войны наш флот удвоил число кораблей, в то время как французский уменьшился вдвое. Блокада мешает Наполеону получить материалы для постройки новых судов. Он не станет рисковать оставшимися у него кораблями, развязывая бой в этих водах. Кроме того, он силён на суше, а не в море.
— Тогда в кого палит наша армада?
Он пожал плечами.
— В корабли, доставляющие к нам французских шпионов, контрабандистов. Англичане слишком любят французский бренди, даже по заоблачным ценам, поэтому и английские, и французские матросы пытаются нажиться на его контрабанде. Но контрабандисты работают по ночам, а не при свете дня. Как бы то ни было, мы огибаем берег так, чтобы избежать столкновений с нашим флотом и любыми нарушителями границ.