8. Наташка оказалась стервой. Верещала так!.. И всегда про деньги. Куда дел, на что потратил, мне ребенка кормить нечем. Нет, ну а кому такое понравится? Паша сначала запил, а потом подал на развод и с огромным трудом, всё ей оставив, с Наташей развелся. Три года потом благодарил судьбу, что так дешево отделался.
9. Лев Викторович Вахромеев и Анна Витальевна Гульнюк развелись из-за смертельной болезни Анны Витальевны. А кто это выдержит вообще? И Лев Викторович не выдержал.
10. Юрий Константинович Л. и В. А. Н. развелись из-за матери В. А. Н. – она так невзлюбила Юру, что буквально сживала его со света. И весьма удачно сжила, он вернулся в свой родной город и твердо пообещал себе: в Москву больше ни ногой! Детей завести они, по счастью, не успели.
11. Елена Андреевна Сипягина, вирусолог, один из лучших диагностов Москвы, и знаменитый орнитолог, член-корреспондент АН РСФСР Владимир Маркович Сипягин прожили вместе пятьдесят четыре года. Так и живут по сей день. Оба до сих пор работают, Елена Андреевна ездит по частным вызовам, Владимир Маркович ведет две программы на радио, и всеми они любимы, чтимы, и всем по-прежнему очень нужны, но особенно друг другу. Бывает и такое, ага.
12. Мой милый. Твоя улыбка, твой картошка-нос, лоб, щеки, расстегнутый ворот рубахи – самые прекрасные на земле. Я люблю тебя. Разведись с ней прям завтра и тут же приходи ко мне. Я буду ждать тебя в сталактитовой пещере, той, что скрыта под утесом, нависшим над вечно бьющей в него волной, справа на маленькой круглой площадке, там всегда сухо, совершенно одна. Твоя навеки.
13. Любимая. Я тоже люблю тебя. Но прийти не смогу. В этот день и час у меня совещание, а потом я должен срочно ехать домой, дочка как раз сдаст свой самый важный экзамен, она так волновалась, и все мы волновались за нее. Я никак не могу их бросить. Понимаешь, я не могу.
14. Прощай, мой милый, прощай, единственный, хотя говорят, проститься ни с кем невозможно. Поэтому не так, нет. Прощай, но я не прощаюсь, прощай, но я с тобой, невидимо, тайно, крепко держу тебя за твою самую любимую на свете руку – какая широкая, какая крепкая и мягкая у тебя ладонь – и не могу отпустить. Остальное – совершенно неважно, главное, будь счастлив ты.
15. Люба, Лена, Света, Толик, Юра, Лева, Петя, Ося, Валя, Катя, Гарри, Варенька, Андрюша, все вы, потерявшие друг друга, знайте: потерять друг друга невозможно, потому что однажды это уже случилось – вы встретились. Вы были друг в друге, пусть на мгновение, на день, а может, на годы, в сердце или теле – это абсолютно неважно, главное: каждый из вас подарил другому часть себя, а значит, каждый был для другого чудесным и в общем совершенно незаслуженным подарком. Поблагодарим же за это Господа и Бога нашего. За этот вздох счастья. Господи, благодарим Тя. Это Ты нас свел, Ты соединил, Ты подарил.
И передадим друг другу привет, запустим воздушный змей нашего привета в синее море неба – всем, кого мы когда-то любили, а может быть, любим до сих пор, невесомый, добрый. Точно долетит, легким поцелуем ветра, благоуханием процветшей сирени, свистом свиристели, покрасневшей рябинкой в излучине глинистой дороги, замершей точно в уголке вашего длинного, тяжкого, но такого осмысленного и совершенно неповторимого пути. Аминь.
Глава двенадцатая
О тещах и свекровях
1. Политика невмешательства
М. К. Была я тут на свадьбе. Нас так интересно посадили! Стол стоял буквой «П». Вдоль одной палочки расселись родственники жениха, дальние, ближние, седьмая вода на киселе. Вдоль другой – родственники невесты. У перекладинки, во главе стола, сидели молодые, жених и невеста. Как это было наглядно! Почти символично. Два совершенно разных мира, два клана, у каждого своя философия, свои представления о жизни и смерти, – и примиряющая их пара посередине. Но как один молодой человек, за счет каких сил и возможностей, должен принять не только свою невесту, но этот чуждый мир, который породил его любимую, – ума не приложу. И два этих клана соединить все равно немыслимо.
Т. Б. Мне думается, что соединять их – вовсе не та цель, которую следует ставить. Наоборот, нужно внутренне отмежеваться от обоих, чтобы создать свое суверенное государство под названием семья.
М. К. Да, я читала. «Оставит человек отца и мать свою и прилепится к жене своей, и будут двое одна плоть». Звучит довольно жестко. Почему, интересно, Бог так устроил, что человек должен оставить родственников, которые его растили, любили, и прийти к другому? Чтобы расти самому дальше? Чтобы развиваться? Для чего нужно отлепиться?
Т. Б. Иначе не удастся прилепиться. Но вы спрашиваете, почему нельзя быть прилепленным одновременно и к родительской семье, и к супругу? Потому что это ситуация на разрыв. Центростремительные силы в базовой, родительской, семье могут оказаться сильнее, чем в еще не устоявшейся семейной системе молодоженов. Оторвут свое чадо от нее.
Нельзя принадлежать одновременно двум организмам с одинаковой, скажем так, пользой для обоих. Вот сиамские близнецы – две головы, одно тело. Сколько проблем! Но это крайний и очень наглядный случай, и они, по крайней мере, близнецы, то есть равны между собой. А если один кто-то – главный? Или более сильный? Вы думаете, сильный всегда будет принимать во внимание интересы слабого? К сожалению, часто именно сильный «подпитывается» слабым, подчиняет своим интересам и даже поглощает его.
Знаете, для описания отношений в семьях вполне подходит понятие из химии – валентность. Образно говоря, это руки, которыми атомы держатся друг за друга, образуя молекулы. Семья – такая же молекула. И чтобы перейти из одной молекулы в другую, образовав новое вещество, надо эти руки разжать, освободиться. Чтобы было чем схватиться за другие атомы.
Родительские семьи и семьи их детей – молекулы разного вещества, хотя и образованы атомами, вышедшими из состава родительской молекулы. Но отлепиться не означает забыть своих родителей, перестать с ними общаться. Просто общение это теперь должно быть иным. И заповедь «почитай отца и мать своих» – пожизненная. Некоторые заповеди кажутся нам жестокими потому, что они вырваны из контекста, в котором одна заповедь уравновешивается другой, а в Библии их – целая связка.
Несоблюдение заповеди «отлепиться» приводит к тому, что, поженившись, люди продолжают ощущать себя членами родительской, базовой семьи, и когда говорят «моя семья», имеют в виду семью родителей. Многие свою совместную жизнь на отдельной от родителей территории далеко не сразу семьей начинают считать. Если начинают. Чаще говорят о себе – «мы с мужем», чем «наша семья». Задача психологически отделиться от родительской семьи не воспринимается молодоженами как необходимость.
М. К. Да почему это необходимость? Вы же сами сказали – общение с родителями должно стать другим, это обязательно значит отмежевание?
Т. Б. Психологически это выбор – на чью сторону встать. Мамы или свекрови? Тещи или мамы? Вот почему каждый вольно или невольно доказывает другому, что его семья лучше – как в анекдоте про армянское радио: «Армяне лучше, чем грузины!» – «Чем?!» – «Чем грузины!»
Каждый чувствует, что должен защищать свой клан, отстаивать идеологию родительской семьи, принятые в ней правила. Но эта проблема естественным образом отпадает, если человек «отлепился» – разотождествился с родительской семьей.
М. К. Как это обозначить в жизни, в чем разотождествление – только по слогам могу это слово произнести! – должно проявляться?
Т. Б. Должна быть четко обозначена граница двух миров, иначе конфликты неизбежны. Всем известно, что бывает, когда кто-то без спроса входит на нашу территорию и начинает хозяйничать на ней, лезть со своим уставом в наш монастырь.