Читать интересную книгу Небеса - Александра Адорнетто

— Ты ненастоящая, — вырвалось у него.

Я поняла, что ему постоянно что-то мерещится. А я, в свою очередь, мало походила на нормального человека. Но ведь на крыльце свет не горел, а я укрылась в тени.

— Ксавье, я вернулась, — тихо вымолвила я.

Он лишился дара речи.

— Не может быть, — наконец, произнес он.

— Я стала смертной… ради тебя.

— Это сон, — пробормотал он. — Я не выдержу такого опять.

— Ксавье! — воскликнула я и взяла его за руку. — Если бы я была призраком, разве бы ты почувствовал мое прикосновение?

Ксавье уставился на меня в упор.

— Но как ты это сделала? — недоверчиво спросил он.

— Ты когда-то говорил мне, что влюбленный мужчина способен на многое, — объяснила я. — Ну… и женщина тоже. Я здесь и люблю тебя еще сильнее, чем раньше.

Лицо Ксавье прояснилось. Он медленно приблизился ко мне и крепко обнял меня. Мы так прижались друг к другу, что я подумала: как бы нам не превратиться в новое существо. Затем Ксавье чуть отстранился и принялся внимательно смотреть на меня. Когда он отпустил меня, меня накрыла волна боли.

Я пошатнулась, у меня потемнело перед глазами.

— Эй! — Ксавье подхватил меня. — Тебе плохо?

— Мне хорошо, — улыбнулась я. — Я с тобой.

— Пойдем в дом.

Я сделала несколько неровных шагов. Ксавье поднял меня на руки и внес внутрь «Байрона».

— Я о тебе позабочусь, — прошептал он, укладывая меня на диван в гостиной.

— Я уже не думал, что увижу тебя снова, — добавил Ксавье. — Я решил, что у меня есть единственный спо…

Его голос сорвался, и он замолчал.

— Тс-с-с, — произнесла я, гладя его волосы. — Я все знаю.

— Но я не знал, получится ли у меня, — признался он. — Без тебя жизнь потеряла смысл. Но Гэбриэл и Айви мне помогли. Без них я бы не справился.

— А где они? — спросила я.

Здесь было не слишком чисто, а это выдавало отсутствие моей сестры. На полу стояла кружка, на перилах лестницы висела куртка почтальона.

— У них задание… в Румынии, — ответил Ксавье. — Гэбриэл несколько месяцев подряд пытался вернуть тебя.

— Правда?

— Конечно. Он связывался с другими архангелами, даже умолял их. Никакого результата. И оба уехали, чтобы хоть как-то отвлечься. Они будут в Венус-Коуве со дня на день.

У меня на глаза навернулись слезы. Мне предстояла встреча с любимыми братом и сестрой!

— Но, Бет… — проговорил Ксавье осторожно. — Ты что, сбежала? За тобой будут охотиться? Надо предупредить Айви и Гэбриэла…

Я нежно накрыла его руку своей.

— Никто за мной не придет. Мы свободны.

Ксавье пытливо взглянул на меня.

— Бет, ты будто на войне побывала!

Я обмякла в его объятьях, как тряпичная кукла. А мне так хотелось, чтобы Ксавье увидел меня цветущей, сияющей, а не разбитой, слабой и измученной.

— Ничего страшного, — произнесла я. — Мне просто нужно время…

— Ладно. — И Ксавье легко поднял меня с дивана. — Сейчас я тебя искупаю и уложу.

Он отнес меня в мою старую спальню, которая стала его прибежищем. На полу валялась спортивная сумка, на столе высилась стопка книг. А в остальном моя комната выглядела как раньше. Белая мебель, кровать с металлическими спинками, длинные шторы… Я сразу успокоилась. За нами последовал Фантом и свернулся калачиком на коврике. Правда, глаза он не закрыл. Решил, похоже, хорошенько меня охранять, чтобы я снова не исчезла.

— Ты спал здесь? — радостно поинтересовалась я.

— Только так я чувствовал себя рядом с тобой, — ответил он. — Надеюсь, ты не против.

Я покачала головой. Он усадил меня на край постели.

— Я сейчас, — сказал он.

Он ушел в ванную и через несколько секунд появился на пороге со стопкой полотенец.

— Ксавье, сколько месяцев я отсутствовала? — спросила я.

— Довольно долго… может, утром поговорим?

— Пожалуйста… Я должна знать.

Ксавье опустился на колени и помог мне спустить рваные рукава с плеч.

— Тебя не было ровно два года.

— Боже мой! — ужаснулась я.

— Бет, это неважно.

— Нет, нет!

— Извини, — улыбнулся Ксавье. — Мне почти двадцать два. В следующем году заканчиваю университет.

— Но… Я по тебе очень тосковала.

Я почувствовала себя обманутой. Исчезнуть из жизни Ксавье даже на час — это слишком. А такой срок вообще ни в какие рамки не укладывался.

— Как ты жил?

— Как обычно. Поступил в аспирантуру, — немного рассеянно пробормотал Ксавье. — Моя сестра родила. Я теперь дядя.

— Замечательно!

— Бет, я плыл по течению, — возразил он. — Я был как мертвый.

— Но я уже дома, — вымолвила я.

— Да, — кивнул он. — Тебя не хватало. Кстати, ведь у нас не было медового месяца. Как насчет Парижа?

— Хорошо бы… — мечтательно произнесла я.

Ксавье рассмеялся.

— Но сначала надо вымыться.

Я примостилась на табуретке и смотрела на зеркала, затягивающиеся испариной. Ксавье наполнял ванну горячей водой и вынимал из моих волос остатки водорослей.

— Трудный оказался перелет? — прошептал он.

Я промолчала и поежилась: кожа горела, будто ее стерли до самых мышц.

— Тебе больно, да? — спросил он.

— Не страшно, — произнесла я и махнула рукой.

— Что с тобой сделали? — с подозрением осведомился он.

— Ничего особенного.

— Повернись-ка, — попросил он. — Дай я на твою спину погляжу.

— Зачем?

— Ты знаешь.

Я наклонилась вперед. Ксавье аккуратно приподнял платье… и застонал. Его пальцы бережно прикоснулись к шрамам под моими лопатками.

— Кто тебя изувечил? — гневно воскликнул он.

— Никто. Я сама приняла решение.

— Где твои крылья?

— Их больше нет.

— Что значит «нет»? — Ксавье побледнел. — У тебя их забрали?

— Я отдала их по своей воле.

— Что?

— Ксавье, это было несложно.

— Но как могло случиться…

— Ерунда, — прервала я Ксавье. — Главное, что я здесь.

— То есть ты… — начал он.

— Человек, — закончила я.

— Не верю.

— Поначалу я тоже думала, что не сумею вернуться сюда целой и невредимой. Но у меня получилось. Наверное, нас все-таки оберегают.

Взгляд Ксавье затуманился, стал виноватым.

— Это меня убивает, — с горечью заявил он.

— Нет, — твердо сказала я и помотала головой. — Я, конечно, состарюсь и умру… Ну и что же? Без тебя я просто существовала. Ты пробудил меня к жизни. Вот что такое настоящий дар, Ксавье.

Он поцеловал меня в лоб, помог раздеться и сесть в ванну. Пару минут спустя ноющая боль в теле утихла. Ароматная пена расслабила меня, но я до сих пор испытывала неловкость из-за своего плачевного состояния. Однако Ксавье сосредоточился на своем деле: достал из шкафчика синий глиняный кувшин, налил в него воду, осторожно удалил с моей кожи кристаллики морской соли, а затем принялся намыливать мочалку.

Потом я устроилась на кровати, закутавшись в махровый халат. Ксавье нашел одну из своих безразмерных футболок и спортивные штаны. Я подняла руки, чтобы он натянул на меня одежду. Внезапно Ксавье замер, уставившись на мой живот.

— А это что-то новенькое, — пробормотал он.

— Что именно? — встревожилась я.

Неужели за время моего странствия я обзавелась каким-то уродством?

— Похоже, у тебя появился пупок.

— Ух ты…

А Ксавье прав! Там, где прежде сияла гладкая кожа, появилась ямочка. Ксавье провел по ней кончиком пальца. Несмотря на мою усталость, у меня мурашки побежали по позвоночнику.

Я опустила голову на мягкую подушку. Ксавье накрыл меня пуховым одеялом. Изнеможение было невероятным, но я не могла заснуть.

— Есть хочешь? — поинтересовался Ксавье.

Я согласилась.

— Лежи, — сказал Ксавье. — Я скоро.

Наверное, я задремала, а проснулась от запаха свежесваренного кофе. Я села и, часто моргая, посмотрела на поднос, который Ксавье водрузил на кровать.

— Знаменитая яичница семейства Вудсов?

— Да. И она вылечит любую болезнь. Обрати внимание, Бет, я приготовил не глазунью, а болтунью, как ты любишь.

Я нацепила на вилку маленький кусочек пышной яичницы. Вкус оказался бесподобным.

— Потрясающе, Ксавье! А ты что, будешь просто наблюдать, как я ем?

— Я больше с тебя глаз не спущу, — пообещал мне Ксавье. — Привыкай, Бет.

На некоторое время воцарилась тишина.

— В тебе что-то еще переменилось, — задумчиво заметил Ксавье.

— Ага.

— Твоя кожа. Она не светится, как раньше.

— Вот и отлично, — кивнула я.

— Ты и в самом деле человек, — выдохнул Ксавье.

За окном виднелось небо. Луна почти угасла, полночная синева начала светлеть. Горизонт подернулся розовыми и золотистыми полосами.

— Ксавье, открой балкон, пожалуйста, — сказала я.

— Ты можешь простудиться.