Читать интересную книгу Шиари выбирает первой (СИ) - Чернованова Валерия Михайловна

— Вы даже не пытаетесь их узнать, — вкрадчиво проговорил генерал.

От его тихого, спокойного голоса, словно разговаривал с буйным ребенком, внутри снова что-то полыхнуло.

— А что там узнавать? Все их разговоры сводятся к одному: где провести следующие выходные, как нарядиться на светский прием и что нынче в моде. Ах да! Еще они делают ставки, какой заморский край станет следующей колонией Эргандара. Всю жизнь мечтала стать частью серпентария!

Высказав все (ну или почти все), что собиралась высказать, умолкла. Снова сосредоточилась на улицах Леонсии, а Эскорн сосредоточился на мне. Смотрел на меня, храня молчание, до самого дома баронессы, и только уже прощаясь, бросил:

— Позже вернемся к этому разговору.

— Всего вам недоброго! — попрощалась с этим сводником.

Не дожидаясь, пока мне помогут выбраться из экипажа, выбралась самостоятельно и зашагала к дому, продолжая чувствовать на себе взгляд генерала.

Впрочем, очень скоро мне стало не до его взглядов. У меня оставалось совсем немного времени, чтобы подготовиться к другой встрече. Надеюсь, она окажется более полезной и не такой стрессовой.

ГЛАВА 25

Вечером изволил объявиться Эшвар. Я как раз собиралась в трактир. Отсчитывала монеты — все, что у меня имелось, а после, подготовив кошель, надела простую неброскую одежду: штаны, рубашку и куртку. Немного иллюзии, и будут неотличимы от мужских.

— И куда это мы наряжаемся? — хмуро поинтересовался пропащий.

— Вспомнил обо мне, — усмехнулась я и продолжила заплетать волосы в косу, чтобы потом сколоть на затылке.

Мельком взглянула на фамильяра. Тот отражался в зеркале, возле которого я стояла. Напыжившийся, мрачный, а может, даже чем-то раздраженный.

— Что-то произошло?

Сердце кольнуло от нехорошего предчувствия. Раз, другой… Быстро закончив с волосами, повернулась к хранителю и замерла в ожидании ответа.

— Я почувствовал Рифера, — нехотя признался он.

— И?! — от волнения даже голова закружилась. — С ним все хорошо? Он жив? Здоров?!

— Живой, — буркнул цып, пристраиваясь на низком пуфе. — Больше ничего сказать не могу. Он так быстро от меня закрылся, что я даже не сумел понять, где пропадает этот несносный мальчишка. Точно не в Леонсии и не в ее окрестностях. Далеко он. Очень. И маскирующий артефакт у него сильный. И где только добыл его паршивец… Уж точно не в Кальдероке.

— Я догадываюсь, где. — Тяжело вздохнув, рассказала о портовом кабаке, в который брат так часто наведывался.

— И ты собралась отправиться туда сама? Без своего дружка?

— Вот не надо говорить о Бриане в таком тоне! — Я мрачно посмотрела на хранителя, испытывавшего к моему соседу далеко не самые теплые чувства. Впрочем, Эшвар ни к кому теплых чувств не испытывал. Ну разве что только к себе любимому. — Если бы не его помощь, наша семья уже была бы опозорена!

— Но сегодня ты не хочешь, чтобы он тебе помогал, — проворчал фамильяр, недовольно сверля меня своими бусинами-глазами.

— Не хочу, чтобы еще больше из-за меня рисковал. К тому же тот мальчишка ясно дал понять, что желает иметь дело только с Рифом. Присутствие Бриана может его спугнуть.

Ожидала, что фамильяр разразится очередной возмущенной тирадой, но Эшвар приятно удивил.

— Ладно, если что, я подстрахую, — согласился с таким видом, словно одаривал меня величайшей милостью. — Главное, деточка, будь благоразумной.

Эшви исчез, напоследок заявив, что незримо будет находиться рядом.

Около восьми я простилась с Морри и незамеченной покинула дом. В воскресный вечер оказалось непросто поймать экипаж — казалось, столица опустела. На улицах почти не было прохожих, и извозчики не дремали на козлах карет. Возможно, виной тому была плохая погода: ближе к вечеру зарядил дождь и стихать, судя по всему, не собирался. Поднявшийся ветер срывал с деревьев последнюю листву, швыряя в окна домов целые пригоршни, укрывая тусклыми желтыми коврами мощеные дороги. Крупные капли прибивали листья к мостовой, и те пачкались в грязи, плавали в лужах.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Скверная погода. Пока ехала, вся продрогла, и в портовой трактир входила, всерьез подумывая о кружке пива. Каким бы отвратительным оно ни было, с ним сразу станет теплее.

К счастью, мне повезло занять стол возле очага, и это при том, что в кабаке был полно людей. Это город вымер, а в «Развеселом купце» жизнь била ключом и атмосфера была более чем веселой.

Будучи в образе брата, я не ловила на себе пристальные, жадные, сальные взгляды. На меня в принципе внимания не обращали. Разве что молоденькая подавальщица, румяная и грудастая, не успела я у опуститься на лавку, тут же ко мне подбежала.

— Ну, привет, красавчик. Давненько тебя здесь не было.

Дожили… Девушка мне строит глазки и явно ждет, когда мой «мужской» взгляд нырнет в вырез ее безразмерной блузы.

Взгляд в вырез нырять категорически отказывался. Сдержанно улыбнувшись, голосом брата попросила принести мне пива, ячменных лепешек и чего-нибудь мясного.

— Сейчас все сделаю, милый, — проворковала девица. Демонстративно вильнув задом, отправилась к оконцу за прилавком, чтобы озвучить местному кашевару мой заказ.

Когда вернусь в Кальдерок, будет уже поздно, а значит, поужинать не получится — столовую к тому времени уже закроют. Доверюсь вкусу Бриана и рискну. Все лучше, чем остаться на ночь голодной.

Пока ждала еду, бросала по сторонам осторожные взгляды в надежде отыскать рыжеволосого мальчишку, но его, как назло, нигде не было видно. Я уже начинала нервничать и мысленно взывала к высшим духам, чтобы смилостивились надо мной и послали мне усилитель.

Если явлюсь в академию без колдовской дряни, Стейрод на мне живого места не оставит И уже завтра всем преподавателям станет известно об его обвинениях. А там и дружок старшекурсника подтвердит, что у Ноэро рыльце в пушку, и начнется проверка.

Нет, я отсюда не уйду, пока не куплю джарово зелье.

— Вот твой заказ, красавчик, — промурлыкала вернувшаяся девица и низко наклонилась, чтобы от моего внимания уже точно не укрылись ее прелести. Поставила передо мной кружку, увенчанную пышной пеной, так и норовящей выплеснуться на столешницу, а после шустро расставила и тарелки. — Если еще что-нибудь решишь заказать… — Порочно улыбнувшись, она опустила взгляд на свои формы, явно намекая, что здесь оказывают и услуги иного рода, а потом томно закончила: — Я в твоем полном распоряжении.

— Буду иметь в виду.

Расплатившись за заказ, я оторвала от лепешки небольшой кусочек, но в рот отправить не успела. На лавку напротив приземлился уже знакомый мне рыжеволосый торговец и, расплывшись в улыбке, воскликнул:

— Ты-то мне как раз и нужен!

Я мрачно усмехнулась.

А уж как ты мне, парень, нужен. Даже представить себе не можешь…

Спасибо вам, духи!

— Давно не виделись, — всматриваясь в мое лицо, словно сомневаясь, что перед ним настоящий Рифер Ноэро, любитель искать приключения на одно свое мягкое место, протянул ушлый торгаш. — Думал, тебе оно больше не надо, но все равно решил попридержать. Хотя мог бы… давно уже мог бы продать.

— Спасибо. — Я кивнула и протянула руку, надеясь, что спустя мгновение в ней окажется заветное зелье. Или порошок, или сушеные травы, или…

Джар его знает, что этот усилитель из себя представляет.

— Не так быстро, друг, — покачал головой рыжий. — Тебе прекрасно известно, как у нас все работает: сначала деньги, потом товар.

— Сколько?

— Как и в прошлый раз.

Я потянулась за кошельком, лихорадочно соображая, сколько ему дать (не могу же сказать, что забыла — это будет подозрительно), когда мальчишка, алчно сверкнув глазами, на выдохе заявил:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Но за ожидание, пожалуй, накину. Три золотых! И того получается двадцать четыре!

На этом месте мне следовало присвистнуть. Или облить малолетнего засранца пивом, а потом мысленно отругать брата. Отругать-то я отругала, а вот от обливания пивом была вынуждена отказаться. Молча отсчитала под столом золотые монеты (почти все, что у меня имелось!) и ссыпала их в загодя раскрытую ладонь. Рыжий, не будь дураком, попробовал надкусить каждую монету и только потом, спрятав добро в карман своей изношенной куртки, швырнул на стол холщовый мешочек.