Но что же произошло на самом деле?
Согласно плану, составленному в Санкт-Петербурге, все русские армии должны были одновременно и решительно перейти в наступление, чтобы, разбив войска, охранявшие тылы Наполеона, преградить ему путь отступления. Главная роль тут выпадала на долю Дунайской армии адмирала Чичагова, которому следовало овладеть Минском, занять линию реки Березины и преградить там путь отступления наполеоновской армии. Для выполнения этой задачи Чичагову предписывалось устроить у Борисова укрепленный лагерь и войти в контакт с П.Х. Витгенштейном, который должен был «замкнуть кольцо» с севера.
Отметим, что в армии П.В. Чичагова было только 32 000 (по другим данным – 27 000) человек, в том числе более трети кавалерии, которая не могла эффективно действовать на лесистых и болотистых берегах Березины. При этом у Кутузова, шедшего с востока, в тот момент имелось более 50 000 человек (по другим данным – около 70 000), а у Витгенштейна – около 40 000 человек.
Нетрудно подсчитать, что под общим командованием М.И. Кутузова находилось от 120 000 до 140 000 человек. Наполеон же, даже присоединив к себе корпуса маршалов Удино и Виктора, имел лишь 40 000 боеспособных солдат и офицеров, а также примерно 35 000–40 000 безоружных и больных, которые уже давно не только не помогали армии, но даже мешали ей.
К сожалению, даже имея такое серьезное превосходство в численности, Михаил Илларионович не показал ни малейшего желания вступать в открытый бой с Наполеоном. Действия его главной армии, измотанной и поредевшей пуще наполеоновской, ограничивались лишь преследованием отступавших, да еще находясь при этом на значительном расстоянии.
П.В. Чичагов
17 (29) сентября армия генерала А.П. Тормасова была соединена с армией адмирала Чичагова под общим командованием последнего. Примерно в это же время отдельный корпус П.Х. Витгенштейна был увеличен до 50 000 человек при 170 орудиях.
Адмиралу Чичагову при этом был отдан приказ оставить обсервационный корпус (фактически войска Тормасова) против австрийских войск князя Шварценберга, а с «другой частью обратиться через Минск на Борисов».
В письме главнокомандующего к Чичагову было сказано:
«Поспешите к общему содействию, и тогда гибель Наполеона неизбежна».
4 (16) ноября 1812 года П.В. Чичагов, как и предписывалось, занял Минск, где захватил огромные запасы продовольствия, пороха и свинца, приготовленные для армии Наполеона, а также большой госпиталь (а вместе с ним более 2200 пленных). Отметим, что Минск в то время был одним из крупнейших тыловых пунктов снабжения неприятеля, и его потеря резко ограничила возможные пути отступления французов и их союзников.
Историк С.В. Шведов пишет:
«Минск и огромные склады продовольствия попали в руки противника. Удар неожиданный. Наполеон надеялся, что этот важный этапный пункт надежно защитит Шварценберг. Но тот ушел на помощь Рейнье, и Чичагов сумел проскочить со своими главными силами в образовавшийся открытый проход между французским флангом и центром и вытеснил из Минска гарнизон к Борисову. Снова нависла реальная угроза, что русским удастся преградить путь отхода Великой армии у Березины».
9 (21) ноября авангард Чичагова под командованием генерала К.О. Ламберта после упорных боев захватил Борисов, нанеся поражение польской дивизии генерала Домбровского.
У Домбровского был четкий приказ Наполеона – любой ценой удержать Борисовский плацдарм. Но он не смог удержать контроль над важнейшей переправой через Березину. Десять часов он храбро противостоял трем дивизиям армии П.В. Чичагова. Не получилось…
При этом генерал Ламберт был ранен. На следующий день армия Чичагова полностью заняла линию Березины и начала переправу на другой берег.
Казалось бы, все – положение безвыходное, мышеловка захлопнулась!
Чичагов даже издал специальный приказ на случай пленения Наполеона:
«Наполеонова армия в бегстве, виновник бедствий Европы с нею; мы находимся на путях его; легко быть может, что Всевышнему угодно будет прекратить гнев свой, предав его нам; почему желаю я, чтоб приметы сего человека были всем известны. Он росту малого, плотен, бледен, шея короткая и толстая, голова большая, волосы черные; для вящей же надежности ловите и приводите ко мне всех малорослых. Я не говорю о награде за сего пленника. Известные щедроты монарха нашего за сие ответствуют».
Но, как потом выяснилось, предполагаемая мышеловка захлопнулась лишь с одной стороны: в Борисове Чичагов так и не дождался ни Кутузова, ни Витгенштейна.
Возникает вопрос – почему?
Перед тем как ответить на него, расскажем, что 11 (23) ноября корпус маршала Удино выбил авангард Чичагова из Борисова, и после этого для Наполеона вновь открылся путь к отступлению на запад.
Чичагов, потеряв в Борисове более 2000 солдат, отступил обратно за Березину, взорвав за собой борисовский мост. А 12 (24) ноября к Березине подтянулись основные силы Наполеона, включавшие теперь еще и корпуса Виктора с Удино.
13 (25) ноября рядом искусных маневров Наполеону удалось отвлечь внимание Чичагова к юго-востоку от Борисова. С этой целью по приказу Наполеона была устроена ложная переправа у деревни Ухолоды.
И задуманная Наполеоном хитрость удалась. Пока Чичагов передислоцировался, стягивая свои силы к предполагаемой переправе, инженеры генералов Эбле и Шасслу-Лоба поспешно построили два моста у деревни Студянка (в 16 километрах к северо-западу от Борисова): один – для прохода людей, другой – для артиллерии и повозок. Это знаменитое сооружение мостов через стометровую реку французы производили, стоя по грудь в ледяной воде, и этот их подвиг многократно описывался в исторической литературе. Но в данном случае речь не об этом.
Подчеркнем – перехитрил Наполеон не только и не столько Чичагова. Обманул он Кутузова, который в переписке с подчиненными прямо указывал на переправу в Ухолодах.
Строительство мостов через Березину
При этом (и это тоже стоит лишний раз подчеркнуть) сам главнокомандующий находился на большом удалении от Березины и никаких активных действий не предпринимал. Более того, мягко скажем, «странные» приказы Михаила Илларионовича вынудили и генерала Витгенштейна, подходившего с севера, прекратить всякую активность.
Как отмечает С.В. Шведов, «Витгенштейн понял из предписаний Кутузова, что более не обязан вместе с Чичаговым преграждать дорогу Наполеону».
В результате П.В. Чичагов совершенно справедливо отметил потом в своих «Записках»:
«Вместо 100 тысяч человек, которые, по расчетам императора Александра, должны были собраться на правом берегу Березины, оказалось только моих 20 тысяч человек для сечи и задержания Наполеона».
На самом деле адмирала можно понять: в рапортах со ссылкой на показания многочисленных пленных он определял силы противника в 80 000–90 000 человек, а число своих войск он снизил до 20 000 за счет потерь во время марша до Березины и во время боев в районе Борисова.
Еще раз напомним, что у Кутузова в тот момент имелось от 50 000 до 70 000 человек, а у Витгенштейна – около 40 000 человек.
Таким образом, в течение нескольких дней небольшой армии Чичагова противостояла вчетверо большая армия во главе с самим Наполеоном. Если бы к адмиралу, в соответствии с планом операции, присоединились 2-й Резервный корпус генерала Ф.Ф. Эртеля (12 000 человек) и отряд генерала Н.И. Лидерса (6000 человек), то его положение было бы гораздо прочнее. Но Эртель не подошел, сославшись, по словам Чичагова и Ермолова, на «ничтожные причины», и был отдан адмиралом под суд.
Историк С.В. Шведов по этому поводу пишет:
«Этот эпизод в историографии только упоминался, и никто, кроме Чичагова, не придавал ему большого значения. Приехавший в армию император Александр перед походом в Европу не мог ссориться с Кутузовым и уступил ему в деле Ф.Ф. Эртеля. Очень скоро этот вопрос в штабе Кутузова закрыли, а 10 декабря Эртель был награжден (даже раньше, чем участники битвы при Бородине) орденом Святого Георгия <…> за небольшое сражение 3–4 сентября у Горбачевичей и назначен полицмейстером тыла армии. Фактически Эртеля молчаливо признали невиновным».
Отметим, что потом, обвиняя во всем адмирала Чичагова, М.И. Кутузов даже не упоминал фамилии Эртеля.
* * *
Переправа у Студянки Наполеону удалась, и русские смогли отрезать и пленить лишь одну дивизию генерала Партуно, да и то потому, что она заблудилась. Тем не менее четыре дня на обоих берегах Березины шли упорные бои, в которых самыми активными были части Дунайской армии адмирала Чичагова. И это факт – из трех командующих русскими армиями именно Павел Васильевич больше всех мешал Наполеону переправиться через Березину и причинил ему наибольший урон.