Читать интересную книгу Не говори никому - Харлан Кобен

Лицо Паркера перекосило от моих слов. Он отвернулся и уставился в ветровое стекло.

– Убийство, – закончил я.

Я попытался поймать взгляд Хойта, но все, что смог разглядеть, это ряд инструментов, аккуратно развешанных на крючках по стене гаража. Отвертки с черно-желтыми ручками висели четко, как по линейке: плоские – слева, крестовые – справа. Между ними три гаечных ключа и молоток.

– Элизабет была не первой, кто решил рассекретить тайную сторону жизни младшего Скоупа.

Я остановился и подождал, когда Паркер посмотрит на меня. Дождался, хотя и не сразу. И по его глазам понял: моя догадка верна. Он не пытался моргнуть или снова отвести взор. Я увидел, что прав. И он понял, что я это увидел.

– Это вы убили моего отца, Хойт?

Он отхлебнул из стакана и, прежде чем проглотить, посмаковал напиток во рту. Несколько капель виски вытекли ему на подбородок. Он их даже не вытер.

– Хуже, – закрыв глаза, ответил тесть. – Я предал его.

Неожиданно спокойным голосом, хотя в груди душной волной поднялся гнев, я спросил:

– Каким образом?

– Брось, Дэвид. Ты ведь уже и это вычислил, разве нет?

Меня передернуло от новой вспышки ярости.

– Отец тоже работал на Скоупов… – начал я.

– Более того, – перебил Хойт, – Гриффин нанял твоего отца, чтобы тот обучал Брэндона. Стивен постоянно находился рядом с парнем.

– Как и Элизабет.

– Как и она.

– И, работая с Брэндоном, отец обнаружил, каким чудовищем на самом деле является младший Скоуп. Правильно?

Хойт молча посасывал из стакана.

– Он не знал, что делать, – продолжил я. – И рассказать боялся, и молчать не мог. Эта тайна измучила его. Вот почему он был так молчалив те несколько месяцев до смерти.

Я замолчал и подумал об отце – перепуганном, одиноком, не знающем, что предпринять. Почему я тогда ничего не сообразил? Почему не выглянул за пределы собственного мирка и не заметил его страданий? Почему не поговорил с ним, не предложил помочь?

Я снова посмотрел на Паркера. У меня в кармане лежал пистолет. Как легко. Просто достать его и нажать курок. Бац! И нет Хойта. Вот только по опыту последних дней я знал, что это не решит проблемы. Наоборот, создаст новые.

– Что дальше? – спросил тесть.

– Отцу в голову пришла светлая мысль: он должен посоветоваться с другом. Нет, не просто с другом, а с полицейским, с человеком, который знает все о том, как раскрывать преступления.

Казалось, кровь у меня закипает в жилах.

– С вами.

Лицо Хойта дрогнуло.

– Так все было?

– Почти, – ответил он.

– Вы донесли о разговоре Скоупу?

Паркер кивнул:

– Я думал, Гриффин лишь переведет его на другое место или что-то в этом роде. Подальше от Брэндона. Я и не предполагал… – Он сморщился, видимо, почувствовав, как нелепо звучат его оправдания. – Как ты догадался?

– Увидел имя. Мелвин Бартола. Он выступал свидетелем по делу о так называемой аварии, в которой погиб отец, хотя, конечно, на самом деле работал на Скоупа.

Перед моими глазами мелькнуло улыбающееся лицо отца. Я сжал кулаки.

– А еще вы соврали, что спасли мне жизнь, – продолжал я. – Вы действительно вернулись на озеро после того, как застрелили Бартолу и Вулфа. Только не спасти меня, а удостовериться, что я утонул.

– Я удостоверился, – подтвердил тесть, – но не обрадовался.

– Игра слов, – возразил я.

– Я не желал твоей гибели.

– Ну и не очень-то расстроились, с другой стороны, – упорствовал я. – Вернулись к машине и сказали Элизабет, что я утонул.

– Я хотел уговорить ее скрыться, – объяснил Хойт. – Известие о твоей смерти очень помогло.

– Вы, наверное, страшно удивились, узнав, что я все-таки выжил.

– Если честно, испытал шок. Как тебе удалось вылезти?

– Неважно.

Хойт откинулся назад; похоже, он был в полном изнеможении.

– Наверное, – согласился он.

Выражение его лица вновь изменилось, и я удивился, когда тесть спросил:

– Что еще ты хочешь выяснить?

– Вы не отрицаете того, что я сказал?

– Нет.

– И вы знали Мелвина Бартолу?

– Знал.

– Бартола проговорился вам о готовящемся похищении. Не понимаю только почему. Возможно, у него сохранились остатки совести и он не хотел, чтобы Элизабет погибла.

– У Бартолы – совесть?! – Хойт фыркнул. – Помилуй, Дэвид! Бартола был подонком, наемным убийцей. Он пришел ко мне, потому что хотел сыграть в двойную игру. Стряхнуть денежки и с меня, и со Скоупа. Я пообещал ему двойную плату и содействие в побеге за границу, если он поможет мне сфальсифицировать смерть дочери.

Я кивнул и продолжил:

– Итак, Бартола и Вулф сообщили людям Скоупа, что после операции собираются залечь на дно. Я-то все недоумевал, почему их исчезновение не вызвало никакой суматохи. Теперь ясно. Все думали, что они куда-то смылись.

– Точно.

– Так что же случилось на самом деле? Вы их перехитрили?

– А ты думаешь, я поверю на слово типам вроде Бартолы и Вулфа? Они непременно нарисовались бы снова, независимо от того, сколько б я им заплатил, чтобы потребовать еще. Потом им надоело бы жить за границей, они бы вернулись сюда и трепались о похищении в каждом баре. Я эту породу знаю, не один год с такими возился. Нет, рисковать было нельзя.

– И вы их убили.

– Ага, – без тени сожаления подтвердил Хойт.

Теперь я знал все. Кроме того, как нам выкрутиться сейчас.

– Люди Скоупа схватили маленького мальчика. И обещают освободить его, если сумеют заполучить меня. Позвоните им и скажите, что организуете сделку.

– Мне не поверят.

– Вы долгое время работали с ними, – возразил я. – Придумайте что-нибудь.

Хойт задумался, молча уставившись на развешанные по стене инструменты. Я мог только гадать, что он там видит. И тут он медленно поднял пистолет, навел мне в лицо и не спеша произнес:

– Придумал.

Я даже не моргнул.

– Откройте дверь гаража, Хойт.

Тесть не двигался.

Я дотянулся до пульта и нажал на кнопку. Дверь заверещала, поднимаясь. Хойт, не мигая, смотрел в проем. Там стояла Элизабет, молча глядя в глаза отцу.

Тот вздрогнул.

– Хойт? – окликнул я.

Он дернулся ко мне. Свободной рукой сгреб за волосы и ткнул пистолетом в глаз.

– Прикажи ей отойти!

Я молчал и не двигался.

– Быстро, или я стреляю!

– На глазах у дочери?

Он наклонился совсем близко.

– Делай, сволочь, что я говорю!

Я удивленно взглянул на тестя. Странно, последняя фраза походила скорее на мольбу, чем на приказ. Хойт включил зажигание. Я махнул жене, чтобы она освободила выезд. Элизабет поколебалась, но в конце концов шагнула в сторону. Хойт надавил на газ, и мы со свистом проскочили мимо нее. Я обернулся и успел увидеть в заднее стекло, как исчезает тонкая фигурка. Скоро она совсем пропала из виду.

Опять.

Я уселся поудобнее, гадая, увижу ли еще когда-нибудь свою чудесным образом воскресшую жену. Конечно, перед ней я изображал уверенность, хотя и понимал, что шансы мои невелики. Впрочем, именно пример Элизабет научил меня бороться. Я объяснил ей, что теперь моя очередь защитить тех, кто в этом нуждается. Она не обрадовалась, но поняла.

Уже несколько дней я знал, что Элизабет жива. Мог ли я отдать за это жизнь? С радостью. Наконец-то я четко понимал, что происходит, и удивительно – именно сейчас, когда человек, предавший моего отца, вез меня навстречу смерти, я ощутил странное умиротворение. Исчезло чувство вины, угнетавшее меня долгие годы. Теперь я был уверен, что поведу себя достойно, даже если придется пожертвовать собой, и гадал, мог бы я избрать иной выход, или всей этой истории было предназначено кончиться именно так.

Я повернулся к Паркеру и сказал:

– Элизабет не убивала Брэндона Скоупа…

– Знаю, – перебил он и добавил нечто, потрясшее меня до глубины души: – Его убил я.

Я похолодел.

– Брэндон избил Элизабет, – быстро заговорил Хойт, – и хотел уничтожить ее. Я выстрелил в него, когда он ворвался к вам в дом. Потом, как уже говорил, повесил все на Гонсалеса. Элизабет знала, как было дело, и не смогла упечь за решетку невиновного. Вот она и придумала парню алиби. Об этом проведали люди Скоупа и что-то заподозрили. Предположили, что убийца – именно Элизабет… – Он осекся, вглядываясь в дорогу, а потом с трудом договорил: – А я позволил им так думать.

Я протянул ему телефон:

– Звоните.

Он набрал номер и заговорил с человеком по имени Ларри Гэндл. Я встречал этого Гэндла несколько раз. Наши отцы учились вместе в школе.

– Бек у меня, – доложил Хойт. – Я отдам его вам у конюшен при условии, что вы освободите ребенка.

Трубка затарахтела голосом Гэндла, что именно – я не смог разобрать.

– Я подъеду туда, как только узнаю, что мальчик на свободе, – ответил Хойт. – И передай Гриффину – у меня есть то, что ему нужно. Мы можем решить давнюю проблему, не задевая ни меня, ни моей семьи.