Дело за малым: за разработкой и использованием инструментария, который позволит реализовать на практике спилловер-эффект и обеспечить на этой основе потенциальные возможности для управляемых дисфункций и направленных деструкций производственно-технологического, финансово-экономического и социально-политического компонентов мощи Запада.
Иными словами, необходимо найти такие технологические артефакты, которые бы повысили турбулентность и неустойчивость технопроизводственной платформы современного Запада и как следствие привели бы к негативной динамике и дисбалансированности в финансово-экономической и социально-политической областях. Прежде всего, необходимо ответить на вопрос: возможно ли это принципиально?
Теории длинных волн Н. Кондратьева[141] и его последователей, технических и технологических систем как техноценоза профессора Б. Кудрина[142], технологически-инвестиционных циклов К. Перес[143], технологических укладов С. Глазьева[144], геотехноценозов В. Криворотова – Л. Бадалян[145], нелинейной социодинамики профессора Г. Малинецкого[146] и технопакетов С. Переслегина[147] позволяют не просто положительно ответить на поставленный вопрос, но и содержат все методологические предпосылки и эвристики для определения круга необходимых технологий, которые могут быть использованы в качестве своеобразного «технологического оружия» в жестком противоборстве.
Следует особо подчеркнуть, что использование тех или иных технологий как асимметричного инструмента жесткого противоборства не имеет ничего общего с традиционными военными технологиями, используемыми в сфере обычных, либо кибервооружений. Речь идет о любых, в первую очередь, технологиях гражданского или двойного назначения, которые определяют технодинамику, входят в техноценозы, влияют на состояние инвестиционных рынков, экономическую активность, социальную динамику и политические решения.
Технология в каноническом понимании, это – последовательность операций, обеспечивающих воспроизводимый, наперед заданный результат при соблюдении установленных требований, условий, регламентов, а также при наличии необходимых инструментов и т. п. В обыденной жизни технологии, как правило, связываются с преобразованием природы, т. е. вещества, либо информации.
Однако, строго говоря, технологии представляют собой способ преобразования чего-то во что-то и потому касаются всех сторон человеческой жизнедеятельности. Как правило, выделяется три основных типа технологий: во-первых, предметные, связанные с преобразованием вещества или самого человека; во-вторых, инвестиционно-управляющие, связанные со способами концентрации различного рода ресурсов; и, в-третьих, институциональные, связанные с организацией и взаимодействием людей в процессе использования предметных и инвестиционных технологий[148].
Каждой группе предметных технологий соответствуют свои инвестиционные и институциональные технологии. Еще одним важным понятием является «технологический пакет». Технологический пакет – это взаимосвязанная и взаимодействующая совокупность технологий, позволяющих получить тот или иной конечный продукт, удовлетворяющий какую-либо потребность[149]. Например, существует технопакет «Персональный компьютер». В рамках этого технопакета имеются различные варианты, обеспечивающие изготовление десктопов, ноутбуков, смартфонов и т. п.
Оружием, используемым в технологической сфере жесткого асимметричного противоборства, может быть не любая технология, а лишь дестабилизирующая, т. е. повышающая неустойчивость, создающая новые проблемы и т. п. для деловой, инвестиционной, социальной и политической сред. Нужно найти те технологии, которые, в конечном счете, могут вызвать ощутимые потрясения. При этом сразу же надо подчеркнуть, что само по себе наличие таких технологий и знание у другой стороны противоборства о том, что они имеются у противоположной стороны, является мощным сдерживающим фактором и может привести к необходимым последствиям даже без фактического задействования в реальности таких технологий.
О каких же группах технологий конкретно идет речь? Начнем от простого к сложному. Первая группа технологического оружия – это так называемые «замыкающие» технологии[150]. Каждый технопакет имеет свою замыкающую технологию, которая превращает совокупность технологий в единое целое и делает продукт, изготовленный с использованием всех этих технологий, удовлетворяющим ту или иную потребность.
Поясним на простом примере. Одной из самых популярных ныне новаций не только в военной, но и во все возрастающей степени в гражданской сфере, являются дроны, или беспилотные летающие аппараты. Сегодня уже крупнейшие интернет-порталы переходят к доставке заказанной на них продукции на места, при помощи небольших дронов. При этом мало кто знает, что первый дрон поднялся в воздух и успешно выполнил задание в 1933 году. Это был британский БПЛА многократного использования Queen Bee. В 60-х – первой половине 80-х годов лидером в разработке и производстве БПЛА, выполняющий в основном функции разведчиков, был СССР. Затем значительная часть конструкторов, инженеров, технологов эмигрировала в Соединенные Штаты и Израиль. Теперь именно эти страны стали мировыми лидерами дроностроения и применения их как в гражданской, так и в военной сферах. Таким образом, технопакет для производства БПЛА существует уже без малого 80 лет. Однако повсеместное их применение стало возможным после создания замыкающей технологии по изготовлению микроэлектроники, позволяющей дрону выполнять сложнейшие функции при минимальных затратах средств и максимальных внешних помехах.
Не сложно понять, что замыкающая технология тем важнее, чем для более значимого для экономики и социума технопакета она предназначена. Казалось бы, получить наперед такого рода знания мало вероятно. Ведь согласно известной житейской мудрости: «знал бы прикуп, жил бы в Сочи». Однако с нулевых годов нынешнего века и представители разведывательного сообщества, и люди бизнеса задумались, а нельзя ли создать методики определения перспективных технопакетов и поиска будущих замыкающих технологий для них. На Западе первые шаги в этом направлении уже сделаны. Знаменитый Питер Тиль, хозяин самого известного программного комплекса, используемого разведкой США, «Palantir» совместно с партнером, выдающимся математиком Шоном Горли создал компанию Quid. Эта компания специализируется на поиске пустых технологических ниш, которые крайне необходимы для дальнейшего развития тех или иных технологий, и которые в настоящее время не заполнены. Делается это на основе анализа больших патентных данных и нейросетевого программирования. Американские государственные органы и практически все компании из списка Fortune 500 платят миллионы долларов за прогнозы П. Тиля и Ш. Горли.
В России имеется более сильная система поиска замыкающих технологий для наиболее перспективных технопакетов. Американская система построена на чисто счетной модели и выдает большую совокупность результатов, которые отсеивать должны уже эксперты, придерживающиеся, как правило, консервативных убеждений, у которых как показал Д. Канеман, чрезвычайно велико влияние личных субъективных предпочтений и собственных научных взглядов[151]. Российская система, созданная под руководством С. Переслегина, базируется на выверенном методическом основании анализа и прогнозирования технопакетов, новейших методах многокомпонентного анализа патентов, заявок и публикаций, разнообразных математических моделях, а также уникальной методике «Знаниевый реактор». Данный комплекс позволяет определить не только наиболее перспективные технопакеты, но и выделить в них еще не существующие замыкающие технологии. Он был с успехом опробован на самых серьезных проектах, в том числе, корпорации «Росатом».
Может возникнуть сомнение, а какова польза в столь эффективном комплексе, если замыкающие технологии наверняка принадлежат корпорациям из списка Fortune 500, которые в немалой степени интегрированы с политической элиты, конфронтирующей с Россией. Что касается самих технопакетов, то до известной меры это действительно так, а вот с замыкающими технологиями дело обстоит прямо противоположным образом.
Последние три года в качестве наиболее влиятельного бизнес-мыслителя Запада признается Клайтон М. Кристенсен, автор знаменитой концепции «подрывных инноваций». Сами по себе подрывные инновации не базируются на каких-либо прорывных технологиях, а представляют собой результат комбинации уже хорошо известных, отработанных технологий с добавлений к ним какого-либо оригинального элемента, увязывающего их в новую конфигурацию[152]. По сути, технологическое основание подрывных инноваций практически идентично замыкающим технологиям перспективных технопакетов.