обезображено несколькими ужасными шрамами.
Глаза этого боевого орангутанга были прикрыты очками-гоглами, а довершала этот брутальный образ толстая сигара, которую он сжимал зубами. Одет был тип под стать — кожаная жилетка на голое тело и камуфлированные штаны. В руках он сжимал многозарядный гранатомет.
Полоз пересекался с этим парнем пару раз, и оба раза тот откровенно пугал его своей полной отмороженностью. Собственно, рассудительный и спокойный человек вряд ли стал бы главой «Токсичных». Но такой сорвиголова, отличающийся полной обезбашенностью, кажущийся психом, держал в страхе не только врагов, но и собственных подчиненных. Связываться с ним не хотел никто, так как он не раз демонстрировал свое наплевательское отношение и к чужой, и к собственной жизни.
Вот и сейчас, совершенно не опасаясь огромного количества противников, Дон Ган (а именно так звали эту помесь человека со штурмовым танком) просто вскинул свое оружие и в пару мгновений выпустил полный барабан из шести гранат по позициям бедуинов.
Точностью такая стрельба не отличалась, но все же пара гранат залетела прямо за спины прячущимся бедуинам, взрываясь и нашпиговывая осколками тела. Еще парочка рванула на самих укрытиях, заставляя сидевших за ними людей вжиматься в металл, а нерасторопных попросту шпигуя осколками.
Одна граната улетела с поверхности платформы вниз, и еще одна просто не взорвалась, неудачно ударившись в стальной угол укрытия снайперов Алькарона.
Оставшиеся целыми бедуины немедленно ответили очередями, и Полоз был готов поклясться, что несколько пуль точно должны были попасть в гиганта, но на расстоянии в полметра от тела Дона вдруг вспыхнули яркими искорками и исчезли, не нанеся ему никакого урона.
Здоровяк нырнул за укрытие и споро перезарядил гранатомет. Маров присутствие и подобная активность вожака взбодрила, вернула боевой дух, и они начали активнее стрелять по бедуинам.
Дон снова поднялся, выпустил весь барабан, выбирая целями укрытия, где сидело больше бедуинов.
Похоже было на то, что вторая порция гранат оказалась куда мощнее первой. По крайней мере, массивный внешний вентилятор воздухозаборника, за которым укрылась группа из пятерых бедуинов, просто снесло с опор и обрушило на тех, кого он до этого защищал. Остальные «попадания» были менее эффективными, но осколками там точно посекло многих.
«Джаггернаут», все это время укрывавшийся за массивной дверью надстройки, вновь вышел наружу, вот только вместо громадных револьверов его руки сейчас сжимали сорванный с креплений на одном из «бортов» крупнокалиберный пулемет, с которого свисала до палубы патронная лента. Поднять его просто так в жизни бы не удалось даже качку, но в экзоскелете справиться с такой задачей можно было играючи. Плюс мышцы экзокостюма позволили по большей части нейтрализовать отдачу, что положительно сказалось на точности пулеметной стрельбы.
Бедуины это сразу же ощутили. Для пуль такого калибра укрытий на палубе просто не существовало. «Джаггернаут» нацелил ствол оружия на укрытие снайперов и зажал гашетку. Пули размером с сосиску разнесли укрытие за считанные секунды, а вслед за ним и двух снайперов. Третий, тот самый, с изукрашенным курмультуком, оказался более удачливым или, что правильнее, сообразительным.
Кульбитом он ушел из-за укрытия ровно в тот момент, когда первые пули только начали дырявить металл рядом с ним, причем в процессе еще и пальнул. Его выстрел даже в момент переката был безупречен — очередной неосторожный мар, высунувшийся, чтобы поглядеть, как работает «Джаггернаут», рухнул с пробитой башкой, но гибель очередного мара в целом ситуацию поменять уже не могла.
Сочетание убийственной мощи пулемета в руках экзоскелетной брони и неуязвимого гранатометчика, пули от которого буквально отскакивали, все же подорвало решимость бедуинов. Они хоть и смелые ребята, решительные, но даже у них есть свой предел.
Впрочем, быть может, веди их Алькарон — они бы и не отступили, но их глава сейчас находился внизу в бронированном гравицикле, и ему как раз ничего не угрожало.
Бедуины к тому же сообразили, что их штурм закончился провалом. Будь хоть какой-то шанс одержать победу — они бы не отошли, а так…
На палубу гравиплатформы полетели «яйца» — то ли глиняные, то ли пластиковые «самоделки» кочевников. Едва только снаряды касались металла, разбивались, в воздух поднимался зеленый дым — такой же, как был при пуске их ракет. Палубу гравиплатформы немедленно заволокло непроницаемым дымовым покрывалом.
Под его прикрытием остатки воинов пустыни ловко принялись спускаться с гравиплатформы, стремясь поскорее оказаться внизу, на своих байках.
Впрочем, не всем это удалось.
Полоз увидел, как один из бойцов, не удержавшись, разжал руки и спикировал на гравибайк с семиметровой высоты, приземлившись точно на шею водителя. «Гляделка» точно передала сочный хруст сломанной шеи, и грави, плавно замедляясь, принялся заворачивать влево, повинуясь уже мертвой руке своего бывшего владельца. Пока аппарат описывал полукруг, тело бывшего водителя соскользнуло с него окончательно, покатившись в песок, и гравибайк скользил, практически развернувшись назад, все больше замедляясь.
— Оп-па! А вот и такси подано! — хмыкнув, пробурчал Полоз, и поднялся со своего песчаного «ложа», пытаясь не слишком сильно беспокоить поврежденную конечность. Добраться до гравицикла будет той еще задачей. Сколько там до него? Километра два? Пройти это расстояние с вывихнутой ногой будет непросто, но это лучше, чем просто лежать посреди пустыни в песке и ждать «с моря погоды».
В этот момент с задней части платформы «Токсичных Мародеров» откинулись перила, и аппарель или, скорее, ее подобие, начала медленно опускаться, а по ней прямо в песок полетели тюки, контейнеры, баки. Следом полетели и паллеты с какими-то ящиками, плотно обернутыми полиэтиленом.
При падении большинство упаковок полопались, рассыпая свое содержимое — бутылки и баклажки с водой, коробки с макаронами и чем-то еще, тушенка в пластиковых банках, мягкие пачки крупы, говядина и свинина в вакуумных упаковках, и многое другое.
Это громадное богатство по местным меркам, и сыпалось оно точно под колеса техники бедуинов. Первым встал гравицикл Алькарона, за ним замедлились и остальные. Не бросать же это все тут? Дураков среди бедуинов точно не было.
Тапок в это же время и практически в этом же месте
Чертыхаясь и через слово поминая родню маров самыми нехорошими словами, Тапок смотрел в прицел плазменного орудия на аттракцион невиданной щедрости, устроенный «Токсичными».
Не надо быть семи пядей во