— Я почувствовала, как дрожит земля под моими ногами.
— Да, это наша леди, — произнес один из воинов.
Краска стыда немного спала и Абигейл больше не чувствовала себя такой униженной.
Гуайэр протянул руку и сжал ее плечо.
— Молодец, — похвалил он и поднял глаза на Найэла. — Даже если некоторые из нас чертовски упрямые и не хотят признавать это.
Абигейл схватила Гуайэра за руку:
— Не нужно.
— Я не буду мириться с тем, что он так холодно с вами обращается.
— Гуайэр… — она вздохнула и сказала то, что необходимо было сказать. — Мой обман причинил ему боль.
— Я не нуждаюсь, чтобы ты защищала меня от…от Гуайэра, — сказал Найэл, устремляя на их обоих едкий взгляд. Потом он умчался прочь, в сторону растилища, толкнув по дороге двух воинов, что оказались на его пути.
— Что с ним такое? — спросил Ирк.
Абигейл и Гуайэр беспомощно пожали плечами. Мимо прошел Барр, вместе с двумя опытными вонами-криктами ведя все еще взволнованного коня.
— С ним все в порядке?
— С кем, леди? — спросил Ирк.
— С конем Талорка, — ответила Абигейл Ирку, устремив взгляд на Барра.
— Все под контролем.
— Вы должны найти того, кто стал причиной его волнений. Осмелюсь предположить, что это был кто-то из молодежи. Возможно, это была какая-то шалость, и они не думали, что это будет иметь такие серьезные последствия. Я бы не хотела, чтобы это повторилось. — Абигейл закусила губу, глядя на бедного взмыленного коня. — Я хотел бы, чтобы Талорк был здесь, он мог бы быстрее успокоить животное.
— Когда наш лэрд вернется с охоты, я не думаю, что его первой заботой будет конь, — ответил Барр с усмешкой.
Абигейл поморщилась.
— Ну, если вы так говорите. — Но ей с трудом верилось, что так и будет. Скорее наоборот.
— Почему это Найэл в более скверном расположении духа, чем всегда? — спросил Ирк. — Даже с похмелья, он обычно не такая сволочь.
Барр пристально посмотрел на воина.
— То есть, я хотел сказать… — Ирк запнулся.
После этого Барр посмотрел на руку Абигейл, которая все еще покоилась в руке сенешаля.
— Я считаю, что гнев моего брата был не только следствием выпитого бочонка виски.
Абигейл опустила руку, все еще не совсем понимая, почему Найэл был так расстроен. Сначала она полагала, что это из-за того, что она скрывала секрет о себе. Но теперь, после слов Барра…, что Найэл, возможно, ревновал? К чему? К ее дружбе с Гуайэром? Но это не имело никакого смысла.
Он же не был таким ограниченным.
Без дальнейших пояснений, Барр повел коня в конюшню.
Гуайэр наблюдал за ним несколько мгновений, а потом покачал головой и вздохнул. Повернувшись к Абигейл, он проговорил:
— Готовы ли вы вернуться в башню?
— Не думаю, что эту каменную глыбу, этот замок можно назвать просто башня, — сказала она, приведя те же аргументы, что и тогда, когда впервые приехала сюда.
— Да ведь замки облагаются налогом, моя госпожа.
— Ладно, тогда веди меня к башне.
И они туда добрались, в конце концов. После того, как ещё несколько членов клана выразили свою радость, что Абигейл не пострадала, и после того, как высоко оценили ее ум и, несмотря на глухоту, способность быстро реагировать на опасность.
Талорк вернулся в крепость как раз перед ужином. Его охота была успешной, и он отнёс Уне на кухню кабана.
Она высоко оценила его навыки охотника, а затем посмотрела на него с сочувствием.
— Мне очень жаль, лэрд.
— Почему тебе жаль? — спросил он, не очень заинтересовано. Его мысли были в другом месте, как это было весь день.
— Потому, что вас обманом заставили жениться не только на глухой девчонке, но и еще полной обмана и хитрости. — Уна поцокала языком и покачала головой. — Я не знаю, почему остальные члены клана ведут себя так, как будто она совершила какой-то великий подвиг, обманув всех нас.
Талорк этого не заметил, но он был бы очень рад, если бы это было правдой. Он не хотел бы защищать Абигейл от ее собственного клана.
Как и не хотел разглагольствовать с вдовой, и поэтому Талорк просто пожал плечами. После этого он не мог не подумать о том, что предпочел бы увидеть взгляд его ангела в ответ на его пожимание плечами, вместо слишком сострадательного взгляда Уны.
Ощущая неприязнь, причину которой он не смог понять, от короткого разговора с вдовой, Талорк направился в главный зал, чтобы присоединиться к своим воинам и жене.
Она уже сидела на своем обычном месте за столом. Ее волосы светились золотом, локоны на вид были гладкими, как будто по них только что прошлись щеткой. Абигейл надела одну из своих вышитых блузок, и накинула сверху плед. Талорку осенило, что все эти усилия она приложила, чтобы понравиться ему.
По крайней мере, уж лучше, если это будет для него.
Талорк посмотрел на свой плед, на котором виднелись небольшие брызги крови от убитого кабана и в уме пожал плечами. Он не женщина, чтобы беспокоиться о своем внешнем виде, но, возможно, он мог бы смыть с себя пот и грязь от прогулки прежде, чем входить в зал.
Сейчас, в зале он уже этого не сделает. Талорк подошел к столу, все его внимание сосредоточилось на жене.
Она покраснела и выглядела слегка расстроенной. Он нахмурился, прислушиваясь к тому, о чем говорят вокруг. Люди гудели о чем-то, что связанно с его конем и с его женой. Может, она хотела покататься на нем? Талорк знал, что жеребец до этого времени проявлял по отношению к его жене огромную терпимость.
Когда он тронул ее за плечо, давая знать о своем присутствии, Абигейл посмотрела на него с удивлением на своем с изящными чертами лице.
— Ты уже вернулся.
— Как видишь.
— Была ли твоя охота успешной?
— Да. Завтра мы попробуем кабана. — Они могли бы сегодня его попробовать, но того кабана, которого он убил еще вчера растянули другие хищники. Но это не было неожиданностью, так как он сам оставил его там для зверей.
Талорк сел рядом с женой и обратился к Барру:
— Что же за приключение случилось с моей женой и с моим конем, пока меня не было?
— Кто-то сильно избил жеребца, а затем выпустил его в полной ярости из конюшни.
Барр не успел даже слова сказать, когда Ирк выкрикнул с удовольствием:
— Твоя жена оказалась прямо на его пути.
Низкое рычание ярости загрохотало у Талорка в горле, что заставило других криктов сидящих за столом немедленно зарычать в ответ в безоговорочном подчинении. Только то, что жена сидела рядом невредимая, без каких-либо видимых повреждений, удержало Талорка выразить свой гнев оглушительным ревом.
Он резко повернулся к Абигейл.