Окно открылось, а я тут стою, сообразил я. Это неправильно.
Может быть, в открытое окно уже вовсю лезет хтонический Элронд, и мои друзья и соратники в полном составе отбиваются от него из последних сил.
И я припустил по улице легкой трусцой, по пути все равно пытаясь что-то сообразить.
Но бежать и думать одновременно оказалось слишком тяжело, и к тому моменту, как я добрался до Тенистой улицы, я так ничего и не сообразил.
На Тенистой улице было тихо и безлюдно. Хтонические Элронды не лезли изо всех щелей, в поле видимости не наблюдалось ни одного паладина Ричарда, и даже местные зомби, видимо, каким-то сверхъестественным чутьем вынюхавшие средний уровень находящихся в доме игроков, обходили это место стороной.
Мои друзья и соратники в полном составе обнаружились во внутреннем дворике. Они вольготно расположились в креслах и шезлонгах, а Виталик и вовсе разлегся на газоне.
Правда, все они, за исключением одного только Магистра, оказались одеты в свои лучшие боевые облачения.
А Магистр, как и прежде, щеголял в шортах.
— Слава богу, ты пришел, — сказал Федор.
— Привет, — сказал я. — А что происходит?
— А ничего, сука, не происходит, — сказал Виталик.
— Но так началось же…
— Началось, — согласился Виталик. — Зомбиапокалипсис, сука, начался, окно к хренам, открылось, а Пожиратель Миров ведет себя, как баба на третьем свидании. Опаздывает, сука, к хренам.
— Кстати, о бабах и свиданиях, — сказал я, разворачиваясь к Магистру. — Квест с Селеной закрыт.
И теперь он уже ни под каким соусом не сможет потребовать Венец Демиурга назад.
Магистр кивнул.
— С самого начала болел за тебя, Чапай, — сказал он. — Трудно было?
— Не особо.
— Ну и хорошо, — равнодушно сказал он.
— Постойте-ка, — сказал Федор. — Вы не о Немезиде ли говорите?
— О ней, — подтвердил я.
— Значит, все это время она была в городе, а ты ее выслеживал, а нам врал, что ходишь на свидания с местной?
— Нет, — сказал я. — Я не выслеживал и ходил на свидания с местной. А с Немезидой мы встретились случайно.
— И рука твоя, сука, не дрогнула.
— Не дрогнула, — подтвердил я.
— Ну вот, уже не зря съездили, — сказал Виталик.
— А что с Элрондом?
— Да ничего, ждем, — сказал Виталик. — Местный Брюс Ли сканирует пространство и скажет нам, если вдруг что.
Сидевший в позе лотоса и, по своему обыкновению, зависший в десяти сантиметрах от поверхности земли, чертов азиат кивнул.
— Это неплохо, что у нас есть немного времени, — сказал я. — Потому что мне надо с тобой поговорить.
— Валяй, — милостиво разрешил Виталик. — Дозволяю.
— Отойдем.
— О, — сказал он. — Ну давай отойдем, к хренам.
Мы отошли. Я не сомневался, что если кому надо, например, Магистру, то нас подслушают, даже если мы отойдем в район северного полюса, но так мне все равно было спокойнее.
— Я не особо интересовался техническими деталями, в которых не очень-то и понимаю, — сказал я. — Но вы построили свою программу на основании модели Таннена?
— Ну да, — сказал Виталик. — Никакой другой модели ты нам не предоставил. Никакой другой, сука, модели и не было.
— А вы поняли, что они сделали не так?
— Да, — сказал Виталик. — Грубо говоря, они все откатили, но не заблокировали местных Вычислителей, не обрезали им все способности, и в итоге они получили вместо второго шанса они получили полный нокаут. Но это, сука, простительно, потому что они были первыми, а первый блин всегда, сука, комом. А ты почему спрашиваешь?
— Немезида навела меня на эту мысль — сказал я.
— О, так это была не битва, — сказал Виталик. — Это были, классические, сука, переговоры. Скорблю. Но не особо искренне.
— Значит, ты в своей программе вполне уверен?
— На все, сука, пятьдесят процентов, — сказал Виталик. — Может, сработает, может, нет. Слишком много переменных.
— Ладно, пойдет, — сказал я. — Тогда второй вопрос.
— Слушаю вас, пациент.
— Доктор, у меня не открывается инвентарь.
— Хм, — сказал Виталик. — Вообще не открывается? Или на какую-то щелочку все-таки можно приоткрыть?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— От слова «забито гвоздями».
— А раньше у тебя такое бывало?
— Да, — сказал я. — В тюрьме. Но он там ни у кого не открывался.
— Хм, — Виталик последовательно вытащил из инвентаря дробовик, двуручный боевой топор и потрепанного плюшевого мишку. — У меня все работает. Видимо, надо искать проблему на твоей стороне.
— Это меня и беспокоит, — сказал я.
— Какие-нибудь странные события этому предшествовали?
— Ты сам понял, о чем спросил?
— А, ну да, — согласился Виталик. — Чего-то я махнул. Какие события тут вообще не странные? А что-то страннее обычного?
— Немезида дала мне какую-то штуку и сказала, что это для тебя, — сказал я. — Я сунул ее в инвентарь и вот…
— Так спроси у эксперта, — посоветовал Виталик. — Вон он сидит и голую коленку чешет.
— Не хочу, — сказал я.
— Ладно, тогда я сам спрошу, — сказал Виталик и гаркнул во весь голос. — Эй, как там тебя, мессир? Тебе что-нибудь известно о хреновинах, блокирующих игроку инвентарь к хренам?
— Сука, конечно, — сказал Магистр. — Это так называемые аномальные зоны. Там не только инвентарь, там вообще все способности заблокироваться могут.
— Об этих, сука, хреновинах, я и сам знаю, — сказал Виталик. — А как насчет артефактов?
— Не сталкивался, — сказал Магистр. — А у кого из вас инвентарь заблокирован?
— Да ни у кого, — сказал Виталик. — Я просто так спросил.
— Ага, — сказал Магистр и вернулся к чесанию коленки.
— Значит у тебя заблокирован инвентарь, — сказал Виталик. — И заблокирован он потому, что враг подсунул тебе какую-то хрень, и ты, не глядя, сунул ее к себе. Молодец!
— Да что уж теперь…
— А в инвентаре у тебя, сука, Венец, — сказал Виталик. — Может быть, на этом и строился ее расчет? О чем вы вообще переговаривались на фиг?
— Она хотела начать все с чистого листа.
— А, ну это она что-то попутала, конечно, — сказал Виталик. — Но ты купился?
— Она мертва, — напомнил я.
— Но эту хрень ты к себе все равно положил, — сказал он. — О чем ты думал вообще? А что, если бы это была инвентарная ядерная мина, и нас бы всех тут разнесло к хренам? Эй, Мессир, бывают инвентарные ядерные мины?
— Не сталкивался, — сказал Магистр. — А у кого из вас инвентарная ядерная мина?
— Да ни у кого, — сказал Виталик. — Я просто так спросил.
— Мне уже начинать беспокоиться? — поинтересовался Магистр.
— Нет, еще рано, — сказал Виталик. — Мы скажем, когда.
— А я вот уже начал, — сказал я.
— Ну, для тебя, Чапай, это нормально, — сказал Виталик. — Дай-ка я на тебя посмотрю.
И он на меня посмотрел.
— От сука, — сказал Виталик и прищурился. — А так? Нет, так тоже фигня какая-то…
— Что там? — спросил я. Надо ли говорить, что после этих реплик я стал переживать еще сильнее?
— Я тебя не вижу, — сказал Виталик. — Точнее, вижу, но сука, не тебя. Или… в целом, фиг знает.
— Ты умеешь быть потрясающе информативным, — сказал я.
Через невысокий каменный забор попытался перелезть какой-то заблудившийся местный зомби. Гарри пристрелил его, не вставая с шезлонга. По-моему, даже не открывая глаз.
Пуля попала зомби в голову и он рухнул на траву с той стороны забора.
— Периметр защищен, — констатировал Виталик. — Так вот, обычно, когда я смотрю на тебя своим читерским зрением, я вижу точную копию тебя, только из циферок и в три дэ. Ну, знаешь, как в матрице, только не зеленого цвета и не на экране.
— А сейчас?
— А сейчас я вижу какое-то облако циферок, — сказал Виталик. — И смутный силуэт внутри.
— И что это может значить?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Да чтоб я знал, — сказал Виталик. — Может, это вообще не ты, а притворяющаяся тобой Немезида. Как тебе такое, а?
— Все так, — сказал я и сел на траву.
— Всегда есть выход, — сказал Виталик. — Глобально, я имею в виду. У Венца вроде стопроцентный шанс дропа, так что, если мы не сможем вытащить его по-другому, можно грохнуть тебя, к хренам, и поднять его с твоего большого остывающего тела. Кстати, ты, по-моему, стал выше ростом.