И тут у Оррина все кусочки мозаики встали на свои места. Он, наконец, понял, что беспокоило его все это время. Точно. Зная дотошность чедан во всех делах, особенно если они сулили выгоду (а за поимку Малыша объявили награду уже несколько заинтересованных лиц), местные должны осаждать их отряд сотнями, а тут тихо, как на кладбище. Значит, или их кто-то прикрывает магически от чужих взглядов (что очень сомнительно), или чеданам прижали «хвост», запретив трогать орков (что более похоже на правду). Если бы прикрывали свои — Оррин знал бы однозначно, следовательно, действуют чужие. Сильные, с большими возможностями чужие, потому что достаточно наследил их отряд в Чедане для горячего к ним интереса местной стражи.
Это кто же у нас такой добренький? Этот вопрос очень заинтересовал орка, потому что у некоторых «защитников» цена помощи может оказаться неподъемной для их маленького отряда. Орки здесь ни причем, для людей эта затея слишком сложна организационно, значит — эльфы. Длинноухие «пасли» Малыша еще на территории Сарана, применили несколько силовых акций, но добивать не стали. Что они узнали во время последних событий такого, что кардинально изменило их планы в отношении принца? Именно мальчишка является во всей этой истории ключевым звеном, значит, новые сведения о нем.
В то же время объявилась Тайная стража. Ее люди пока только наблюдают (недоразумение с Шасаной говорило лишь о низкой степени посвящения у убитого стража), но нет никакой гарантии, что им дадут спокойно дойти до границы. Оррин задумался: отряд остался без лошадей, выходить в поселения для их приобретения рискованно. Но идти к границе лесами и пешком в их положении глупо. В нужном им направлении нет крупных рек — водный путь невозможен. Какие остались варианты?
А вариант оставался один, тот, который вождь держал на самый крайний случай. Не хотелось бы к нему прибегать, но придется. Значит, свидетелей остаться не должно. Печально, но факт — все обнаружившие их убежище стражи должны умереть.
* * *
Давно уже наступила ночь. Притаившиеся в кустах вокруг лесной сторожки стражники изнывали от нетерпения, но десятник приказал ждать его команды. А с ним не забалуешь — сразу лишит жалованья за неделю. В Чедане вообще не одобряли телесных наказаний — прибыли от них нет никакой, а вот весьма обширная система штрафов и отработок была просчитана и введена по всему государству. Прибыль и денежный достаток давно были возведены в культ поклонения и для чедан не было более болезненного наказания, чем убытки в чем либо. Поэтому, за любые нарушения дисциплины стражников наказывали лишением денег. Так что даже обещанная награда за поимку принца соседней державы не могла заставить солдат нарушить приказ — награда еще неизвестно будет или нет, а десятник оштрафует совершенно точно.
Орки в избушке давно затихли так что можно будет взять их спящими. Один из стражей заикнулся было о том, что надо дождаться подкрепления и не захватывать лесную избушку одним десятком. Но после вычета доли чужого десятка из вознаграждения окончательная сумма понравилась всем намного меньше, чем первоначальная. Так что решено было справиться с заданием собственными силами — и шуму меньше, и деньги придется делить только среди своих.
Пора бы уже и приступать — летом ночи короткие, так и до рассвета со штурмом можно затянуть, а это уже плохо. Все-таки сонный орк ночью это совсем не то, что не выспавшийся злой орк утром.
О, вот и условный сигнал! Прячьтесь орки — стража идет!
* * *
Я уже весь извелся, ожидая неизвестно чего. После моего сообщения о чеданской страже Оррин повел себя странно. Очень странно. Повинуясь его приказу трое бойцов подхватили свои мешки и вышли на улицу. Когда я хотел выйти за ними и посмотреть, чем они там будут заниматься, меня довольно бесцеремонно заставили остаться. В это время в себя пришла Шасана и стала истерично рыдать. Пока отец и брат ее успокоили, отпоили отваром успокаивающих трав, умыли и переодели — уже совсем стемнело. Шасину поручили собрать все вещи и сложить их посередине комнаты. Я, если честно, был заинтригован этими распоряжениями, но орки не обращали на меня внимания. Оррин старательно делал вид что дремлет и к объяснениям не расположен. А Рорин стоял около окна и напряженно к чему-то прислушивался. Наконец, вернулись бойцы и доложили о полной готовности. Какой готовности? К чему готовности? Изнывая от любопытства, я даже начал грызть ногти (что в моем возрасте уже постыдно). Желая узнать, что происходит любой ценой, я даже попытался ощупать окрестности ментально с помощью колечка. Не знаю, как вождь почуял, чем я занимаюсь, но подзатыльник и совет «не высовываться» я от него получил.
— Все на месте. — Тихо сказал Оррин и открыл глаза. — Освободить центр комнаты, сложить рядом все наши вещи. Не разговаривать, к окнам не подходить, на шум внимания не обращать. Рорин, посади детей на вещи и проконтролируй их безопасность.
Дядя согласно кивнул и отошел от окна. Меня и детей храмовника усадили на походные мешки и показали знак, призывающий к молчанию. Не знаю, как выглядел я сам, но брат с сестрой выражением любопытных лиц сильно напоминали близнецов. Самое странное, похоже, никто из нас совершенно не боялся предстоящих событий. А то, что сейчас что-то произойдет, понял бы и младенец. Орки разошлись по углам комнаты и стали ждать.
Тихо. Слишком тихо. Я уже достаточно помотался по лесам, чтобы понять, что для этого времени ночи было слишком тихо. Это только городским жителям кажется, что ночью все звери спят. На самом деле именно по ночам в лесу самое активное время. Постоянно кто-то рядом шуршит, пищит, активно охотится или убегает. А сейчас рядом с избушкой было совершенно тихо. Так лесная живность ведет себя, только если рядом охотится сильный хищник. Или человек. А мы, стало быть, дичь. Сонная, теплая, беззащитная дичь.
Рядом со сторожкой раздались чьи-то голоса, выкрикивающие угрозы. Кричали явно люди, пытающиеся выбить двери и массивные ставни, закрывающие окна. Орки не сдвинулись со своих мест, но покрепче перехватили свои дубинки. Тем временем воинственные крики нападающих резко сменились волями боли и испуга. Интересно, кто там разбирается с нашими чеданскими «друзьями»? Судя по тому, как быстро пропали людские голоса — сочувствующего нам народу было достаточно. Потом вежливо постучали в дверь и незнакомый голос по орочьи произнес.
— Мы закончили. Вам пора.
Оказывается, Оррин ждал только этих слов, так как события стали развиваться совершенно для меня неожиданным путем. Я думал, что если стражей обезвредили, то мы сейчас быстренько выберемся из лесной избушки и опять куда-то побежим.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});