Вайсбейн сделать два освежающих глотка, как снова послышались голоса.
— Йосыч, совсем обнаглел. Дует кофе, а о друзьях забыл.
— Да что за чертовщина!
«Откуда шли эти голоса?»
— Натан, мы тебя не слышим, можем только по губам читать. Так что спокойно. Динамик от телевизора. Подойди ближе.
Точно — голос шел оттуда. Вайсбейн, еще ничего не понимая, нашел пульт и включил канал. Голоса пропали, шла обычная учебно-познавательная программа. Днем нет ничего развлекательного, а за канал с фильмами надо платить неподъемные деньги.
— Черт возьми!
— Не богохульствуй, Йосыч и больше так не делай. Нам и так сложно держать сигнал.
В этот момент что-то ёкнуло в голове у старого еврея.
— Так вы тут на самом деле?
— Мы тебя не слывшим, но, кажется, поняли. Так, слушай сюда — для обратной связи возьми тот планшет, что лежит на кухне. Тащи его сюда.
Через несколько минут Вайсбейн выполнял указания невесть откуда взявшихся ходоков.
— Входи в настройки. Подключить внешнее устройство. Выбирай канал А. Знаем, знаем, его нет. Потому введи пароль. Перейди на греческий алфавит. Вводи — Бета, Омега, гамма, 99. Да не дергайся. Не знаешь алфавита? Ну извини, на иврите тут не пишут.
— Как-нибудь обойдусь без вашего умничанья, — проворчал бывший резидент. В погоне борьбы с англицизма в СССР вовсю использовали греческий алфавит вместо латинского.
— Все, нажимай копку От, это оОлично. Маладец! Связь пошла. По этому каналу ты можешь отправлять нам сообщения, а мы разговаривать с тобой. Каждый раз подламывать беспилотник Дорожного движения чревато.
— Слава богу! — тут же набил на планшете Натан.
— Неправильно пишешь. Слава КПСС! Можешь же, когда хочешь, — радостно выпалил Семен. — А сейчас набей пароль, чтобы чужие не заходили. Мы его уже придумали. Четыре ноля и на греческом алфавите — Иисус Христос — мой бог. Черточка.
Вайбейн забил пароль и только потом понял, что его наглым образом надули. Он тут же яростно начал набивать на планшете:
— Вы даже не поцы, а кое-что похуже!
— Зато по православному. Ты, вообще, как тут?
— Не делайте мне нервы, шлемазлы.
— Вообще-то, это мы тебя нашли. Так что свобода не за горами. Но ради нее стоит постараться.
Бывший резидент застыл на месте. Что-то его в голосе ходока насторожило.
— Меня и так неплохо кормят.
— А как же пенсия?
— До нее еще дожить надо. И вас слишком долго не было.
— Думаешь, так просто пробить сюда ход? Да и Дима сам просил за тебя.
Ого! Сколько сегодня всего нового.
— Он жив? Что хочет?
— На сегодня хватит. Жди завтра в это же время. Но общаться будем уже на планшете. Закрывай чат и выходи из системы. Завтра, как включишь, сразу пиши сообщение.
— Понял, не дурак. Пока, шлемазлы.
— И вам не хворать, Йосыч. Скоро увидимся.
Вайсбейн выключил планшет и некоторое время смотрел на темный экран. С одной стороны, ему хотелось вскочить и пуститься в пляс. Его нашли, о нем не забыли! С другой, а что стоит за всем этим? Ради него одного вряд ли будут прорубать ход в такой опасный мир. И насколько он смог выяснить, ушли ходоки во главе с Директором отсюда с боем, безжалостно поубивав местных безопасников и завалив здешнего резидента. Хотя положа руку на сердце, Лом сам был виноват. Скурвился, зараза.
Да нет, зря он так на ребят плохо думает. Да и не пацаны они вовсе, тридцатник разменяли. Эти два ходока ему нравились своей продуманностью и хваткой. Другие вряд ли смогли вывести резидента из западни. Да и фартовые, надо признаться, ребята. Ну а что ими движет? Так Йосыч еще не выплатил им основную часть золота. В это старый еврей поверил сразу. Но тогда все становилось понятно. Непонятен был интерес Директора. Но скоро мы это узнаем!
— Толик, ты пил кофе? Хорошо себя чувствуешь?
Валерия, как всегда, нарисовалась незаметно. Как она умеет по-кошачьи мягко и беззвучно двигаться! И грация! Засмотревшись на симпатичную и еще не старую женщину, Натан Иосифович широко улыбнулся.
— Лерочка, а не пошалить ли нам сегодня!
— Ого, какое у нас игривое настроение! — женщина внимательно посмотрела на него. Но флюиды радости, исходившие от бывшего резидента, творили сейчас чудеса. — Тогда я в душ!
Натан Иосифович некоторое время смотрел вслед женщине. Да, они регулярно занимались с ней тем, о чем в здешнем мире предпочитали умалчивать. Очень такой странный асексуальный вариант Советского Союза. Половое воспитание здесь табу. Только с восемнадцати лет для тех, кто решил завести семью. Поэтому, наверное, в высшем свете так и распространены извращения. Соловьев кое-что ему рассказал и было даже не смешно.
Хоть возраст бывалого ловеласа был не из пламенных лет страсти, но кое-что Йосыч умел и очень неплохо. Странно, что для агента спецслужб многое в постельной гимнастике оказалось таким уж откровенным. Пришлось плотно устроить секскультпросвет, и Валерии это даже понравилось. Во всяком случае трахалась она, отдаваясь процессу полностью.
— Лерочка, и захвати ту штучку, что недавно из Посылторга привезли.
— Какой проказник!
Женщина игриво улыбалась. Речь шла об анальной пробке. Аккумулятор для стимулятора клитора уже был заряжен.
— И захвати нашу любимую плеточку.
Внезапно его охватило возбуждение. Вайсбейн зашел во вторую ванную комнату и некоторое время разглядывал себя в зеркало. Странно все это. Сначала инфаркт, затем… Затем неожиданное омоложение. Вот и морщины с шеи исчезли. Интересно, кто-нибудь из здешних обратил внимание на сие обстоятельство? Бывший резидент уже слышал о подобном эффекте у некоторых ходоков. Что-то не то случилось с пройденным ходом. Темпоральный эффект обычно останавливает ход внутреннего физического времени, а здесь еще и прокрутил время назад.
Но к черту все сомнения! Его ждет невероятно красивая и горячая женщина! Он полон энтузиазма. Все лучшее еще впереди! А трудности, так не впервой!
— Дорогой, ты где?
— Иду моя госпожа! Во что мы сегодня будем играть?
— В Незнайку в Солнечном городе! Ты плохо вел себя, и сейчас я тебя накажу.
Глава 30
Отличные от корневого миры. Сцена эпилоги
— Вот какая все-таки сволочь Михалыч!
— Помяни мое слово, эта гнида и сдала нас, Никита.
— Да кому он нужен! Вели старого хрыча в свое время. Потом бросили. Ибо бестолочь!
— Получается, сейчас его сызнова использовали, чтобы выйти уже на нас?
— Да! — Брылов нажал на газ, проскочил переулок и резко развернулся. Водил он, как завзятый спортсмен и город знал как свои пять пальцев. — Я всегда хвосты проверяю. И тебя пробивал, Шурик. Занятная ты падла оказалась. С книжек барыжничать начинал?
— Было дело, — и почему Воробьев не удивился! — Сейчас куда?
— Обложили суки!
Никита включил радио и некоторое время слушал милицейскую волну. Такой апгрейд техники был точно незаконен, но дельца это нисколько не смущало.
Брылов бросил острый взгляд на компаньона и открыл дверь машины:
— Шурик, ты со мной? За нами очень серьезные люди гонятся. Точно не из обычной милиции. Ты еще можешь сдаться. Им я нужен! Хороший адвокат и тебе дадут условно. Разве что карьере кирдык.
Воробьев не сомневался. Зачем ему такая жизнь? У этого делового всяко есть какие-то варианты. Вон, как спокоен!
— Куда я денусь с подводной лодки!
— Тоды слушай сюда. Хватай из багажника сумки и за мной!
Занятия гирей и бег по утрам не прошли бесследно. Двигался Шурик легко и быстро, даже с тяжелым грузом. Они пробежали по узкому переходу, поднялись куда-то наверх по ступенькам, вошли в неприметное бетонное сооружение, а потом полезли по лестнице внутри странного хода далеко вниз. Сначала пахло канализацией, затем просто несло сыростью.
— Мы где? Это и есть то самое таинственное городское подземелье, что ищут наши археологи?
— Помолчи пока.
Никита быстро достал из сумки два налобных фонаря. Они были до странности легкие. Какие в них маленькие батарейки используются! Никак японцы что-то этакое придумали?
— Никита…
— Шура, ты сам вызвался. Перегрузи все из этой сумки в рюкзак.