и увидела, как глаза подруги радостно засверкали. К огромному сожалению, мне придется её огорчить, и я поспешила договорить, пока подруга не размечталась: − Но её нужно готовить, а у нас нет никакой посуды. Прости, когда я из своего мира брала с собой еду, то о котелке совсем не подумала. Из еды у меня тушёнка, которую есть в сыром виде, боюсь, нам не очень понравится. Но если ничего иного не придумаем, то придется.
− А, может, уже сейчас её попробуем? – С надеждой в голосе спросила Стения, но мне пришлось её перебить, так как я услышала какие-то посторонние звуки в лесу.
− Тише! Слышишь? − Где-то вдали, уже более отчетливо, послышался детский плач.
− Что это? − Шепотом спросила крылатка.
Мы насторожились и прислушались. Кроме плача, ещё раздавались голоса. Они были намного тише, почти шёпот. И, судя по ним, направление движения объектов, их издающих, было именно в нашу сторону. Странно, лес при этом оставался спокойным. Означает ли это, что они не представляют для нас угрозы? Так или иначе, я жестом показала подруге, что нужно приблизиться к ближайшему дереву и, когда мы подошли к нему, сделала нас невидимыми.
На горизонте показались люди. Коренастый, высокий мужчина, у которого в волосах и бороде уже прослеживалась седина. Он на плечах нес какой-то явно тяжёлый рюкзак размером с мешок, и что-то ещё в руках. Рядом шла женщина. На вид ей было лет 40-45, но с учётом продолжительности жизни людей в Мезляре, узнать конкретно их возраст невозможно. Она тоже несла какие-то громоздкие сумки в руках.
Также с ними были дети: ребёнок, мальчик лет 3-4, и девушка-подросток, лет 15-16, не больше. Девушка была с длинными, ниже попы, светлыми волосами, заплетёнными в косу такой толщины, которой позавидовала бы любая женщина. Да и само личико девушки было очень милым, с правильными пропорциональными чертами лица. Когда она немного повзрослеет, то явно покорит не одно мужское сердце своей красотой!
Мальчик хныкал, всё время повторяя:
− Хочу на ручки! Я устал. У меня ножки болят.
Естественно, с учётом загруженности рук мужчины, женщины и девушки-подростка, которая тоже держала в руках какие-то узелки, сделанные из завязанных простыней, никому взять малыша на руки не представлялось возможным.
Вид у путников был явно уставшим и изможденным. Наверняка, они шли долго, и не один день были в пути. Первой увидела протекающий ручеек девушка.
− Вода! − Закричала радостно она.
Кинула на землю пожитки, которые несла, и бросилась бежать к воде. Подбежав, стала жадно пить воду. Мальчонка, тоже перестал плакать и вслед за девушкой бросился к воде.
− Доброслав, стой! Ты сейчас весь обольешься! − крикнула ему женщина.
− Я хочу пить! − Упрямо заявил малец. − Златоцветке можно, а мне нет?
− И тебе, конечно же можно, − с улыбкой произнесла женщина. − Только на вот, кружку возьми. Из неё пей.
− Хорошо. − послушно ответил ребёнок и вернулся к женщине за кружкой. Удивило такое послушание маленького человека.
Путники очень обрадовались воде, наверное, их давно мучила жажда. Они умылись, испили из ручья… А мы всё это время ожидали, стоя у дерева и прикрываясь невидимостью, когда же они наконец сделают свои дела и уйдут. Но нашим ожиданиям не суждено было сбыться, так как мужчина достал из своего рюкзака топор и проговорил.
− Место прекрасное, здесь и заночуем. Злата, Доброслав, давайте, сбегайте за хворостом.
"Только не это!" − мысленно застала я, а потом подумала: может это и есть выход?! Ведь у них был весь необходимый инвентарь для приготовления пищи, ведь, судя по всему, это семья. Вряд ли эти люди для нас с подругой представляют угрозу.
Я взглянула на Стению, по ней было видно, что она устала стоять неподвижно, особенно с учётом её ноги, которую не желательно нагружать. Это подтвердило, что моё решение правильное, и я сняла нашу невидимость.
Обстановка стала изменяться мгновенно. Вот нас увидели. Вот, мужчина резко схватил в руки топор, а женщина завизжала, прикрывая руками рот.
− Кто вы такие и откуда взялись? − Спросил он нас, будто осуществляя допрос.
− Вас, между прочим, мы хотели спросить о том же самом. − Ответила ему я.
− Я первый спросил! − Нервно сказал мужчина, подергивания в руках топор и этим давая понять на чьей стороне сила. Ха! Напугал! После эльфов, темницы и крысиного нашествия… я постаралась продолжить дальше спокойным тоном вести с ним диалог:
− Как-то недружелюбно вы машете топором перед беззащитными девушками, вместо того чтобы предложить нам помощь.
− Вы не ответили на мой вопрос! − Как робот повторил мужчина.
− Хорошо. – Подняла руки в примирительном жесте. − Отвечаю. Меня зовут Катя. Я человек. Это – моя подруга Стения. Она рамен.
− Это я уже понял. −Хмыкнул в ответ мужчина.
− В таком случае, я не знаю, что вы хотите от нас услышать?!
− Ну, например, что делают, как Вы выразились, две беззащитные женщины одни в лесу?
− Мы заблудились. − Как можно более беспечным тоном ответила я.
− В эльфийском лесу? Серьёзно? – Сарказм так и сочился в его словах.
− Послушайте. Мы все, по роду определённых обстоятельств, здесь оказались, поэтому предлагаю перемирие и сотрудничество.
− Что?
− Сотрудничество. У нас есть еда, − я показала жестом сумку: − У вас – посуда. Мужчина призадумался, а потом недоверчиво перепросил.
− И откуда я могу знать, что вам можно доверять? А может, вы засланы, чтобы нас отравить или убить?
− Заметьте: мы тоже вас совершенно не знаем и не можем вам доверять, но я полагаю, что мы можем быть друг другу полезны. Тем более пищу которую я предлагаю приготовить, мы сами будем есть, даже готовы её первыми отведать.
Мужчина стоял настороже с топором, что-то обдумывал, в то время как женщина подошла к нему и шёпнула:
− Одна из них рамен…
− Хорошо. При одном условии. Я так понимаю, вы направляетесь на территорию раменов?
Я в недоумении пожала плечами, как бы давая понять, что мы еще не решили, но логика мужчины была непоколебима:
− Тут иного не остается. В семи часах пути отсюда была развилка. Если от неё идти севернее, то вы бы попали к оборотнями, а вы идёте в обратном направлении, а значит − к раменам. Если, конечно, не собираетесь просто так гулять по здешним лесам, следовательно, всё же туда. Да и у оборотней двум симпатичным девицам явно делать нечего. Так вот, и мы туда идём, но очень