Оружейной улицей именовалась совсем короткая и узкая улочка, отделяющая от соседей ближайшие к долговой тюрьме кварталы. Что и понятно: приличных оружейников всегда мало, оттого они и на вес золота. Правда, теперь оружейников в Макебалах не стало вовсе. Ну, разве что, человек десять оставили, дабы было кому чинить оружие и доспехи. Но они в цитадели и под надежной охраной.
- На новом рубеже вы удержались?
- Мятежники прекратили атаку, лучники ведут беспокоящий огонь. Наверное, ждут подкреплений.
- Ясно, - махнул рукой Торстейн. - Можешь идти. - Что решаем, господа?
- Пока мы знаем только направление прорыва, - произнес, приглаживая потные седые волосы, Хальдор. - Цитадель они брать не стремятся. Отсюда - два вывода. Во-первых, то, что их на самом деле не больше двухсот. А скорее сотня... всего. Во-вторых, их задача - соединиться с теми, кто наступает снаружи. Наше счастье, что штурм прекратился. Полагаю, сейчас главное - не дать им вырваться из западни. Моя сотня встанет в оборону, чтобы мятежники не продвинулись больше ни шагу. Ваша, Олберт, будет находиться в резерве. А ваша, Фрамид, пусть попробует обойти их по берегу Балли и отрезать от тюрьмы.
- По-моему, вы переусердствуете. Судя по всему, мятежники прибыли на одной, захваченной у нас галере. Как ни старайся, а больше сотни человек туда не набьешь. Значит, их там не больше ста пятидесяти - это с захваченными девками. И мы явно нанесли им тяжелые потери: наши люди пару раз прорывались внутрь, а группа из сотни Ророга чуть не захватила ворота. А вы говорили, он не участвовал в штурме... Вывод - у них сейчас в строю не больше семидесяти человек, а атакует половина или меньше. Одной сотни, даже теперь, против них вполне хватит.
- Но зачем тогда атаковать?
- Отвлекающий маневр. Думаю, они собираются прорываться через реку, столкнув галеру с мели. Но для этого надо отогнать нас подальше. Если мы подсуетимся, мы возьмем их тепленькими, прямо на берегу. Приказываю начать общую атаку! И пошлите гонца к коменданту - пусть сообщит, что тюрьма взята, мятежники в городе уничтожены!
- Мои люди не готовы наступать! - категорично ответил Хальдор. Твердо взглянув на командира. - Многие ранены, не ели с вечера, а у лучников почти не осталось стрел.
- Мои тоже, - практически хором ответили остальные сотники.
- Когда будете готовы? - бросил Торстейн. Срывалась победа, за которую вполне можно получить похвалу от коменданта. Может, и имение вернут, чтобы не воевать за золото - по северным понятиям уподобляясь куртизанке.
- Час нужно, не меньше. И люди должны передохнуть. Опять же, перевязать раненых, дать им обезболивающее...
А может, все не так и плохо? Мятежники выйдут из квадрата стен, сгрудятся на прибрежной отмели - тут мы их со стены и...
- Ладно, ждем час, потом общая атака. Кто и через час не будет готов, отправится на правеж к наместнику. Пока все свободны.
Без особого удовольствия сотники отдали честь и отправились к своим подразделениям. Час - не так уж и плохо. Может, за это время сорвиголовы, захватившие тюрьму, успеют убраться оттуда. Тогда можно будет избежать новых потерь. Итак за пару часов потеряли больше народа, чем за всю осаду. О том, что мятежники увезут с собой и девушек из превращенной в бордель тюрьмы - живых свидетелей преступления - они и не задумались.
- Сир, этот дом - ваш. Вот королевский указ, если кто усомнится, предъявите его - и все встанет на свои места. Там же вас ждут и первое жалование - четыреста золотых, и рабыня.
- Еще и недели не прошло, как я вступил в должность, а вы все сделали. Вы времени не теряли, Орель-катэ.
- Рад стараться, - отрапортовал пухлый чиновник, как понял Михалыч, что-то вроде местного квартирмейстера. Уже то, что чиновник не маленького ранга нашел время, чтобы проводить никому не известного мастера, говорило о многом. Король и правда умеет быть щедрым. Как же он спросит, когда придет пора давать отчет? - Иначе и быть не может. Король не терпит лентяев на больших должностях, и знатность рода не спасет.
- Благодарю, Орель-катэ, - не кривя душой, сказал Михалыч. - Можете идти.
- Нет, я должен убедиться, что все в порядке, и вы обустроились нормально.
- Ну что ж, тогда мы пошли. Идем, Барген, в ближайшее время будем жить тут. А там видно будет.
Идя вслед за квартирмейстером, Михалыч вдумчиво рассматривал "квартиру". Да нет, совсем не квартира: скорее небольшой, на диво уютный и аккуратный, но все ж таки дворец. По местным меркам, конечно, ничего особенного, в таких в Алкрифе живут преуспевающие ювелиры и златокузнецы, а также и средней руки купцы. Да и многие придворные не могли бы похвастаться чем-то лучшим: молодое королевство не успело обрасти салом богатства и самомнения, по сравнению даже с нынешней Империей это просто убожество. Но Михалычу, всю жизнь прожившему в двухкомнатной квартире в "хрущевке", а потом в крохотном дачном домике и просто в землянке с лежаком из лапника, он показался княжескими хоромами.
- Ничего себе хатка, - хмыкнул Михалыч. - Интересно, куда прежнего хозяина дели?
- А как вы он был, Михалис-катэ, прожектами так и сыпал. То золото из дерьма хотел получить, то колесницу сделать, чтобы без лошадей ездить могла. И на все деньги требовал, а как результат выдать - так "еще немного потерпите, скоро непременно будет". Потом всплыло, что эти деньги парень в рост давал, а проценты в кубышку складывал. Ну, его на кол и посадили. Не повезло ему, летом было дело. Две недели подыхал, ну, туда обманщику и дорога. Король наш, конечно, щедр, но если видит, что его водят за нос...
"Наверняка его король проинструктировал - или кто-то, кого наставлял сам Амори, - догадался Михалыч. - Предупредить хочет, мол, если обману, мало не покажется. Ничего, что обещал - сделаю".
- Вот они, деньги, - показал на стол квартирмейстер. Михалыч поднял увесистый, приятно звякнувший куль, раскрыл. Ага, золотишко. И не векселями да акциями - самым что ни на есть черным налом. Насколько Михалыч мог понять, одного такого куля хватит на год безбедной жизни - если, конечно, не ударяться в загул. - А рабыня вас уже ждет в соседней комнатке. Ей приказано прибраться там и приготовить постель.
Постель - это и правда здорово. За день он нешуточно вымотался, тем более, что наконец начали присылать людей. Теперь можно начинать строительство первой, малой домны. Хорошо бы побыстрее прибыли корабли из Вассета с дополнительным углем и крицами железа. Да и столовую бы организовать неплохо, а то кто что надыбал, тот то и ест, непорядок это...
Михалыч удовлетворенно стянул мокрый, испачканный глиной плащ и сапоги. Только тут, в тепле и уюте особняка, где, наверное, своя баня, понимаешь, каким неприветливым и неустроенным был наспех сколоченный барак в потайной долине. Его поставили в самом начале за два дня, чтобы работникам было где жить, первые шесть ночей Михалыч там и провел. К счастью, бюрократы молодого королевства еще не освоили науку волокиты. Неделя - и такую роскошную хатку подобрали. Нет, сира квартирмейстера надо отблагодарить. В честь первого жалования, да еще и новоселья, полагается проставиться. А если в этом мире все не так? Ну, и наплевать. На халяву пьют и язвенники, и трезвенники.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});