в себя. Вспомнила события минувших дней, вызвала в памяти светлый лик мужчины моей мечты, попробовала проанализировать, что я чувствую к старшему сыну главы правящего клана. Пауза затянулась. И вдруг, меня словно бревном пришибло. Высшие Силы, вот влипла!
— Соника?
Если бы знал блондин, что творится сейчас в моих мыслях, уверена, он бы выставил меня за ворота бабушкиного поместья. Нет, Нариан по-прежнему привлекал меня, вот только, как бы я не хотела в этом признаться, мне стал притягивать Дари. Тот самый Дар, который привёл меня в Мар-Риёль, познакомил с правящим кланом, ругался на меня, презирал, угрожал прикопать моё стройное бездыханное тело в сточной канаве и надеялся, что сможет выгнать меня из Холмов при помощи Камала. Именно тот Сан Дар, что рисковал жизнью, чтобы вытащить меня из лап масочников-мерзавцев, спас от двух негодяев той самой ночью, когда я сбежала из гостиного двора, а до этого, дал отпор троице, что хотели со мной поразвлечься и это, не говоря уже о двух братьях в «Весёлой лани», что решили выбесить пьяную Сонику Тану.
— Ладно, можешь не отвечать, — вздохнул Дар. — Не хочу давить на тебя.
Я помотала головой, словно это могло вытряхнуть лишние мысли. Надо ещё раз всё хорошенько обдумать. Вдруг, показалось?
— Сероглазый, как бы тебе объяснить…
— Говори, как есть, — пожал плечами Сан Дар, но я заметила, даже через одежду, как напряглись мышцы его тела.
— Про таких, как Нариан, в моём времени говорят — суперзвезда.
Блондин нахмурился, пытаясь понять, что я имею ввиду.
— Понимаешь…Нари безумно красивый, у него идеальные черты лица, шикарные волосы, манящие глаза, потрясная фигура. Его портрет хочется повесить в рамочку, любоваться по утрам и молиться на него перед сном. А что дальше? А…всё! Сближаться с таким мужчиной нельзя. Два варианта, первый — расслабившись, он покажет истинную натуру, совсем не такую прекрасную, как его внешний лик. Второй вариант — рядом с ним ты будешь остро чувствовать своё несовершенство, будет страшно, что он, такой весь из себя идеальный, может разочароваться в тебе и бросить в любой момент. Да, мне приятно, когда он улыбается мне, целует руку и появляется в самый нужный момент…но большего я, наверное, не хочу. В последнее время, только и делаю, что разочаровываюсь в людях.
— Признаться, я удивлён, — тут же повеселел Дар. — Был уверен, ты скажешь, что жизни не смыслишь без Нари, а ты рассуждаешь, как взрослая, самостоятельная личность, хвалю!
— Ой, спасибо, — саркастически ответила я. — Сам Дари меня похвалил. Что редкость, в последнее время.
— Поэтому, расскажу тебе о причине, что стала камнем раздора между мной и двоюродным братом, а дальше решай сама…
Блондин поудобнее уселся в кресле, вытащил один цветочек из вазы и принялся с садистским выражением лица обрывать лепестки — один за другим. Я решила его не торопить — просто молча сидела и ждала.
— Наверняка, бабушка тебе уже рассказала о моих, скажем так, непростых отношениях с правящим кланом. Сначала отец бросил меня, прогнувшись под старшего брата, а затем, внезапно, на одном из собраний открыто объявил, что готов официально представить меня жителям Мар-Риёля как своего единственного сына. Его вторая жена родила только дочь, не знаю, что они делали и как уж там пытались, но зачать сына, в итоге, не получилось.
— Тебе рассказать, как это делается? — хмыкнула я, но Сан Дар лишь отмахнулся.
— Бабушка, порой говорила, что это его так Высшие Силы покарали. Геррион, скрепя сердце, согласился. Как думаешь, в чём причина?
— Наверное, — задумчиво произнесла я, глядя на голую сердцевину цвета, лишённого лепестков, — он нашёл компромат на своего брата. Не вижу смысла главе правящего клана сначала угрожать, манипулируя близкими людьми, а затем соглашаться представить бастарда как члена правящего клана.
— Ты права, — кивнул Нари, не выпуская из рук общипанный цветок. — По мере взросления, отец всё больше вовлекал меня в жизнь и дела правящего клана. Он знал, что бабушка будет этому не рада, поэтому, просил не говорить ей ничего о наших совместных делах. Поначалу, я ненавидел отца, считал, что он нарочно бросил мою маму и стыдился самого факта существования меня. Лишь потом, став взрослее, я услышал всю правду, поэтому, слушался его во всём и молчал.
Несколько лет назад, Геррион Тай активно стал продвигать своего старшего сына — Нариана, как будущего преемника. Давал ему слово на собраниях правящего клана, отправлял в город с объявлениями и решать мелкие дела жителей Мар-Риёля. Хотел усыпить бдительность простых горожан, мол, он такой весь из себя заботливый и внимательный, что не сможет заснуть, если прямо сегодня не решит проблему владельца разорившейся лавки из торгового квартала.
— Я поняла. В современном мире всё то же самое. Сначала, кандидаты на высокие должности подмазываются к простым людям, а затем, получив их поддержку и голоса, начинают творить всё, что хотят. Казалось бы, между Мар-Риёлем и Токхалем — временной промежуток аж в шесть сотен лет, а проблемы всё те же — неравенство, взятки, да жажда власти.
— Бабушка говорит те же самые вещи, — негромко засмеялся Сан Дар, а затем вновь стал серьёзным и продолжил рассказ. — Знаешь, что самое странное? Меня не приглашали ни на одно собрание правящего клана, но Дерриан также давал мне мелкие поручения и дела. И вот незадача — простые жители в первую очередь шли ко мне, а не к Нари. А потом и вовсе, кто-то распустил слух, мол, бастард также претендует на роль главы правящего клана после кончины Герриона. Но это ещё не всё — говорили, что народ меня любит гораздо больше, чем Нариана, и, в случае раздела или захвата власти — поддержит меня. Не забывай, что именно обычные горожане являются двигающей силой Зелёных Холмов. Если они восстанут — высшая знать не захочет противостоять, тут же разбежится по разным землям, как тараканы.
— А что им мешает восстать сейчас? — удивилась я. — Ведь Геррион душит их штрафами.
— Сейчас, в Холмах мир и покой. Меньше ста лет назад, здесь шла ожесточённая война между членами правящего клана и их армиями, набранными из наёмников Даркайна, Кэррей и бандами с территории Нейтральных Земель. Каким бы противным не был Геррион Тай, он вернул в наши земли стабильность и процветание.
— А что Нари? Он чувствует в тебе конкурента? Я же вижу, твоя нелюбовь к нему — это личное.
Дар выдержал театральную паузу, выпустил из пальцев замученный цветок и выдал:
— Я уверен, что он причастен к смерти моего отца.
Глава 38