— Неужели вы можете предположить, Мак-Наббс, что я не думал об этом? — ответил Гленарван. — Да, конечно, сто раз думал! Но какие шансы имеем мы на успех? Покидая Американский материк, мы ведь удаляемся от места, указанного самим Гарри Грантом: удаляемся от Патагонии, о которой так ясно говорится в документе.
— Значит, вы хотите возобновить свои поиски в пампасах и теперь, когда вы уверены в том, что «Британия» не потерпела крушения ни у берегов Тихого океана, ни у берегов Атлантического? — возразил майор.
На этот вопрос Гленарван ничего не ответил.
— И как ни мало шансов найти Гарри Гранта, следуя вдоль тридцать седьмой параллели, можем ли мы не попытаться это сделать? — добавил Мак-Наббс.
— Я с этим не спорю, — отозвался Гленарван.
— А вы, друзья мои, — обратился майор к морякам, — согласны ли вы со мной?
— Совершенно согласны, — ответил Том Остин.
А Мюльреди и Вильсон одобрили его слова кивком головы.
— Выслушайте меня, друзья мои, — продолжал после некоторого размышления Гленарван, — и ты, Роберт, вникни хорошенько в то, что я скажу, ибо вопрос этот очень важный. Я сделаю все, чтобы отыскать капитана Гранта. Я взял на себя обязательство сделать это и, если понадобится, посвящу этим розыскам всю свою жизнь. Вся Шотландия поможет мне спасти этого мужественного, преданного ей человека. Я тоже думаю, что как ни мало шансов на успех, а надо обогнуть земной шар по тридцать седьмой параллели, и я это сделаю. Но сейчас нам предстоит решить не этот вопрос, а другой, более сложный. Вот он: должны ли мы отныне окончательно отказаться от наших розысков на Американском материке?
Столь категорически поставленный вопрос остался без ответа. Никто из присутствующих не отважился высказать свое мнение.
— Что скажете? — спросил Гленарван, обращаясь к майору.
— Ответить на ваш вопрос, дорогой Эдуард, — значит взять на себя довольно большую ответственность, — сказал Мак-Наббс. — Это требует размышлений. Прежде всего я хочу знать, через какие именно страны проходит тридцать седьмая параллель южной широты.
— Это уж дело Паганеля, — сказал Гленарван.
— Так спросим его.
Географа не было видно за густой листвой, и Гленарвану пришлось окликнуть его:
— Паганель! Паганель!
— Я здесь, — ответил голос, словно с неба.
— Где вы?
— На моей башне.
— Что вы делаете?
— Рассматриваю необъятный горизонт.
— Можете вы на минутку спуститься сюда?
— Я вам нужен?
— Да.
— По какому поводу?
— Чтобы узнать, через какие страны проходит тридцать седьмая параллель.
— Ничего нет легче, — ответил Паганель, — и для этого мне вовсе не нужно спускаться вниз.
— Ну, так скажите!
— Так вот, покидая Америку, тридцать седьмая параллель южной широты пересекает Атлантический океан.
— Хорошо!
— На своем пути она встречает острова Тристан-да-Кунья.
— Прекрасно!
— Далее она проходит двумя градусами южнее мыса Доброй Надежды.
— Затем?
— Пересекает Индийский океан.
— Потом?
— Едва касается острова святого Петра в Амстердамском архипелаге.
— Дальше?
— Пересекает Австралию, проходя через провинцию Виктория.
— Продолжайте!
— Выходя из Австралии…
Эта последняя фраза осталась недоконченной. Колебался ли географ? Забыл ли он, как дальше идет тридцать седьмая параллель? Нет. С вершины омбу прозвучало громогласное восклицание, громкий крик. Гленарван и его друзья, побледнев, переглянулись. Неужели произошла новая катастрофа? Неужели Паганель упал?
Уже Вильсон и Мюльреди бросились на помощь, как вдруг показалось длинное туловище — Паганель катился с ветки на ветку. Руки его не могли ни за что ухватиться. Был ли он жив? Был ли он мертв? Неизвестно. Он уже падал в ревущие волны; рука майора удержала его.
— Благодарствуйте, Мак-Наббс! — воскликнул Паганель.
— Что с вами? — спросил майор. — Что случилось? Опять ваша всегдашняя рассеянность, не так ли?
— Да, да, — ответил Паганель, задыхаясь от волнения. — Да, рассеянность… и на этот раз просто феноменальная…
— В чем же дело?
— Мы впали в заблуждение! Мы и сейчас заблуждаемся! Мы все время заблуждаемся!
— Что вы хотите сказать?
— Гленарван, майор, Роберт и вы все, друзья мои, слушайте! Мы ищем капитана Гранта там, где его нет!
— Что вы говорите? — воскликнул Гленарван.
— И не только там, где его нет, но где никогда и не было! — добавил Паганель.
Глава XXIV
Путешественники продолжают вести птичий образ жизни
Эти столь неожиданные слова вызвали глубокое удивление. Что хотел сказать географ? Уж не сошел ли он с ума? Однако он говорил так убедительно, что все взоры обратились к Гленарвану. Утверждение Паганеля было, в сущности, прямым ответом на только что заданный Гленарваном вопрос. Но Гленарван ограничился тем, что отрицательно покачал головой. Он, видимо, отнесся скептически к словам ученого. А тот, справившись со своим волнением, снова заговорил.
— Да, да, — сказал он с убеждением, — мы искали там, где не надо было искать, и прочли в документе то, чего там нет.
— Объясните же вашу мысль, Паганель, — попросил Мак-Наббс, — только спокойнее.
— Все очень просто, майор. Как и вы все, я заблуждался. Как и вы все, я неверно толковал документ. И только минуту назад, сидя на вершине этого дерева и отвечая на ваши вопросы, в тот миг, когда я произносил слово «Австралия», меня вдруг озарило, словно молнией, и все мне стало ясно.
— Что? — воскликнул Гленарван. — Вы утверждаете что Гарри Грант…
— Да, я утверждаю, — перебил его Паганель, — что слово austral в документе не полное слово, как мы до сих пор предполагали, а корень слова Australia.
— Оригинально! — отозвался майор.
— Не оригинально, а просто невозможно, — заявил, пожимая плечами, Гленарван.
— Невозможно! — крикнул Паганель. — Мы, во Франции, не признаем этого слова.
— Как, — продолжал Гленарван тоном, в котором звучало полнейшее недоверие, — вы решаетесь утверждать, ссылаясь на документ, что «Британия» потерпела крушение у берегов Австралии?
— Я уверен в этом, — ответил Паганель.
— Право, Паганель, подобное заверение в устах секретаря Географического общества меня очень удивляет, — проговорил Гленарван.
— Почему? — спросил задетый за живое Паганель.
— Да потому, что если вы признаете в слове austral Австралию, вы одновременно должны признать там существование индейцев, а их там никогда не бывало.