— То есть? — вытянулось лицо матери.
— Мам, не волнуйся. Все нормально. Ты же видела Алену, знаешь, какой у нее характер. Но я тоже упрямый!
Весь вечер мать с отцом подкалывали его и довели до белого каления.
— Вообще жениться не буду! — буркнул он, собираясь уходить. — Внуков не увидите!
— Главное, чтобы их увидел ты! — сказала на прощание мать.
Дорогой домой Семен размышлял о том, что в его возрасте уже внуков имеют, а у него еще нет ни одного отпрыска. То рано, то поздно, то женщины не подходили. Но вот появилась Алена, и внутри что-то щелкнуло. Он стал чаще заглядываться на папаш с колясками и с детьми на руках. Иногда просматривал журналы для родителей. Однажды ему приснился сон, в котором он держал на руках мальчишку с темными волосами и зелеными глазами, напоминавшими глаза Алены. Наверное, их ребенок мог быть красивым.
Почему мог быть? Будет!
И Семен принялся обхаживать Алену с удвоенной энергией. Но максимум, чего добился, — невинного поцелуя вчера на лестнице. На мгновение руки Алены обвились вокруг его шеи, она скользнула губами по его губам и сбежала домой. Как школьница на первом свидании! А как завела… Вернувшись к себе, Семен первым делом пошел в ванную, скинул одежду и залез пол ледяной душ, унимая колотящееся сердце.
— Приехали!
Голос Коноплева заставил вернуться в реальность. А реальность начинала радовать: они почти подобрались к преступнику. Семен чувствовал, что он где-то рядом. Пошутить с ними вздумал!
Торговый центр подавлял размерами, ярким освещением, многолюдием.
Они едва не потерялись с Владом: один пошел налево, другой — направо. Встретились, как в старые времена, возле фонтана.
Служащий, к которому они обратились, спешил и разговаривал на ходу, покрикивая на работников склада.
— Что вы хотите? Какие манекены? — скороговоркой выпалил он. — Да черт их знает. Сами видите, что здесь творится.
Нельзя сказать, что все было ужасно. Обычная рабочая суета. Люди, вещи, уборщики на машинах-мойках, тележки, коробки всевозможных размеров. Семена едва не задавил автопогрузчик, пришлось отскочить в сторону. Теперь он сам едва не свалил с ног парня с коробкой.
— Извините.
Парень остолбенел, что-то буркнул в ответ и пошел своей дорогой. Потом Семен видел его еще несколько раз, заметив про себя, что у того явно плохо со здоровьем.
— Так что там с нашими манекенами? — допытывался Влад.
Служащий нервно дергал плечом, пробираясь мимо стеллажей.
— Предположим, были манекены. Ну и что? Стояли в купальниках. Теперь заказали новые, а старые списали да выбросили.
— Куда?
Они ему надоели, чего он и не собирался скрывать.
— Да где-нибудь здесь валяются! Кто с ними возиться будет? Мусорка приедет, загрузим…
— А посмотреть можно?
Еще немного, и парень накинется на них с кулаками.
— Я не знаю… Коль! — заорал он одному из ребят на погрузке. — Куда крупный мусор скидывали на прошлой неделе? Ко второму выходу? Туда и идите!
Он послал их и побежал дальше. А где здесь второй выход, если выходов полно и все без номера?
— Пошли в эту сторону, — кивнул Влад. Семен потянулся за ним. — Спросим у кого-нибудь, где чертов второй выход…
Выход оказался в противоположной стороне. Они повернули и пошли назад.
— Влад, ты представляешь, если он здесь работает и сейчас видит нас?
— Очень хорошо. Пусть видит и знает, что мы рядом.
— Не затаится?
— Понадеемся, что нет.
Семен боялся и другого: что преступник сорвется.
— Дошли, второй выход.
Возле стены валялись поломанные стеллажи, разбитые манекены, вешалки, ящики, пачки спрессованного картона. Грузчики укладывали мусор в тележки, которые вывозили к машине.
— Эй, стой!
Семен остановил уборщика, заглянул в тележку, нагруженную частями от манекенов — руки, ноги, головы — лысые.
— Похожи на наш, — согласился Гуральник. — Скажите, а можно их незаметно вынести отсюда?
— А зачем? — нахмурился рабочий. — Поломанные же.
— Предположим, мне нужно. Можно вынести?
— Так у нас все можно! — хмыкнул тот и покатил груз дальше.
— Считай, что так он его и вывез.
Они долго стояли у поднятой двери, наблюдая за рабочими. Почему они оба решили, что преступник работает здесь? А потому что удобно, просто и фиг найдешь.
— Влад, пошли в отдел кадров. Покопаемся в личных делах, только едва ли здесь кто-то знает кого-то в лицо. Столько народу…
Глава 22. Блондин
Алена лежала на массажном столе. На ней была только простыня, накинутая на бедра. По комнате разливался запах ароматических масел. Массажистка ее салона умело разминала напряженную спину и плечи.
На соседнем стульчике пристроилась Мимочка: ей не терпелось узнать, что было у Алены с Кудиновым.
— Так-таки ничего? — допытывалась она с подозрением. — Ты ездишь к нему на четвертый сеанс — и ничего?
Алена разговаривала, закрыв глаза, — по телу разливалось блаженство.
— Успокойся, мне абсолютно не нужен твой Кудинов. Он мне до лампочки!
— Ах, твои бы слова да Грише в уши!.. — вздыхала Мимочка. — Я уж и так к нему, и этак подкатывалась — не хочет!
— Может, и не надо подкатываться? Плюнь на него.
— Ты смогла плюнуть на Семена?
Руки массажистки сжали кожу слишком сильно, Алена скрипнула зубами.
— Я другое дело. Спасибо, Ира. Мне уже лучше.
Массажистка помогла Алене слезть и одеться, собрала кремы и растирки в чемоданчик.
— Алена Владимировна, вам надо больше отдыхать. Вы такая зажатая.
— Да-да, Ира, я знаю. Иди.
Они с Мимочкой подождали, пока девушка ушла, и продолжили разговор.
— Это ты такая зажатая из-за ссоры с Красновым!
— Мы уже почти помирились. Не могу я сердиться на него после того, как он сделал мне предложение. А как трогательно Семен дарит цветы! — Алена мечтательно закатила глаза. — И между прочим, почти каждый вечер. Мне их скоро ставить будет некуда. Подумаю-подумаю и открою цветочный магазин.
Даже Борис был под впечатлением, когда она рассказала ему о цветах.
— Судя по всему, ломаться ты будешь недолго, — констатировала Мимочка.
Алена вздохнула. Ломаться надоело. Семен почти перевоспитался и был готов к семейной жизни с ней. А она — с ним. И к трудностям была готова, и к ночным отлучкам, и к проявлению мужского эгоизма. Кажется, она тоже перевоспиталась. И Борис сказал то же самое.
— Где моя взбалмошная сестренка?
— Осталась в прошлом.
Вчера Алена проводила его в аэропорт. Он улетал в Штаты к семье и бизнесу.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});