– Понятно. Но, может быть, у вас есть какие-нибудь навыки? Например, опыт в торговом деле?
Франческа покачала головой.
– Ну хоть какой-нибудь? – Мисс Дэвидсон явно начинала терять терпение. – Вот у вас написано, что вы держали лавку. Что входило в ваши обязанности?
Франческа окончательно растерялась. Она тупо смотрела на эту умную образованную даму в такой красивой одежде и пожимала плечами. У нее совсем вылетело из головы, что она умела рисовать и делать гравюры, и шептала одно и то же: «Правда, не знаю». Наконец она отвела глаза, боясь, что сейчас расплачется. Какую дурацкую ошибку сделала она с этой попыткой устроиться на работу! Неумеха. Никому она не нужна.
Мисс Дэвидсон выжидала – она решила проявить благородство; народу сегодня было немного, и она не успела устать и прийти в раздражение.
– К нам приходят разные люди, Франческа, но каждый из них должен представлять какой-то интерес для нанимателя. Вам понятно? – Поджав губы, она ждала ответа. Франческа кивнула. – Вот и хорошо. Ну что, по-вашему, может представить такой интерес, что вы умеете делать, может быть, у вас имеется какой-то талант, вам что-нибудь хорошо удается или вы обладаете организаторскими способностями? – Мисс Дэвидсон давно поняла, что напрасно теряет время, случай безнадежный, и продолжала беседу просто из жалости.
– Организаторскими, – промямлила Франческа.
– Что вы сказали? Ну погромче же, милочка!
– Организаторскими.
– Ага, у вас есть организаторские способности. – Она второй раз сделала пометку. – Организаторство. – И, оторвав глаза от досье, заключила: – Знаете, Франческа, говоря начистоту, я абсолютно ничего не могу вам предложить. Извините.
Франческа кивнула.
Ну и тупица, подумала Марджори Дэвидсон, кивает все время, как китайский болванчик.
– Может, стоит не торопясь подумать, к чему у вас есть склонности, и попытаться получить какую-нибудь специальность? А? Мне кажется, это был бы наилучший выход. Как вы считаете?
Франческа опять кивнула.
Нет, подумала Марджори, это просто клинический случай, надо попросить девушек в приемной, чтобы они сразу таких отсеивали.
– Вы немножко преждевременно обратились к нам за помощью, Франческа. На вашем месте я бы не стала обивать пороги других агентств. Пока это нецелесообразно. Вы согласны?
Франческа кивнула в последний раз, мисс Дэвидсон поднялась и направилась к двери. Франческа, до смерти стесняясь самой себя, последовала за ней.
– Приятно было познакомиться, Франческа. – Она протянула ей узкую ладонь с ярко-красными наманикюренными ногтями. Франческа пожала ей руку.
Хорошо хоть, рука у нее твердая и сухая, подумала Марджори. Она терпеть не могла мягких потных ладоней.
– Значит, до свидания, – поспешно простилась она. – Желаю удачи. – Спасибо. – Франческа повернула не в ту сторону. – До свидания.
– Вам налево.
– Ах да, спасибо. – Покраснев до корней волос, она миновала приемную и вышла из конторы.
На улице холодный ветер сразу остудил ее щеки. Смахнув выступившие на глаза слезы, Франческа подняла воротник пиджака и направилась к автобусной остановке. Начинался дождь.
Марджори Дэвидсон, возвращаясь к себе в кабинет, медленно считала от одного до десяти. Она всегда так делала, чтобы восстановить душевное равновесие.
Усевшись в глубокое кожаное кресло, она с тоской оглядела стопку бумаг на столе, которая за последние полчаса выросла чуть ли не вдвое. До чего же безнадежный случай с этой девушкой – только время зря потеряли и я, и она. Тяжело вздохнув, она встала и подошла к окну. Никудышная пошла молодежь, размышляла Марджори. Им подавай все сразу и без всяких усилий – не то что я в их годы, я умела добиваться своего.
Глядя сквозь стекло на мелкий нудный дождик, она вспоминала себя в семнадцать лет. Она тогда была просто заряжена на удачу. Нет, она была ею одержима. Чтобы получить первую в жизни работу, ей пришлось немного слукавить. Но зато когда она вышла на орбиту, ее ничто не могло остановить.
Да, это было двадцать лет назад. Ей достаточно было одного маленького шанса – она сумела им воспользоваться, и это был первый шаг к карьере.
Кабинет Марджори располагался в угловой комнате, выходящей на площадь Ридли и главную улицу, где летом собирались толпы студентов. Отсюда был виден собор и деловой центр Ньюкасла. Она любила вид из своего окна – сразу чувствуешь себя в гуще событий. И Марджори приятно было чувствовать себя не последним винтиком в этой гигантской машине. Чертовски приятное чувство.
Народу на улице было особенно много – пятница, рабочий день кончается рано. На автобусной остановке выстроилась длинная очередь, почти все с огромными пакетами Зеленого рынка и с обновками по случаю уик-энда. Каждый день – в дождь и в солнце – они приезжают сюда на работу, а вечером едут домой.
Не позавидуешь. Приятно смотреть на эту жадную толпу из уютного теплого кабинета, откуда нет необходимости выходить под дождь. Разглядывая очередь сквозь очки, всех подряд, одного за другим, Марджори узнала девушку, которая стояла в хвосте. Это была Франческа Кэмерон.
Девушке не хватило места под навесом, и дождь вымочил ее насквозь. Теперь она выглядела еще более жалкой и нелепой, чем несколько минут назад в конторе. Она явно продрогла до костей и запахнула свой просторный жакет, спрятав подбородок в воротник. Руки она глубоко засунула в карманы. Господи, да она похожа на тонущую крысу, подумала Марджори. И вдруг ни с того, ни с сего ей припомнилось свое первое собеседование, которое пришлось пройти в поисках работы. Это произошло в магазине, в центре города, на Грей-стрит.
По дороге в магазин ее застал проливной дождь. Она вымокла до нитки. Но самое страшное – ее черный шерстяной жакет полинял, безобразно испортив хлопчатобумажную юбку и оставив на руках черные пятна. Марджори улыбнулась. Она вспомнила, сколько труда приложила, укладывая в прическу волосы, а когда явилась в магазин, голова ее походила на воронье гнездо. У нее не хватило духу войти в кабинет администратора, она беспомощно поглядела на себя в витринное стекло, развернулась и пошла домой. И пока ехала в автобусе, всю дорогу ревела.
Да, начало карьеры дается нелегко, вздохнула она, если бы не Томми, который дал ей этот шанс… Она снова улыбнулась, припомнив старого друга, и вдруг, неожиданно для себя самой, решительно сняла с вешалки пальто и зонтик. Прежде чем она поняла, что делает, Марджори уже оказалась на улице.
Франческа так замерзла, что у нее заболела голова, оттого что ей приходилось изо всех сил сжимать челюсти, чтобы не стучать зубами. Пальцы ног потеряли чувствительность; ей казалось, что ступни превратились в ледышки. Глядя в землю, Франческа пыталась вообразить себе что-нибудь теплое.