Читать интересную книгу "Золотой Оклад или Живые Души. Книга чудес - Пётр Георгиевич Паламарчук"

хижину, войдя в которую, они увидали лежащую на земле дочь пастуха, не имевшую ни вида, ни красы, среди последней нищеты и скудости. Вокруг нее уже стоял весь неисчетный собор прекраснейших святых во главе с Богородицею, а множество ангелов воспаряли, принимая исходящую из тела душу. Сама Превысокая Матерь взяла ее на Свои Пречистые руки и вознесла к небесам со славой. Сии же иноки, сподобившись быть зрителями такового действа, предприняли еще суровеший подвиг, непрестанно воссылая Богородичное моление. О всем случившемся они поведали принародно, чем привели немало людей на путь спасения, да и свою собственную жизнь скончали во благе.

ЧУДО 5. Один муж из числа мелкопоместных дворян приносил Богородице ангельскую песнь с честным тщанием. При том он постоянно имел помышление о некой даме, которую весьма желал сделать своей женою; но она отнюдь не питала к тому никоторой наклонности. Дворянин крайне о сем печалился. Как-то довелось ему спросить у некоего священника совета, что тут можно поделать. Тот ответствовал следующее: «Проведи нынешний год без греха, всякий день подавая милостыню нищим и ежедневно возглашая поздравления Приснодеве». Он с радостью принял веление и исполнил его. По истечении указанного времени случилось ему однажды ехать мимо пустыни, где жил отшельник. Вспомнив, что в этот день он не был на святой литургии, опечалился муж и решил посетить святого старца, чтобы хоть у него совершить молитву. Дошед до нужного места, взошел в церковь и начал читать свое правило. Тут явилась ему Царица Небесная в пресветлом величии и силе, сказавшая: «Ты вот горюешь о девице, которую хочешь взять себе в жены. Но скажи: обладает ли она такой же красотою, какую зришь ныне на Мне, или, быть может, она и еще прекраснее?» Он отвечал: «Нет и сравнения никакого, о Госпожа, у нее с Твоим величеством!» На сие Пресвятая рекла: «Ежели это воистину так, то сохрани, о чадо возлюбленное, твою молитву на устах до кончины живота, и Я Сама тогда приду забрать тебя в нескончаемые небесные браки». Прореча все сие, она стала незрима. А он, живучи отпущенные на земной срок годы в благих трудах, наконец разболелся великою хворью. И тогда еще один раз сподобился увидеть Приснодеву: по Своему непреложному обещанию посетила она его вновь и взяла в область вечной и неизменной небесной любви.

ЧУДО 6. Некая верная женщина, произнося ангельское хваление, однажды помыслила про себя: «А приятно ли оно Пресвятой?» Когда посетил ее сей помысел, она лишилась сознания и увидала в духе три великих небесных града. Один был выстроен из чистого золота, и он нем явившийся ангел сказал, что сие есть знамение воплощения Сына Божия и прочих тайн Христа Спасителя. Выше него стоял другой, в котором множество светлых палат воздвигнуто было из драгоценных камней, на коих надписание гласило: сии суть страдания Господа Иисуса. Третий же и самый высокий город имел стены, весьма пречудно изваянные из неведомого вещества, вовсю сияющего светом, ибо в нем сохранялось неизъяснимое чудо Пресвятой Богородицы. Во всех трех — везде по-своему — проживало неиссчетное множество святых Божиих и ангельских сил; причем от одного к другому протягивались яркие, как солнце, лучи, по которым блаженные души из нижнего восходили к среднему, а из среднего в вышний. Узревши все сие, жена та наполнилась великой радости, но все же недоумевала, что в точности может означать преславное это видение. Тогда сущие там ангелы поведали ей: «Что ты дивишься? По сим трем обителям виждь то воздаяние, какое получают прилежно возносящие архангельское приветствие Богоматери, подымаясь по пятнадцати ступеням Ее венца и вспоминая написанное на их стенах». Сказавши такие слова они сделались невидимы; вслед за тем исчезли и грады. Она же усилила свой молитвенный подвиг, получивши неложную надежду на те великие дары, которые Богородительница приносит своим рабам, сподобляя их таких пречудесных благ. И, содержа это в памяти своей до последнего часа, обрела окончательное спасение.

33

Слава Казанской чудотворной иконы и явленных списков, отражавших в себе излияние Божественного света, испускаемого первообразом, доставили ей наконец первенствующее положение среди чтимых на Руси изображений Божией Матери, неожиданно опередив по чести даже начальную покровительницу Владимирскую, палладиум рода Романовых Феодоровскую и прочие наиболее поклоняемые — причем не столько по числу, хотя и тут имеется явственное преобладание, но, главное, по любви народа, среди которого «матушка Казанская» разошлась в неиссчетном числе снимков.

С некоторых пор ее принято стало обряжать в оклады, от блистающих драгоценными металлами и каменьями до штампованных жестяных. Украшения эти обычно третируются знатоками как проявление религиозного невежества или даже языческие отголоски, застящие подлинную живость красок. Но будем снисходительны, а точнее, как увидим чуть позже, точны, и рассудим осмотрительнее: что такое по сути своей есть оклад, тем паче, что слово сие вынесено в заголовок настоящих записок.

Современному слуху оно в лучшем случает отзванивает «кладом», в худшем же может скинуться даже двойником пролетарского уродца «зарплаты». Однако на самом-то деле смысл его укоренен куда глубже— след теряется в неисчерпаемой глубине Божественной сущности. И тем не менее, насколько удалось выяснить, ни одной — доточно даже единственной — книги про оклады на свете не существует; а между тем именно «свет» тут как раз и служит ключом.

Исконным веществом, из которого должно быть изготовляемо драгоценное одеяние святых образов, служит золото — хотя, конечно, в действительности это касалось только крайне немногого числа наиболее прославленных, всенародно известных; для других применялась вся радуга того, что мог позволить себе тот или иной человек — начиная от позолоченного серебра и, через раскрашенную медянкой картинку на бумаге, вновь подымаясь к молитвенному венцу, подобному тому, каким стяжала иконе нетленное сияние помянутая в «Звезде пресветлой» нищая пастухова дочь.

Так вот, возвращаясь к золоту — оно, по толкованию современного богослова, обобщившего святоотеческий опыт, являет созерцающему глазу и мудрствующему уму образ света, а потому и означает —то есть, в исходном смысле, символизирует свет. Свет же есть особо чтимый образ божественного; византийские отцы за тысячелетие создали величественное учение о восхождении от лицезрения вещественного света к созерцанию «невещественного», называемого Фаворским по имени горы, где апостолы удостоились видеть Преображение Христово — светоизлучение божественных энергий.

А посему чувственный свет есть изображение или икона незримого. Здесь выстраивается как бы цепочка зеркал, где свет служит иконою божественных энергий, а золото, в свой черед, является иконою этого света. «Зеркала эти, — по слову Дионисия Ареопагита, — свято восприняв доверенное им