– Вы правы. Что ж, тогда мне не повезет.
– А что будет с котенком?
– У домовладелицы, разумеется, есть ключи от квартиры. Так что котенку найдут новую семью.
Мы выпили еще по чашке кофе, Арриньо распрощался и ушел. Я осталась с Хосе.
– Вы ему доверяете? – спросила я.
Хосе подвинул ближе к себе пепельницу и закурил.
– Нет. Ему – в особенности. Меня подкупает, что он и не ждет доверия. Ему нравится приятельствовать со мной – теперь и с вами. Он полагает, что бизнес не повод для напряженности в личных отношениях. Помните фразу, которую я просил вас передать ему? Я подумал, мне следует дать понять Арриньо, что вы не посторонняя. Но это не пароль. У меня действительно хобби, я развожу тюльпаны. Когда Арриньо узнал об этом – несколько лет назад, – он по своим каналам, через Куашнару, достал пятнадцать луковиц сорта, какой растет только в Пекине. У нас тюльпаны этого вида называют синайскими. Я бился с ними четыре года, уже махнул рукой – не цветут! Листья выпускают, луковицы плодят, а даже бутонов я не видел. Прошлым летом я не стал их выкапывать. Пусть, думаю, их мыши съедят к чертовой матери. Ни на что не надеялся, потому что наша зима совсем для них не подходит, им ведь нужен хотя бы двухмесячный период холода. И поди ж ты! Да, часть луковиц погибла из-за грызунов, зато остальные возместили ущерб с лихвой! Какая красота, Долорес, какая же красота… Арриньо честно приехал поглядеть на них и остался доволен тем, какой подарок мне сделал. Своеобразный человек. Он использует нас и по умолчанию предполагает, что мы используем его. Напрочь лишен страха. Пожалуй, в нем мне больше всего нравится, что он отвергает любые мессианские идеи. Он патриот, но считает Эльдорадо неотъемлемой частью цивилизации землян. Таким образом, все войны не более чем передел зон влияния, бизнес – и ничего личного.
– Это удобно.
– Да, и весьма. Он исключает один из самых сложных факторов – фактор цивилизационного противостояния. Он понимает, чего хотим мы, мы понимаем, чего хочет он. Но есть одна трудность. Он презирает Энстона.
– О! Но без Энстона в этом деле никак.
– Поэтому я и говорю – трудность. Пока Энстон занимает свой пост, Арриньо на серьезное сотрудничество не пойдет. Мы давно бы добились успеха, если бы не этот фактор. К сожалению, к нашему общему сожалению, Энстон платит ему взаимностью. Он сделал ставку на Гуерриду, что, на мой взгляд, серьезная ошибка. Гуеррида слишком слаб, чтобы провести нужные нам реформы. Зато совершенно покорен Энстону, нерассуждающе покорен.
– Мне кажется, марионетка во главе Эльдорадо, – не лучшее решение. Да, это удобно. Но марионетки всегда разваливали порученные им страны. Значит, мы получим в этом секторе очаг неуправляемого хаоса.
– Да, – согласился Хосе. – Здесь сейчас спорят две управленческие модели. Консервативную представляет Энстон. Я тоже думаю, что для нас эта модель в конечном итоге окажется слишком дорогостоящей. Будет разруха, беженцы, беззаконие, пиратские гнезда. Да, возможно, мы избавимся от угрозы большой войны. Но урон от мелких войн может оказаться даже и выше. Но есть и прогрессивная модель. И как ни странно, ее тоже предложил Энстон. Правда, он считает ее резервной. Но именно он дал приказ на подготовку команды, альтернативной Гуерриде.
– Готова спорить – для того, чтобы Гуеррида побольше боялся. Если он будет знать, что его в любой момент заменят…
– Трудно сказать. Так или иначе, но и Вальдесы, и Арриньо рассматриваются нами в составе альтернативной команды. При этом только Арриньо знает, с кем сотрудничает.
– Это радует. Я в какой-то момент решила, что тут все сошли с ума, конспирацию отменили…
Хосе засмеялся.
– Я чувствовала себя дико, – доверительно сообщила я. – Чего ему надо?
– Он хочет заполучить кое-какие документы.
– А мы, конечно, сорвемся и побежим их красть. Для него.
– Ну-у, не совсем. Мне они тоже очень нужны. Но меня устроят копии.
– Это меняет дело.
– В пятницу я буду готов выдать вам все инструкции. А до этого момента было бы хорошо, если бы вы прислушивались к советам Арриньо.
Я потеребила сигарету, но закуривать не стала.
– У Арриньо есть свои планы и идеи насчет будущего, – мягко сказал Хосе. – Того будущего, которое, даст Бог, ожидает нас всех. Мир, дипломатические отношения и так далее.
– Меня все это решительно не интересует. И вообще я этого не слышала, – сказала я с нажимом.
– Разумеется, – покладисто согласился Хосе. – Но ведь нельзя исключить, что вы будете работать в посольстве…
– Можно и нужно.
– Вы полагаете, что ваша работа нелегалом как-то помешает?
– В первую очередь – да.
– Но многое зависит от вашего желания. Поверьте, у нас тоже есть рычаги влияния…
– А во вторую очередь – у меня нет этого желания.
– Понимаю. Тем не менее, Долорес, подумайте. И не принимайте скоропалительных решений. Полагаю, у всех нас есть самое малое пять лет. За пять лет может многое случиться.
Например, я выйду замуж за князя Сонно и обзаведусь выводком княжат. А еще Макса могут назначить послом в Куашнару. Действительно, может случиться многое… и разное. Поэтому я просто улыбнулась, показывая, что тема закрыта.
Хосе понял. Мы посидели еще немного, потом я приняла заказ и уехала работать.
Домой я попала уже в полночь.
* * *
– Ну рассказывай же, Долорес, что там такого произошло? – со смехом попросила сеньора Вальдес. – Энрике вернулся домой буквально вне себя! И я слыхала, что ты имела неожиданный успех.
– Если можно назвать успехом то, что сеньорита Амелия предложила составить ей компанию на нескольких религиозных мероприятиях, – да, пожалуй.
– Ну не прибедняйся, тебе это не к лицу.
Сеньора приняла меня в святая святых – в патио, в северной его части, где тень была гуще всего. Это было кстати, потому что с самого утра солнце жарило по-летнему. Думаю, было около двадцати пяти градусов по Цельсию в тени, и ведь еще не наступил полдень.
Я согласилась приехать в этот дом лишь потому, что был вторник. По будням первую половину дня Энрике проводил в университете. Обычно. Мог, разумеется, прогулять занятия. Но я надеялась, что ему никто не скажет о моем визите.
Поэтому я бесстрашно пила кофе с сеньорой, делясь с нею подслушанными сплетнями и между делом создавая правильное впечатление о нужных людях. Пару раз мне удалось сильно удивить сеньору, несколько раз она выразительно поморщилась при упоминании той или иной персоны, но в целом приняла мои «наблюдения» благосклонно.
– И ты, значит, думаешь, что эта ужасная Амелия так-таки и не имеет видов на моего сына?
– Я думаю, сеньора Вальдес, что она имеет самые серьезные виды на хороший монастырь, – доверительно сообщила я. – Но если вы получили сведения о сеньорите Амелии от сеньориты Паолы…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});