разрыдаться, когда он также поцеловал ее в щеку. Ава почувствовала руку Малахая на спине, а через мгновение оказалась прижата к его груди.
— Рис? — спросил он, пока Ава пыталась вернуть себе самообладание. Она никогда не чувствовала, чтобы кто-то так радовался её приезду. В крошечном одиноком уголке сердца раздался облегченный вздох и радостный шёпот: «Я дома».
— Он приехал пару часов назад и ещё спит.
— Наша комната готова? Нам бы тоже не мешало вздремнуть.
— Конечно, — сказал Дамиан. — Лев?
Белокурый великан с улыбкой шагнул вперёд.
— Ваша комната на втором этаже с восточной стороны, там больше пространства и более прохладно днём.
— Спасибо, — поблагодарил Малахай.
— Подожди. — Ава остановила Малахая. — Мы будем жить в твоей комнате?
— Нашей, — мягко поправил он и повёл к лестнице. — Ещё раз спасибо, Лев. Мы увидимся с вами чуть позже.
— Хорошо отдохнуть.
Словно шёпот, он исчез вместе со всеми присутствующими. Глаза заволокло паволокой. Моргнув, Ава последовала за Малахаем.
— Подожди... что? Они перевезли сюда мои вещи?
— Видимо Максим забрал твои вещи из отеля, после того как мы покинули Стамбул. Они просто их перенесли вмести с моими в новую комнату.
— Разве это... — она не смогла сдержать зевок, — не преждевременно? В смысле мы... неважно, кто мы...
— Они думают по-другому, — прервал Малахай с улыбкой. — И видят истину.
— Да?
Зевая, она перешагнула порог приоткрытой для неё Малом двери. Ава попала в слабо освещённую комнату, заставленную с трёх сторон стеллажами с книгами. Окно закрывали деревянные жалюзи и украшала красивая фреска, но Ава не могла отвести взгляда от кровати. Невысокая, с мягкими подушками и слегка откинутым покрывалом. Такая манящая и прекрасная на вид. Ава плюхнулась на неё, зарывшись лицом в подушку, едва заметив тихий смешок Малахая.
— Устала?
— Ты всю прошлую неделю не давал мне нормально поспать, ненасытный.
— Ты меня тоже порядком измотала, — ответил он, стаскивая с Авы туфли и джинсы. Затем он перевернул её и расстегнул пуговицы на рубашке, оставив небольшую маечку и трусики. Хлопковые простыни прохладой ласкали кожу, и Ава ещё сильней зарылась в подушку лицом, когда Малахай укрыл её до подбородка. — Поспи, любовь моя.
— И ты тоже. Ложись. — Она потянула его за руку с закрытыми глазами и ощутила, как рядом прогнулась кровать под весом его тела. Руки обвили её стан, притянув к широкой груди. Ноги переплелись. Кожа прижалась к коже. В кольце рук, окутанная заботой Малахая Ава стала погружаться в мир грёз.
— Малахай?
— Хм-м?
— Твои братья... что ты имел в виду под: «они видят истину»?
— О тебе и обо мне.
— И?
— Мы принадлежим друг другу, — прошептал он, голос становился все тише. — Книжники знают, насколько драгоценна любовь. Как быстро её могут отнять.
— Всё-таки было быстро...
— Возможно... мы научились не ждать.
Решон, решон, решон.
Ава не знала, шёпот исходил от Малахая или её собственной души. И впервые её это не волновало.
***
Она медленно проснулась, зная, кто находится рядом. Она по-прежнему в крепких объятиях Малахая. Открыв глаза, Ава вспомнила, что они вернулись в Стамбул, в деревянный дом с зелёной дверью, где её встретили как члена семьи, прежде чем она заснула вместе с любимым мужчиной.
До безумия любимым.
Она осторожно развернулась, чтобы увидеть спящего Малахая. Тёмная щетина эффектно оттеняла скулы, волосы спадали на лоб, брови были нахмурены. Полные губы неодобрительно поджались от беспокойных сновидений, длинные ресницы веером лежали на щеках. У него действительно самые красивые глаза, а таким ресницам обзавидуется любая женщина.
— Ангелы бы заплакали, — прошептала она, только потом осознав, насколько это в действительности нелепо. Ангелы, вероятно, плакали.
Прощённые. Ангельские предки ирин. В истории, рассказанной Рисом. Прощённые – это те, что ушли. Они оставили женщин и детей, чтобы вернуться на небеса, когда их призвали. Взамен их потомкам даровали знания и магию как плату за принесённую жертву. Ава очертила пальчиком строгую линию губ Малахая.
— Думаю, я бы разрушила Рай, — сказала она. — Только бы быть рядом с тобой.
Его губы изогнулись в медленной улыбке.
— А я бы отказался от Рая, если бы там не оказалось тебя. — Его глаза распахнулись. — Доброе утро.
— Я уверена, что уже полдень.
— Ну что же. — Он перевернулся на спину, притянув её к себе на грудь. — Давай ещё поспим и забудем обо всех делах.
Ава, засмеявшись, начала изгибаться, пока он её удерживал.
— Пора встать.
— У меня уже. Чувствуешь?
— Конечно. — Ей удалось вывернуться из его объятий. — Ну, у меня есть парочка вопросов.
— Ох... — простонал он, спрятав лицо в изгибе её шеи, и стал покусывать нежную кожу. — Я получу приз, если отвечу правильно?
— Не на эти вопросы.
— Какие?
— Прошлой ночью... — она покачала головой, – этим утром. Когда мы приехали. Всё, что они сказали... это означало что-то, ведь так?
— Да, – в голосе ощущалась излишняя осторожность.
— Что это значит? – Когда Мал не ответил, она перевернулась. — Ну?
Ава начала приподниматься, но Малахай дёрнул её на себя, буквально окружив, прежде чем заговорил:
— Когда мы поехали в Каппадокию, здешние книжники встретили нас как гостей. Ты, возможно, не заметила, поскольку они там не столь формальны.
— Вы тоже говорили на ветхом языке.
— Да. Но здесь... когда мы прибыли сегодня утром, Дамиан встретил нас как семью. По старым обычаям глава дома встречает соединённую пару, вернувшуюся в убежище. Он назвал тебя сестрой. И моей любимой.
Лёгкое подозрение становилось все обоснованней.
— Они поселили нас в эту комнату. Рассчитанную на двоих.
— Да.
— Здесь все твои вещи и мои тоже.
— Ава, я....
— Ты хочешь сказать, они думают, будто мы женаты, так, что ли? — её сердце начало бешено колотиться.
— Ирин не женятся, — ответил он чересчур поспешно. — Поэтому – нет.
— Но они что-то думают.
— Они знают, что мы вместе. Вот и все. Я им сказал, что мы вместе. Разве нет?
— Думаю… — У Авы создавалось чувство, будто она блуждает по тёмной комнате, которую видят все, кроме неё. — Да, мы вместе. Я только хочу знать, что происходит. Мы чересчур торопим события. Неужели они думают, что я собираюсь жить здесь всегда?
Ава почувствовала,