Читать интересную книгу Приданое лохматой обезьяны - Дарья Донцова

Мне не свойственна любовь к железкам, поэтому восторг подруги я не разделила.

– Посмотри данные на Осипова Вениамина Харитоновича.

– Уно моменто, – пропела Зоя. – Ага! До девяносто первого он шофер, а потом стал бизнесменом. Сейчас индивидуальный частный предприниматель, владеет баней-сауной, бильярд-кафе прилагаются. Бизнес приносит хорошую прибыль. На Осипова записана дорогая иномарка и квартира на улице Радужная. Это на Юго-Западе, хороший район. Жены-детей не имеет. Это по документам, что на самом деле, неизвестно. Не судим, не привлекался. Знаешь, Вилка, один мой бывший любовничек частенько повторял: «Слишком белая репутация навевает черные мысли. У каждого человека есть грешки».

Я решила завершить разговор:

– Похоже, твой обоже нежно относился к человечеству.

– Точно, – засмеялась подруга, – он адвокат.

– Ну, тогда понятно, – протянула я. – А мобильный Осипова можешь найти?

– Щелк да щелк, – запела Зоя, – ща пороемся, пошарим в загашниках сотовых операторов. Супер! Записывай.

– Так быстро и просто? – усомнилась я. – Вроде списки абонентов – коммерческая тайна?

Зоя чихнула.

– По Горбушке давно ходила? Прогуляйся и купишь за двести рублей диски со всеми секретами. Извини, меня вызывают к начальству.

Я не успела даже сказать подруге «спасибки», Зоя отсоединилась. А я тут же набрала только что полученный номер.

Вениамин Харитонович взял трубку не сразу.

– Да, – прохрипел он.

– Можно Осипова? – попросила я.

– Да, – раздалось из телефона, – ну… я здесь.

Я проявила заботу:

– Вы, похоже, сильно простудились.

– Ну… э… да, – просипели в ответ. – Ваще, кто это?

– Из бутика «Роже» беспокоят, – отчеканила я. – Вы оставляли брюки подшить?

– Ну… э… да, – промямлил Осипов, – типа… хорошо.

Я продолжала изображать сотрудницу пафосного магазина:

– Можем привезти готовое изделие на дом.

– Ну… э… не знаю, – отнюдь не обрадовался предложению бизнесмен.

Я решила надавить на педаль жадности.

– Курьерше платить не надо. Одежду доставит Виола Тараканова.

– Ну… э… не знаю… перезвоните, – прокашлял Вениамин Харитонович и отсоединился.

Я осталась сидеть, сжимая трубку в руке. Спустя пару минут снова набрала номер Осипова. Занято. Через пять минут ситуация повторилась – Вениамин Харитонович затеял с кем-то долгий разговор. Что ж, ладно. Я решительно свернула с Садового кольца на Ленинский проспект.

Похоже, я разбудила мужика. Если Осипов подхватил грипп-простуду, он сейчас лежит в постели. Если странная речь мужчины объясняется вульгарным опьянением, то он, с большой долей вероятности, тоже дома. Я не боюсь инфекций (как известно, зараза к заразе не пристает), а с алкоголиками умею вести беседы, как никто другой, у меня огромный опыт общения с пьянчугами всех мастей. И вдобавок, кроме Осипова, в моем расследовании нет ни одной ниточки к Ускову. По линии Антонины Михайловны мне к таинственному Сергею Сергеевичу не подобраться. Может быть, Вениамин Харитонович расскажет что-нибудь о Николае Ефимовиче? Вспомнит о врагах директора фабрики игрушек? Нельзя прожить на свете много лет и не заиметь ни одного недруга. Девушки из бутика слышали, как их обожаемый, щедро раздающий чаевые «зайка» назвался двоюродным братом Ускова. Вероятно, он таки близкий родственник Николая Ефимовича и здорово похож на него внешне, раз Лена Косулина перепутала своего начальника и Осипова. Кстати, продавщица в бутике «Роже», когда я ей показала на своем сотовом фотографию Ускова, приняла его за Осипова. Почему в документах директора фабрики игрушек нет упоминания о его родных? Пока я не могу ответить на этот вопрос, но непременно узнаю, в чем тут дело, поговорив с Вениамином Харитоновичем.

Квартира Осипова располагалась в многоэтажной башне, отделанной панелями, имитирующими красный кирпич. Вход преграждал кодовый замок. Я хотела набрать номер квартиры, но тут из подъезда вышла женщина, и мне удалось прошмыгнуть внутрь, не побеспокоив Осипова.

Минут пять я нажимала на звонок, потом схватила мобильный и услышала: «Абонент недоступен». Вениамин Харитонович решил избавить себя от докучливых разговоров.

В растерянности я прислонилась к запертой створке. Хозяин дома? Спит после бурной вечеринки? Напился вчера до поросячьего визга и мается похмельем? Вениамина Харитоновича подкосил грипп, и он не испытывает ни малейшего желания видеть посторонних, даже курьера из магазина, который приволок новые брюки? Или Осипова нет в квартире? Он остался у друзей? Лечит грипп у любовницы?

Глава 30

Я внимательно осмотрела дверь. В любом случае я не имею права вламываться в чужое жилье без согласия хозяина. Впрочем, Вилка, будь честна! Имейся хоть крошечная возможность попасть в апартаменты Осипова, ты бы уже стояла у него на кухне. Но дверь крепко заперта, а замки у Вениамина Харитоновича хитрые. Я умею открывать шпилькой и пластиковой карточкой простые устройства, но с этим электронным чудом мне не справиться. Придется отбывать восвояси в состоянии глубочайшего разочарования.

Я сделала шаг в сторону лифта, и тут за дверью раздался оглушительный звон, женский визг, и опять воцарилась тишина. Я забарабанила в стальную панель руками, потом принялась жать на звонок и одновременно пинать створку ногами. Внутри кто-то есть! Почему только что оравшая тетка не спешит в прихожую?

– Кто там? – прошелестело из домофона.

– Курьер к Вениамину Харитоновичу Осипову из бутика «Роже», – отрапортовала я.

– Его дома нет, – еле слышно пояснила женщина, – он уехал.

Я изобразила удивление:

– Не может быть! Мы с ним договорились!

– Ничего не знаю, – шелестел голос.

– А вы кто? – нагло поинтересовалась я.

– Домработница, – быстро представилась незнакомка.

– Может, возьмете брюки? – заныла я. – Мне влетит, если я вернусь в бутик, не отдав штаны. Ну пожалуйста, проявите сострадание!

Ответом послужила тишина. Из домофона доносились потрескивание и тяжелое дыхание.

Я заканючила снова:

– Не бойтесь! Вы же меня видите! Я хрупкая женщина, никаких мужчин рядом нет.

Прислуга не реагировала. Я разозлилась.

– Хорошо. Буду сидеть на лестнице, пока не вернется Осипов. Если соседи проявят любопытство, отвечу: «Приволокла брюки Вениамина Харитоновича, а его горничная не желает забрать пакет».

Створка приоткрылась, высунулась тонкая рука, на запястье которой виднелся тонкий белый шрам.

– Давай!

Я быстро рванула на себя дверь, впрыгнула в прихожую, увидела стройную девушку и весело сказала:

– Здравствуйте, Полина Касаткина. Не предполагала, что вы в свободное от работы время моете полы у Осипова.

Мой бывший муж Олег Куприн не уставал повторять: «Преступника необходимо ошарашить. В первое мгновение он растеряется, и тогда бери его тепленьким». Похоже, мне удалось выбить из седла Полину. Вместо того чтобы возмутиться наглости незваной гостьи, она отступила в глубь коридора и спросила:

– Откуда вы меня знаете?

Я решила действовать грубо.

– Догадайтесь сами. Перестаньте пятиться, споткнетесь об останки торшера. Вы уронили его, на полу полно осколков.

– Случайно получилось, – прошептала Касаткина, – зацепилась каблуком за провод, он почему-то по полу протянут.

Я перешла в открытое наступление:

– Домработница знает про все шнуры в подотчетной ей квартире! Вы не горничная Осипова! Как попали внутрь?

Полина опустила голову, и на секунду ее лицо показалось мне знакомым. Может, мы встречались раньше?

– Я просто вошла. А вы кто? Представились курьером, но к бутику не имеете отношения, никаких пакетов в руках нет, – запоздало сообразила Касаткина.

Я поманила Полину пальцем.

– Лучше сядем в комнате и поговорим.

– Мне пора уходить! – засуетилась девушка. – Дел полно!

Но я уже открыла первую по коридору дверь и ахнула.

– Да тут разгром! Книги вывалены на пол, картины выдраны из рам, мебель вспорота…

Полина молнией метнулась к выходу, но я была начеку – бросилась за нахалкой и вцепилась в нее. Касаткина молча попыталась ударить меня по лицу, но у меня большой опыт кулачных боев.

Все детство и отрочество госпожи Таракановой прошло в подворотне. Сейчас я выражаюсь не фигурально. Маленькая Виола на самом деле проводила много времени на улице, в компании детей из, как сейчас принято говорить, неблагополучных семей. Да и сама я не имела родителей-академиков. Мой отец сидел за очередное воровство на зоне, а мать я никогда не видела. Она смылась, когда дочурка еще лежала в пеленках. Кстати, в нашем доме да и в соседних тоже было много таких, как я. Драки у нас вспыхивали по поводу и без оного, и в первый класс я пришла отлично подготовленным кулачным бойцом. Я хорошо освоила простое правило: если не обладаешь большой физической силой, действуй хитростью. Вот, например, Олеся Попова из сорок пятой квартиры. В десять лет она была почти метр шестьдесят ростом, весила восемьдесят килограммов и легко сшибала с ног взрослых парней. Из Олеси мог бы выйти отличный борец сумо, а я всегда напоминала засушенного кузнечика. Поэтому я освоила весь арсенал нечестных приемов – подножки, подсечки, щипки, укусы, плевки в лицо, удары ногами по коленям и в пах. Я дралась не на жизнь, а на смерть. Если падала, то сразу вскакивала и повисала на противнике. В конце концов двор сообразил: Тараканова себя в обиду не даст. И меня начали уважать. На память о непростом детстве у меня остались два штифтовых передних зуба и шрам на затылке.