– Почему вы водите людей в Зону, если для вас это не вопрос денег?
– Все, прячься, – толстяк хлопнул парня по плечу. – Я пошел. Штырь так и не понял, не захотел Олег Николаевич ответить на вопрос или не знал ответа.
Олег Николаевич вышел на просеку и, беззаботно помахивая прутиком, зашагал вдоль изгороди.
Штырь забрался в кусты. Сначала он сел на корточки, но вскоре понял, что долго так не просидит, и опустился на зад, скрестив ноги перед собой. Сумку он поставил справа от себя, вещмешок – на колени. Сквозь ветки кустарника ему была видна вырубленная просека и ряды колючей проволоки. Вид был вполне заурядный. Не возникало ощущения, что по другую сторону колючки находится нечто, чему вот уже несколько лет не могут найти разумного объяснения. То, к чему человеку, наверное, не стоило бы даже прикасаться. Поначалу ведь предлагали умные люди, немцы, кажется, поступить с Зоной так же, как в свое время с Чернобыльской АЭС, – залить бетоном. А предварительно пройтись по площади напалмом. В эпицентр, само собой, ядерный заряд зафигачить. Ну, а когда вокруг будет только ровное, серое поле, тогда и подумать можно будет, что же произошло в 2006-м. Кстати, так и за порядком следить проще. По бетонному покрытию Зоны сенсоров всяких навтыкать можно, а сверху еще спутник подвесить. И как только что-то там, не дай бог, зашевелится или иначе себя проявить надумает, так снова ракетой по подозрительному участку и пару машин бетона сверху. С чем, с чем, а с бетоном пока никаких проблем. Не послушались немцев, изучать начали. Нам ведь непременно нужно в любую непонятную штуковину пальцем ткнуть, чтобы понять, как она работает. Доизучались. Что сейчас в Зоне происходит, никто толком не знает. И не только из-за режима повышенной секретности, окружающей все, что связано с Зоной. Те, кто этими вопросами по долгу службы занимается, и сами не поймут, что там к чему. Потому как нет никакой достоверной информации. Приборы в Зоне с ума сходят быстрее, чем их откалибровать успевают. А люди, побывавшие в Зоне, рассказывают такое, что впору психушку вызывать. Что интересно, ни один рассказ не похож на другой. Можно десять человек рассадить вокруг террариума, в котором псевдолягушка на голом камне сидит, чтобы посмотрели, а потом наблюдениями поделились. Поделятся. Но при этом каждый непременно что-то свое расскажет. Как будто у каждого был иной объект наблюдений.
Об этом и подобных ему опытах, проведенных в Зоне, Штырь в журнале читал. Больше всего ему понравился вывод, сделанный голландским исследователем. Точных формулировок Штырь, понятное дело, не помнил, суть же сводилась к тому, что Зона влияет на сознание человека так, что в результате каждый воспринимает ее по-своему, адаптируя под свой внутренний мир. Во как! Правда, что это означает на практике. Штырь так до конца и не понял. Что это за измененная форма сознания и что сие означает для него лично? Он ведь не собирался, придя в Зону, целыми днями на псевдолягушек таращиться.
Спустя примерно час, в течение которого абсолютно ничего не произошло, даже птичка на изгородь не села, мысли Штыря потекли в ином направлении. У него снова появились сомнения. Правильно ли он поступил, оставшись здесь в одиночестве? Олег Николаевич деньги с него получил, а значит, мог теперь спокойно умотать. И будет Штырь сидеть в кустах до ночи. Или пока не почувствует, что уши отросли до размера ослиных. У него есть камуфляжный комбинезон, кепи, фляга с водой, какие-то таблетки в тубе и пистолет с коробкой патронов к нему. Который, кстати, неизвестно еще, стреляет ли. Все вместе это стоило примерно вдвое меньше той суммы, что он отдал Олегу Николаевичу. И что теперь? В смысле, если толстяк не вернется? Идти в военную комендатуру жаловаться, что его обдурил некий тип, обещавший проводить в Зону через контролируемый российскими военными сектор? А в качестве доказательства пистолет предъявить? Уж если так, то лучше сразу на станцию, брать обратный билет. Пока не засветился. А то ведь кто их знает, как они в своем Пункте-22 к чужакам относятся? Может быть, кому-то и пистолет покажется вещью, стоящей того, чтобы за нее кирпичом по затылку врезать.
Осторожно, стараясь не потревожить веток. Штырь достал из вещмешка пистолет, осмотрел его внимательно на предмет возможных внешних повреждений, снял с предохранителя и оттянул затвор. Проверить, есть ли в обойме патроны, ему в голову не пришло. Чтобы мыслить таким образом, нужно постоянно иметь дело с оружием. Иначе кажется, что оно само собой, как в кино, без перезарядки стреляет.
А ведь Олег Николаевич мог его и властям сдать. Сказать, что, мол, проходя мимо, видел, что сидит в кустах возле колючки какой-то тип не местный, в камуфляже, не иначе как в Зону пролезть собирается. Кто знает, может быть, у них в Пункте-22 за такую информацию премиальные положены?..
Олег Николаевич явился, опоздав к назначенному сроку всего на пятнадцать минут. Но Штырь за это время успел принять и отбросить как несостоятельные десятка два самых диких решении, каждое из которых должно было в корне изменить его дальнейшую жизнь. Во всяком случае, сам он так полагал.
– Порядок, – сказал Олег Николаевич, присаживаясь рядом с ним на корточки. – В начале девятого мимо будет проходить патруль. Ребята проведут тебя через кордон и проводят до места, откуда прямая дорога в глубь Зоны. Обычно, если все спокойно, дорогу эту никто не патрулирует. Если поторопишься, засветло еще доберешься по ней до дома торговца по имени Жаба. Непременно скажи ему, что ты от меня. Понял?
– А разве вы со мной не пойдете? – спросил Штырь.
– Не волнуйся, – Олег Николаевич улыбнулся и потрепал Штыря по плечу. – Все будет нормально.
А Штырь и не волновался особо. Теперь, после того как не оправдалось ни одно из его самых худших предположений, он начал верить в то, что все будет хорошо. И не просто хорошо, а замечательно.
Олег Николаевич достал из кармана сложенную в несколько раз газетку, развернул ее, постелил на землю и сел, вытянув ноги и опершись на отставленные назад руки. Ну, прямо дачник, уставший грядку копать. Посидев так минут десять, он достал из кармана сигарету и принялся мять ее и нюхать. Штырю было неприятно на это смотреть, – напоминало мастурбацию, если не по форме, то по содержанию, – и он отвернулся. Две кривенькие, рахитичные осины, а между ними здоровенный пень. Сбоку на пне пристроилась гроздь грибов. Грибы мелкие, на тоненьких ножках, с рыжеватыми склизкими шляпками, вроде бы на поганки похожи. Хотя кто их разберет.
– Знаешь, почему я из Зоны ушел? – произнес неожиданно Олег Николаевич.
Откуда ж мне знать, подумал про себя Штырь. Ты ведь мне об этом не рассказывал. Но вслух ничего не сказал. Так и продолжал сидеть, глядя на осины, пень и грибы-поганки.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});